Пожар страсти - Белва Плейн Страница 6

– Связано, – твердо заявила Гиа. – Я предпочитаю побыть с Джеральдом.

– Ну так пригласи и его на вечер.

– Не получится. Он несовместим с этой толпой.

– Почему же? Чем плоха «эта толпа»? Насколько я знаю, все гости – вполне порядочные молодые люди.

– Я не говорила, что они непорядочные. – Почувствовав себя загнанной в угол, Гиа с удовольствием ушла бы к себе.

– Так в чем же дело? Не понимаю.

– Это трудно объяснить. Люди в чем-то неуловимо отличаются друг от друга, только и всего.

«О Господи, неужели она не видит, что я хочу – мы хотим – лишь одного: остаться наедине? Нам так редко это удается. У нас нет другого места, кроме жалкого, обшарпанного мотеля. А она говорит о какой-то никчемной вечеринке у Марты».

– Неуловимые отличия… Да, они есть. А ты тратишь время, отдавая его одному человеку. Тебе нужно побольше общаться с разными людьми и наблюдать за этими различиями, вместо того чтобы проводить каждую свободную минуту с ним. – В голосе Францины снова зазвучало раздражение.

– С Джеральдом, ты хочешь сказать. – Гиацинтой овладел гнев. – Знай же, я слышала все, что ты говорила о нем вчера вечером.

– Гиа, но ведь ты обещала! – Отец стукнул по столу чашкой с такой силой, что кофе выплеснулся на стол.

– Мне очень жаль, что ты слышала, – сказала Францина. – Искренне жаль. Но что поделать, если я так чувствую и считаю. Я никогда не запрещала тебе встречаться с Джеральдом. Я лишь боюсь, что ты слишком увлечешься им. Возможно, я ошибаюсь, но вряд ли.

На лбу у матери обозначились морщинки, свидетельствующие о ее озабоченности. Гиацинте они показались нелепыми и театральными.

– Я уже глубоко им увлечена, – заявила она.

Взгляды матери и дочери скрестились. Каждая из них вспомнила стычку месячной давности.

– Я хочу спросить тебя, Гиацинта, – сказала тогда Францина. – Ты говоришь, что тебе двадцать один год и что это твоя жизнь. Верно, конечно, но родители не теряют интереса к ребенку, когда он становится взрослым. Признайся: ты спишь с ним?

Это было страшно унизительно.

– Нет еще, – солгала тогда Гиа и, ощутив раскованность, слегка поддразнила Францину: – Пока нет, но он этого хочет.

– Разумеется, хочет! Как, конечно, и ты! Но не позволяй ему играть собой! Хотя тебе двадцать один, но ты не знаешь всего! Секс – не игра.

А сейчас Гиацинта жестко заявила:

– Ты просто ненавидишь Джеральда, Францина. Только и всего. Я не верю твоим словам. Проявлять доброту – не твое амплуа.

– Я никогда не питала ненависти к нему. Ты так упряма, Гиацинта!

– Папа мне уже говорил об этом сегодня.

– Так оно и есть, – энергично подтвердила Францина.

– А ты не проявляла упрямства, когда была влюблена в отца?

– Это нельзя сравнивать, Гиацинта. Никак нельзя! Мы отлично знали друг друга. Наши семьи были знакомы. Мы были частью одной общины. В нашем романе не было ничего неожиданного.

Гиа смотрела на крохотные вертикальные линии между аккуратными бровями матери. Только они и нарушали гладкость кожи. Молочной кожи, всегда говорил отец.

«Она постоянно уверена в том, что права», – подумала Гиа и тихо возразила:

– Тебя волнует не неожиданность. Причина в том, что Джеральд не часть общины. Что он живет один в комнате в Линдене.

Францина ахнула.

– Ты такого мнения обо мне? Если это так, тебе должно быть стыдно! Ты слышишь, Джим?

– Слышу. Да, Гиацинта, это несправедливо. Последнее дело – обвинять мать в снобизме.

Возможно, это в самом деле несправедливо и не соответствует истине. И все же то, что Францина говорила о Джеральде и об этом доме…

– Прости, – промолвила Гиа. – Мне не следовало так говорить. Тем не менее ты его не любишь и попросту выискиваешь в нем недостатки.

Между матерью и дочерью часто возникали раздоры. Сейчас они оказались в тупике.

Напряжение снова разрядил отец:

– Вы обе даете волю эмоциям, что очень прискорбно, поскольку вы вполне разумные женщины и любите друг друга. Оставьте этот спор! Немедленно! Я не хочу ничего подобного слышать. Никто из нас не знает этого молодого человека настолько, чтобы судить о нем адекватно. Передай ему, Гиацинта, что мы хотели бы чаще видеть его. Если он искренен, то воспримет это приглашение с радостью. А теперь давайте докончим этот вкусный пирог.