Голубые фиалки - Ронда Томпсон Страница 6

Но Лайла не просто опекала Виолетту. Она дала ей возможность начать новую жизнь! Майлз привез ее в Сент-Луис и представил всем как свою племянницу из Бостона. Виолетта не была балованной горожанкой и утонченной леди, как Лайла. Она была дочерью человека, чьи предки веками не ладили с законом. Человека, который продал ее, когда ей исполнилось четырнадцать лет, и тем самым обрек на жизнь в аду. А потом ей пришлось жить во лжи. Но теперь пришло время исправить то, что можно, и предотвратить худшее — нельзя допустить, чтобы ее сестренка или братья повторили ее путь.

Она подумывала рассказать Майлзу о своей семье. Он понял бы ее желание спасти братьев и сестру. Но вряд ли смог бы понять горечь и ненависть, которые сжигали ее мозг, вызывая желание убить. Убить тех двоих, что сломали ей жизнь и искалечили душу.

Пойди она к Майлзу и расскажи о своих планах — он постарался бы ее отговорить. А в случае неудачи поехал бы с ней в Канзас. Но Виолетта полюбила своего «дядюшку», а потому не могла доверить ему свои планы, равно как и тайны своей прошлой жизни.

Но может, она просто смалодушничала? Испугалась, что Майлз отшатнется от нее? Нет, он не перестал бы любить ее как дочь, даже узнав правду… И он поехал бы за ней. Или послал кого-нибудь ..

Виолетта беспокойно пошевелилась. В ванне было тепло и уютно. Она закрыла глаза и принялась размышлять. Кого бы он послал разыскивать ее? Городские исключаются — Майлз не захочет сплетен. У него есть зять, которому он доверяет, но Грейди далеко… А сам Майлз поехать не сможет — он уже не молод. Нет, он нашел бы молодого и быстрого… Такого, как…

— Здравствуй, Виолетта.

Она открыла глаза и села. В полутемном углу комнаты стоял мужчина. Виолетта поспешно нырнула в мыльную пену.

— Кто вы? Как вы сюда вошли? Мужчина сделал шаг вперед, и она узнала Грегори Клайна, встреченного так некстати на берегу Миссисипи три дня назад. Это не сильно успокоило ее. Разве только чуть-чуть.

— Я сказал хозяину гостиницы, что ищу женщину, которая путешествует одна. Ты ведь сообщила ему, что ждешь мужа, вот он и решил, что я тот самый муж… Похоже, у меня входит в привычку заставать тебя неодетой.

Виолетта действительно рассказала хозяину гостиницы «Баллентайн-Хаус» историю о муже, который якобы задержался в пути. Молодой леди не пристало путешествовать одной, и эта небольшая ложь предотвратит сплетни. И вот пожалуйста — вымысел обернулся против нее!

— Клайн, — выдохнула она, — что ты здесь делаешь?

— Ты ведь и сама знаешь ответ, зачем же спрашивать? Он сделал еще один шаг к ней. Теперь он был одет в обычный для ковбоя наряд, и Виолетта испуганно подумала, не сбросил ли он манеры джентльмена вместе с дорогой одеждой. Ее револьвер лежал в чемодане, а чемодан стоял на кровати. Помедлив секунду, Грегори уселся на кровать.

— Если ты не возражаешь, я хотела бы спокойно вымыться, — язвительно произнесла она.

— Ради Бога!

Это невозможно. Она сидит в ванне, а в ее комнате находится малознакомый мужчина, который и не собирается уходить.

— Я имею в виду, ты должен выйти, чтобы я могла привести себя в порядок!

— Не могу. Я ехал за тобой три дня. И теперь не собираюсь с тобой расставаться, так как должен доставить тебя в Сент-Луис.

— Тебя послал Майлз? — Виолетта почувствовала себя очень неуютно. Вода остывала, и пена начала оседать.

Вместо ответа он взял ее чемодан.

— Ты здесь прячешь ворованные деньги?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Значит, можно открыть и посмотреть?

В чемодане были не только деньги — там же был и револьвер, до которого Виолетта мечтала добраться как можно скорее. Попробовать сыграть на его чувствах?

— Ты называешь себя джентльменом. Настоящий джентльмен никогда бы не полез в чемодан девушки, чтобы копаться в ее личных вещах и белье.

Нахмурившись, Клайн поставил чемодан на пол.

— Ладно, — неохотно буркнул он. — Я обещал Майлзу обращаться с тобой как с леди.

Его слова не произвели на Виолетту большого впечатления. Майлз слишком часто называл этого человека «волком в овечьей шкуре». Она должна все время быть начеку.

— Пожалуйста, подвинь ко мне чемодан, а потом отвернись, чтобы я могла одеться.

— Ты и так прелестно выглядишь. — Он с удовольствием разглядывал ее.

Она опустилась поглубже в воду и пообещала:

— Я пожалуюсь дяде Майлзу, что ты обращался со мной без должного уважения?

— Ты за словом в карман не лезешь, да? — Клайн улыбался.

— Что он тебе пообещал? — Она решила сменить тему.

— А почему ты решила, что он мне что-то обещал? — Улыбка его уже не была такой широкой. — Может, я взялся за это поручение просто по доброте сердечной? Хотел оказать ему услугу?

Она хмыкнула:

— Твоя репутация так широко известна, что кое-какие слухи достигли даже моих ушей, а потому я не верю в твое бескорыстие.

Грегори опустил голову, и Виолетта с удивлением обнаружила, что он смущен. Но он быстро взял себя в руки.

— Видишь, как хорошо ты меня изучила. А я не знаю о тебе почти ничего. Зачем ты едешь в Коффивилл?

Виолетта начала дрожать. Вода остыла, пена с чудесными пузырьками больше не покрывала ее тело. Пора избавляться от этого человека. — Не твое дело. Сколько я должна тебе заплатить, чтобы ты оставил меня в покое?

— Это интересный вопрос. — Он потер подбородок. — А сколько ты взяла в банке?

Но Виолетта не могла использовать деньги, украденные в банке. Ей нужно сохранить большую их часть, чтобы подставить отца. Чтобы улики выглядели достаточно убедительно, она должна сохранить мешки с печатями банков и ту сумму, которая будет хоть приблизительно соответствовать награбленному.

— Подай мне чемодан, чтобы я могла одеться, и тогда мы сядем и спокойно обсудим эту проблему, — попросила она.

— Смотри, без фокусов, — предупредил Грегори. Вспомнив изысканную леди Лайлу Финч, Виолетта постаралась изобразить оскорбленное достоинство:

— Я никогда не отступаю от своего слова, мистер Клайн. Если вы думаете по-другому, значит, вы относитесь ко мне без всякого уважения и…

— Ладно, ладно. — Он подтолкнул чемодан к ванне, встал и, повернувшись спиной к Виолетте, проворчал: — Только поторопись. Я ничего не ел со вчерашнего вечера…

Виолетта выпрыгнула из ванны, схватила пеньюар в одну руку, револьвер в другую — и дуло уперлось в Грегори прежде, чем он успел договорить.

— А вы не блещете умом, да, мистер Клайн? — злорадно спросила она.

Виолетта Мэллори не подходила под определение «женщина, которая держит свое слово». Грегори принял как данность, что она леди, и, значит, не снизойдет до столь откровенного коварства. Но раз уж она не считает нужным играть по правилам, то и он не обязан разыгрывать из себя рыцаря. Он повернулся. Она отступила на шаг. Одной рукой она прижимала к себе пеньюар, и тонкая ткань, прилипнув к влажной коже, скорее подчеркивала, чем скрывала всю прелесть ее молодого тела. Зрелище было столь соблазнительным, что Грегори не сразу заметил, что в другой руке она держит револьвер.