Благородство и страсть - Анна Кэмпбелл Страница 6

– Вы, вероятно, голодны?

В ответ она не произнесла ни слова.

– Мадам, когда вы ели в последний раз? – более настойчиво проговорил он.

Она с трудом открыла глаза, возвращаясь к действительности из своего небытия.

– Я ела хлеб с сыром на завтрак. Вчера, – глухо сказала она.

– Сейчас принесу для вас что-нибудь, – облегченно вздохнув, пообещал Мэтью. Сейчас он сбежит от нее хотя бы на какое-то время и освободится от ее чар. Он всегда отличался сильной волей. Воля – это то, что не дало ему погибнуть, что сохранило ему жизнь. О, эта женщина очень опасна, но он не безвольная бабочка, чтобы так просто увязнуть в сотканной ею паутине.

Сейчас она больна, но когда поправится, ему придется приложить все силы, чтобы не попасть в ее сети. И все же Мэтью чувствовал, что не пройдет и пяти минут, как он будет стоять перед незнакомкой на коленях.

«Только не это… Она не одолеет меня».

Все эти годы ему удавалось довольно успешно бороться со своим дядей и противостоять его козням. И он не позволит этой девушке справиться с ним. Но когда он оказался на кухне и только нарисовал в своем воображении красивый тонкий профиль на фоне темно-красного бархата, его сердце сильнее забилось в груди.

– К сожалению, могу угостить вас только сыром и хлебом. Мои запасы иссякли. – Мэтью вошел в гостиную со скромным угощением на подносе.

Девушка ничего не сказала на это. Не поднимая головы, Мэтью направился к столику около дивана. Он двигался очень осторожно, чтобы не шуметь – незнакомка скорее всего заснула, она была слишком слаба.

Наконец он поднял голову и посмотрел на диван. Но к его немалому удивлению, девушки там не оказалось. Мэтью с грохотом опустил поднос на столик. Значит, шлюха сбежала от него. Но покинуть пределы поместья она не могла, это-то уж ему было хорошо известно. Он не раз и сам пытался вырваться на свободу, но только ничего из этого не вышло.

Дело ясное, кому захочется ложиться в постель с сумасшедшим.

Но разве можно винить ее за это? Вероятно, сначала посулы его дяди воодушевили ее. Ведь лорд Джон умел гениально манипулировать людьми, очаровывать их и внушать то, что ему нужно.

Что ж, пусть эта красотка попытает счастья. А потом ее снова свяжут, прикрутят к столу и накачают опием. Но ему все равно, что с ней будет. Его это совершенно не касается. Он хотел избавиться от нее, и это случилось гораздо быстрее, чем он ожидал.

Или, возможно, Монкс и Файли воспользуются ее услугами, а потом доставят эту шлюху туда, где нашли. И этот низкопробный фарс, наконец, прекратится.

Впрочем, она могла оказаться и их сообщницей. Но его это не касается. Совершенно не касается.

Мэтью наклонился за своей книгой. Она позволила опутать себя липкой паутиной, которую сплел его дядя. Пусть выбирается из нее сама. Что бы с ней ни случилось – она заслужила это.

Но когда Мэтью нашел ту страницу, на которой остановился, и снова принялся за чтение латинского трактата, ему никак не удавалось сконцентрироваться на научных выкладках автора. Его внимание то и дело уплывало, рассеивалось, и перед мысленным взором упорно возникало лишь одно видение – огромные и печальные глаза незнакомки, умоляющие о помощи.

Он хотел предоставить девушку ее судьбе, но совесть принялась нещадно его мучить. Ведь эта незнакомка была совершенно беззащитна против хитростей его дяди.

– Господи! – простонал Мэтью и с громким хлопком закрыл книгу.

Эта шлюха, несомненно, обладала мужеством, но смерть и другие личные достоинства не помогут ей сбежать от тюремщиков. Обозвав себя глупцом, Мэтью поднялся с дивана и пошел разыскивать несчастную пленницу, попавшуюся в те же сети, что и он.