Скандал с герцогиней - Валери Боумен Страница 6

Заключенным разрешалось выходить на прогулку в тюремный двор, и как раз в этот день Кейт спросила Мэри, что она знает о виконте.

— Его называют Лорд Совершенство, — сказала Мэри, и ее светло-серые глаза затеплились улыбкой. — Лорд, Следующий Всем Правилам. И еще Виконт Безупречность. И первый красавец, если уж вы меня спрашиваете, — подмигнув Кейт, заключила она.

Кейт спрятала улыбку. Следующий правилам? А как же печатный станок? Нет, она дала обещание лорду Медфорду и не расскажет об этом Мэри. Очевидно, он гордился своей безупречной репутацией и делал все, чтобы не запятнать ее. Но если он тайно публиковал скандальные памфлеты, то под всей этой безупречностью и правильностью должен же был скрываться и нарушитель тех самых правил, который таким образом выражал свой протест? Это интриговало Кейт больше всего. Она задумчиво покусывала губу.

Но, если это правда, если он во всем следует правилам общества, возможно, она отталкивает его своей просьбой об убежище? Она закуталась в шаль. Однако дело сделано. Ей остается только одно — ждать его ответа.

Слава богу, лорд Медфорд сказал, что он обдумает ее просьбу и ушел, оставив Кейт одну и давая ей возможность присесть. Ноги отяжелели, ее мутило, казалось, вот-вот вырвет.

Господи! Почему так случилось, что ее жизнь изменилась в одно мгновение? Все это походило на ночной кошмар. Неужели всего десять лет назад она жила с родителями на ферме, наслаждалась всеми прелестями спокойной сельской жизни, играла с животными?.. А сейчас ее родителей нет в живых, а она, несчастная двадцативосьмилетняя герцогиня, на волосок от смерти?

Запрокинув голову, Кейт уперлась затылком в холодную, сырую стену. Лорд Медфорд был явно удивлен, когда она попросила его вызволить ее из тюрьмы. И удивился еще больше, когда она объяснила причину. Но в эти последние несколько недель у Кейт не было никаких занятий, зато у нее было достаточно времени, чтобы подумать. И она пришла к пониманию, чего действительно ждет от этих последних дней своего существования на земле.

Разумеется, она собиралась бороться. Бороться за свою жизнь. Бороться изо всех сил, коими обладала. Но вместе с тем она хотела жить. Жить полной жизнью. Конечно, даже если лорд Медфорд заберет ее из Тауэра, она не сможет появляться в обществе. Нет, честно говоря, это и прежде никогда особенно не привлекало ее, но она хотела иметь хорошую еду, спать на тонких простынях, ласкать какое-то доброе маленькое существо, щенка или котенка… танцевать. Да. Она хотела танцевать, танцевать и танцевать. Когда из родительского дома она переехала в имение мужа, то совершенно иначе представляла свою новую жизнь. А сейчас, когда ей оставалось жить совсем немного, она не желала подчиняться несправедливой бездушной системе, которая отказывала ей в последней радости. Муж никогда не любил ее. И она никогда не любила его. О, она была так юна и так наивна, когда выходила за него замуж, и тогда ей казалось, что она его любит. Но уже в начале замужества стало ясно, что они не подходят друг другу. Они постоянно ссорились, Джордж предпочитал проводить время вне дома, в компании друзей или в занятиях спортом. Он никогда не оставался дома вдвоем с Кейт, они не проводили вместе вечера, как подобает супружеской паре. И чуть ли не в первую неделю брака она узнала, что у него есть любовница, с которой он не намерен расставаться.

Кейт вела одинокую и несчастливую жизнь, прерываемую редкими визитами мужа, уделявшего ей мало внимания. Она ощущала свою никчемность и бессилие. И сейчас она намерена взять реванш. Джеймс Банкрофт хочет от нее памфлет? Что ж! Прекрасно, он получит его. А Кейт использует эту маленькую силу, которой обладает, чтобы получить то, чего хочет она.

Громкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть.

— Ваша светлость, вам ничего не нужно? — послышался голос тюремщика.

Кейт моментально приподняла голову.

— Нет, ничего, — ответила она.

Она не могла не улыбнуться, услышав вопрос. Лорд Медфорд интересовался, хорошо ли с ней обращаются. Она ответила правду. Надзиратели Тауэра относились к ней с уважением. Губы дрогнули в улыбке. Если даже люди, державшие ее в заточении, верили, что она убийца, они не показывали это ни словом, ни делом. Но, видимо, все они думали именно так. А что им еще оставалось?

Муж не любил ее, но она никогда не убила бы его. Более того, она сожалела о его смерти. Даже ощущала печаль. С печалью думала она о всех тех годах, которые сделали несчастными их обоих, с печалью же вспоминала человека, которого, как ей казалось, когда-то любила. Да, это правда, когда она узнала, что Джордж отказывается даже обсуждать развод, она была вне себя. Разгневана до крайности. Она писала ему, умоляла, объясняла, что развод — лучшее решение для них обоих. Это правда, развод получить не просто, необходимо предоставить обоснованную причину, но Джордж должен был согласиться, что они несчастливы вместе. И потом, если бы он не получил развода, то мог бы остаться без законного наследника. Они оба понимали это.

А дальше… дальше он ворвался в дом, обрушив на нее лавину ругательств за то, что она посмела даже заикнуться о разводе. Его мать будет опозорена! Имя Маркингемов покрыто грязью! Затем он сообщил Кейт, что намерен отправить ее в свое родовое поместье на границе с Шотландией. То есть отправить в изгнание. Тогда она думала, что это последнее из позорных деяний, которые Джордж проделывал с ней за время их брака. Включая и демонстрацию вереницы любовниц, с которыми он развлекался под одной крышей с Кейт. Но нет, видимо, этого было недостаточно. Он и сейчас не оставляет ее. Видимо, она должна лишиться жизни, чтобы он, наконец, успокоился. Тогда это будет последним аккордом его предательства. О да, порой вещи полны иронии.

А убийца между тем оставался на свободе. Сначала она боялась, что тот, кто убил Джорджа, придет за ней. Но дни шли, и, в конце концов, все сошлось на ней. Ее обвинили в убийстве мужа. Она понимала, что настоящего убийцу Джорджа вполне удовлетворяло такое решение вопроса. Как и то, что, скорей всего, ее приговорят к смертной казни. Нет. Зачем же негодяю убивать ее? Для него она была козлом отпущения.

Она поднялась. Дрожа от холода, обняла себя за плечи, пытаясь согреться, и прошла к окну. Сквозь каменные стены просачивался холод, через щели в старых рамах проникал ветер. Кейт вздохнула и провела кончиком пальца по холодному стеклу. Лужайка, где Анна Болейн лишилась жизни, была пустынной, кое-где, словно заплаты на серой земле, лежали остатки грязного снега. Небо было серым и темным. Интересно, тот день, когда казнили бывшую королеву, был таким же серым и темным? И каким будет небо в тот день, когда к смерти приговорят ее? Кейт задрожала. Да, она и Анна Болейн — родственные души. По ее просьбе охранники принесли книги, и за последние несколько недель Кейт прочитала о протестантской королеве все, что могла. Они были похожи. Обеих несправедливо обвиняли. Обе были преданы мужьями, которые клялись в вечной любви. И сейчас Кейт заключена в ту самую камеру, где когда-то сидела Анна Болейн.

Кейт прошла в смежную комнату и развернула шерстяное одеяло, которое лежало на узкой железной кровати. Она накинула его на плечи и покрепче закуталась. Господи, как же холодно! Декабрь. Рождественские праздники! Где она проведет праздник? Если виконт Медфорд не примет ее условия, она останется здесь, одна, в этом печальном месте. Если же он согласится увезти ее, она окажется в чужом доме. Ни одна перспектива не радовала ее, но, по крайней мере, она будет жива. В это Рождество. Она задрожала. И, весьма вероятно, это последнее Рождество в ее жизни.