Секретная формула - Лина Тейлор Страница 6

Другой сердитый внутренний голос спросил: а что, если он не Энтони Каллахэн? Если она хладнокровно убьет человека, подчиняясь не чьему-либо приказу, а своему собственному решению, а потом окажется, что это не тот человек, разве она сможет спокойно жить? Она и так чуть не сошла с ума, виня себя в тех тяжелых травмах, которые получил Генри. А если она убьет невиновного, то никогда не простит себе этого.

Линда вздохнула, пытаясь сосредоточиться на поставленной перед ней задаче. Ее задача – найти Энтони Каллахэна. Выполнила ли она ее? Она узнала его с первого взгляда, хотя он выглядит совсем не так, как она предполагала. Она представляла его хитрым, эгоистичным, жадным и злобным человеком, который ради своих низменных целей не остановился перед убийством. Ей было бы легче, если бы его дьявольская сущность проявлялась в его внешности, была чем-то ощутимым. Линда всегда чувствовала зло, интуитивно распознавала его по едва заметным признакам. Но сейчас явно не тот случай.

И что это означает? Только то, что он просто лучше умеет скрывать свою внутреннюю сущность, чем большинство тех, с кем она встречалась раньше.

Для начала надо разложить по полочкам все, что ей известно. Итак, он назвал себя Тони. В научном мире его полное имя звучит как доктор Энтони Каллахэн, но для друзей и родственников он просто Тони. Что еще совпадает? Высокий рост. Правда, на фотографиях Энтони Каллахэн выглядел худощавым, а этот мужчина довольно крепкого телосложения. Его широкие плечи и сильные загорелые руки у нее прямо перед глазами. На фото у Каллахэна была стрижка ежиком, а у ее нового знакомого волосы спускаются до плеч. Встречный ветерок развевает их, и мягкие пряди время от времени щекочут ей лицо. Но больше всего Линду смущает выражение его лица – оно совсем другое, не такое, как на снимках. Пожалуй, более суровое и строгое.

Те немногочисленные фотографии доктора Каллахэна, которые удалось раздобыть агентству, были любительскими семейными снимками. Энтони Каллахэн был запечатлен со своими племянниками и племянницами и выглядел молодым, счастливым и беззаботным. Линду передергивало, когда она смотрела на те фотографии, где он улыбался детям. Трудно было поверить, что этот человек убийца. Но тем не менее это было так.

Войдя в бар, она сразу заметила его. Он сидел за столиком, уткнувшись в газету, но все же она узнала его. Но, когда он поднял голову и посмотрел на нее, Линду вдруг охватили сомнения. Что-то в его лице делало его не похожим на те снимки, которые она видела. То ли нос, то ли подбородок были другими. Может быть, он сделал пластическую операцию, чтобы изменить внешность? Но тогда почему он ограничился столь легкими изменениями?

И потом, его возраст. Человек, называющий себя Тони Харрисом, выглядит очень молодо. Линде он показался совсем мальчишкой. Между тем, согласно документам, Энтони Каллахэн ее ровесник. Ему должно быть двадцать девять. Впрочем, в оценке возраста Линда может ошибиться. Она всегда чувствовала себя старше своих лет. Может быть, потому, что, с тех пор как ей исполнился двадцать один год, она только тем и занималась, что стреляла, взрывала, выслеживала, а такая деятельность быстро делает молодого человека взрослым.

Остается только одна проблема – этот Тони Харрис совсем не выглядит злодеем. Там, в баре, он не раздумывая стал на ее защиту. И, что еще хуже, в какой-то момент она почувствовала влечение к нему. Всего лишь на секунду…

От отвращения к себе Линда вздрогнула и слегка отстранилась.

– Как ты там? – полуобернувшись, прокричал Тони.

– Нормально, – солгала она, мечтая лишь о том, чтобы эта поездка побыстрее закончилась и ей больше не надо было бы прижиматься к нему всем телом.

Она вспомнила, как он ощупывал ее всю с ног до головы в поисках осколков стекла. Странный жар обжигал ее кожу при прикосновении его рук, и она ничего не могла с этим поделать. А когда она поймала на себе его пожирающий взгляд, то испугалась до полусмерти, потому что этот взгляд ослепил ее, заставив на одно безумное мгновение забыть обо всем. Единственное желание, которое оставалось у нее в ту секунду, – это позволить ему делать с ней все то, что она прочла в его взгляде.

– Господи, только этого мне не хватает, – пробормотала Линда.

Надо забыть об этом. Полностью. Она приехала сюда, чтобы убить этого человека. Убить и насладиться местью. Но сейчас она мчится вместе с ним на мотоцикле, задрав юбку выше некуда, прижавшись к нему всем телом, вибрирующим в унисон с мотором. Шум и ветер блокируют все, что есть вокруг, и кажется, что во всем мире существуют только они двое.

К своему ужасу, Линда вдруг поняла, что человек, которого она задумала убить, – это живое, дышащее существо, к которому ее влечет с непреодолимой силой.

Это безумие. Просто безумие.

Ей вдруг захотелось стать кем угодно, но только не тем, кем она является на самом деле. Только не агентом, выслеживающим убийцу. Да, его жизнь в ее руках. И ее собственная жизнь тоже. Она вдруг поняла, что если сейчас хладнокровно убьет его, то всю жизнь будет испытывать чувство вины. Как она сможет жить с этим грузом на душе?

Такого с ней еще не было. Ей уже не раз приходилось убивать, и до сих пор она выполняла приказы не раздумывая. Она знала, что это ее работа и она отвечает лишь за то, чтобы хорошо эту работу выполнить. Те, кто давал ей задание, должны были позаботиться о том, чтобы ее не грызла совесть.

Но сейчас все было совсем по-другому. Во-первых, ей никто не отдавал приказа убивать. Она приняла решение сама. А во-вторых, ей еще никогда не приходилось быть в таком тесном контакте со своей жертвой. Ее пугала эта близость и мучили сомнения, которых она не знала раньше.

Какие-то мелочи, странные ассоциации, посторонние мысли громоздились в ее мозгу. Наверное, она просто устала. Руки и грудь все еще ныли от порезов, голова кружилась.

Всю жизнь она мечтала о профессии, полной риска и опасностей, ей нравилось ходить по лезвию ножа. Но сейчас ей хотелось совсем другого. Ей хотелось забыть, зачем она здесь, забыть о том, что она должна убить этого улыбчивого, неотразимо обаятельного мужчину, который везет ее куда-то на своем мотоцикле.

Мотоцикл ревел, пожирая мили. Не было никаких других звуков, никаких других ощущений – только соблазнительное тепло сильного мужского тела и свист ветра. Она должна ненавидеть его, напомнила себе Линда. Он ее враг.

Но она слишком устала от всего этого. Монотонный шум и вибрация мотора действовали гипнотически. В полудреме Линда прижалась щекой к его плечу, впитывая успокаивающее тепло его тела. Пусть себе едет, засыпая подумала она. Пусть эта дорога никогда не кончится.

Она проснулась от неожиданной тишины. Не было ни шума мотора, ни свиста ветра. Не было движения. Моргнув, она попыталась понять, где находится, но в эту секунду рядом раздался мужской голос:

– Ну как, жива?

Чьи-то сильные руки подняли ее и помогли слезть с мотоцикла. Ее тело провисло и изогнулось у мускулистой груди, голова прислонилась к широкому плечу. Не было ни сил, ни желания сопротивляться.