Любовь по переписке - Джинджер Хэнсон Страница 6

– Уже все кончилось, уже не надо воевать.

– Сабрина? – Он повернул голову в ту сторону, откуда раздавался голос.

Как обычно бывает во сне, все смешалось. Солнце растопило не только туман, но и солдат, оставив поляну пустой. Ветер приносил аромат роз и кленовых листьев.

– Война уже закончилась, можешь спокойно спать.

– Это ты, Сабрина? – Ему хотелось почувствовать ее теплое прикосновение.

Он заметил какое-то движение. Сабрина приближалась к нему, складки ее одежды соблазнительно колебались. Лучи солнца отражались от ее золотистых локонов, опускавшихся на спину, и ему ужасно захотелось коснуться их пальцами. Он улыбнулся, раскинул руки и через секунду она оказалась в его объятиях.

Она положила голову ему на грудь и постаралась каждым изгибом своего тела прижаться к нему, исхудавшему за время войны. Затрудненное дыхание его стало спокойнее, страхи исчезли. Ей было так хорошо рядом с ним. Он успокоился, позволив приятным сновидениям завладеть его чувствами, уничтожить военные кошмары.

– Я здесь, Рэнсом, и все будет хорошо. – Ее хриплый голос завораживал и не отпускал его.

– А я так тосковал по тебе. – Пальцы его шевелили ее волосы, от них исходил аромат жасмина. Незнакомый запах не остановил его, он нежно поцеловал ее, и на губах почувствовал вкус виски.

– О, милая, дорогая Сабрина, – бормотал он у самых ее губ.

Когда же он попытался проникнуть языком в ее рот, то почувствовал сопротивление. Скромность ее удивила его. Сабрина целовалась с мальчиками за церковью с двенадцати лет. Если его невеста что-нибудь и умела делать хорошо, так это целоваться.

– Доверься мне, – прошептал он, и губы ее раскрылись. – Молодец, хорошая девочка, – похвалил он, и кончик его языка оказался у нее во рту.

Она радостно вздохнула, а он осторожно лизнул внутренность ее нижней губы. Руки его тоже не оставались без дела. Правую руку он просунул под ее рубашку. От его прикосновения она окаменела. Если бы это был не сон, он убрал бы руку, но это был сон, и он жаждал обладать ею.

– Все хорошо, милая, – пробормотал он и лизнул ее ушко.

Анджела расслабилась, а он ласкал ее грудь. Боже, как много времени прошло с тех пор, как его руки ощущали тяжесть упругой женской груди.

– Любимая моя, ты так нужна мне, – бормотал он, и другая его рука скользнула по ее телу.

Сдвинув вверх ее рубашку, он смог коснуться ее кожи. Пальцы его обнаружили неровность на правом бедре. Шрам? У безупречной, совершенной Сабрины? Она вздрогнула, пошевелилась, и пальцы его оказались на гладкой коже. Успокоенный, он не стал задавать вопросов, желание оказалось сильнее, чем его недоумение.

Наконец он обнаружил то, что искал.

– Рэнсом. – Ноги ее сжали его руку.

– Не беспокойся, милая, можешь довериться мне.

Напряжение не покинуло ее, ноги оставались крепко сжатыми.

– Я так люблю тебя, девочка, пожалуйста, успокойся.

Она расслабилась, а он был возбужден и нетерпелив.

– Протяни руку... – Властные нотки прозвучали в его голосе.

Он взял ее руку, потянул вниз, и, когда ее прохладные пальцы коснулись его плоти, он задохнулся.

– О Боже, – прошептала она, и от ее тихого восклицания волосы зашевелились у него на висках.

А рука ее двигалась по его телу, как будто изучая его. Он стиснул зубы. Прошло ужасно много времени с тех пор, как нежные женские пальцы касались его тела. Отодвинув ворот ее рубашки, он прижался ртом к ее груди. Когда же она выгнула спину, сосок оказался у него между губами.

Он достиг предельного напряжения. Ее мускулы, недавно сжимавшиеся от страха, теперь сжимались от возбуждения. Просунув пальцы в ее волосы, он наклонился, прижался к ее губам и проник в ее теплое лоно. Она двигалась с таким пылом, который возбуждал его еще больше. И он совсем потерял контроль над собой.

– Сабрина, моя любимая!

Эти слова, произнесенные Рэнсомом, когда он, обессиленный, обрушился на нее, вернули Анджелу к реальности.

Боже, что она натворила! Она переспала с женихом своей недавно умершей сестры.

Нет, это невозможно.

В ужасе она смотрела на темно-русую голову мужчины, прижатую к ее груди, и пыталась найти медицинское объяснение случившегося. Книги и иллюстрации к ним не могли подготовить ее к тому, что она почувствовала.

Она попыталась подвинуть его, но была не в состоянии даже сдвинуть его с места. Не могла она и сохранять спокойную голову, когда он лежал распростертый на ней, когда грудь и руки их соприкасались, а ноги оказались переплетены. Она ощущала непонятное жжение там, где их тела соприкасались, и эти ощущения мешали ей рационально мыслить.

Как она гордилась своим профессионализмом! Ни разу за все месяцы ее работы с отцом до того, как из-за болезни ее отправили домой, не была она ни для кого никем, кроме медицинской сестры.

Но ни один из ее пациентов не был Рэнсомом. И этот пациент соблазнил ее так, как ей не могло даже прийти в голову.

Придавленная его массивным телом, она дышала с трудом и с еще большим трудом соображала. Попробовав пошевелиться, она замерла, когда он пробормотал что-то нечленораздельное. Его рука разыскала ее левую грудь, после чего дыхание его стало ровным и глубоким, и Анджела поняла, что он крепко спит.

Она повернулась, с удовольствием вдыхая его аромат. Невероятно приятное, незнакомое ощущение распространялось по всему ее телу. Ей хотелось потереться о него, как кошка трется о дерево, оставляя на нем свой запах.

Может быть, она просто свихнулась, сошла с ума?

Она пыталась переключить свои мысли, отключиться от своих ощущений, но ничего не получалось.

Его шершавая щека у нее на шее, его язык возле ее уха. Ощущение тепла внутри. Ей чего-то не хватало, но она сама не могла понять, чего именно.

И никогда не поймет. Их связь была случайностью. Он думал, что спит с Сабриной. Совершенно не важно, как ее сердце болит из-за этого недоразумения. Лучше, если он будет считать все произошедшее сном.

Когда он проснется, она не должна быть в его постели.

Она еще немного поерзала, и он сдвинулся так, что она могла дышать. Анджела решила, что не будет больше думать о том, что произошло, и о том, какие могут быть последствия. Никакая медицинская книга не могла подготовить ее к ошеломившей ее эмоциональной и физической реакции, которая лишила ее возможности рационально мыслить. Она не будет об этом думать, а будет просто ждать, пока у нее появится возможность улизнуть с этой кровати и вернуться в свою комнату.

Анджела надеялась, что он никогда не узнает о том, что произошло этой ночью.