Стервы большого города - Кэндес Бушнелл Страница 6

— Пожалуйста — что? — поинтересовался уверенный в победе Тайлер.

Венди закатила глаза.

— Пожалуйста, пойди в свою комнату и соберись в школу.

На лице мальчика появилось хитрое выражение.

— Заплати мне, — сказал он.

— Что?! — Венди застыла с открытым ртом.

— Заплати мне, — снисходительно повторил Тайлер и протянул руку.

Венди сморщилась.

— Сколько? — спросила она.

— Пять долларов.

— Три.

— Идет.

Они обменялись рукопожатиями, и Тайлер побежал в свою комнату, ликуя, что снова обставил мать. Вздохнув, та отправилась в спальню. Как и все остальные помещения, она была скудно обставлена только самой необходимой мебелью и тем не менее казалась невероятно тесной.

— Деньги хорошая вещь, да, маленькая? — подчеркнуто обратилась Венди к полуторагодовалой дочке, устремив сердитый взгляд на Шона, все еще лежавшего в постели.

— Ты хочешь мне что-то сказать? — спросил он. О Боже. По тону мужа она поняла, что он снова раздражен. Венди не представляла, сколько еще она это выдержит. С прошлого Рождества, теперь уже почти год, настроение Шона колебалось между рассеянностью и враждебностью, словно он превратился в заложника собственной жизни.

— Поможешь мне, милый? — попросила Венди, едва сдерживая злость. Подняла жалюзи, как пират — флаг. Ей хотелось закричать на мужа, но после двенадцати лет супружеской жизни Венди знала, что Шон плохо реагирует на женскую агрессивность — если она закричит, он еще больше заупрямится.

Шон сел, состроил недовольную физиономию, потянулся и демонстративно зевнул. Хотя он вел себя как придурок и она злилась на него, Венди ощутила прилив тошнотворно-сладкой любви к мужу. Шон был такой красивый и сексуальный, и если бы не ребенок на руках, Венди, вероятно, попыталась бы склонить его к сексу. Но она не должна награждать его за плохое поведение минетом.

— Тайлер ведет себя отвратительно, — сказала Венди. — И Магду я не видела…

— Она скорее всего у себя в комнате, плачет, — заметил Шон, давая понять, что не задерживает Венди.

— И мы все можем опоздать.

— Где старая миссис Как-ее-там?

— Миссис Миннивер, — ответила Венди. — Не знаю. Видимо, тоже опаздывает. Погода мерзкая… Пожалуйста, возьми малышку, тогда я наконец приму душ.

Она подала мужу ребенка. Девочка вцепилась в его жесткие, настоящие мужские волосы (семь лет назад Шон сделал пересадку волос, за которую заплатила Венди) и радостно потянула их, Шон же столь же радостно потерся носом о ее носик. Венди помедлила, тронутая согревающим сердце созерцанием отца и дочери — есть ли отец лучше Шона? — но это настроение сразу же улетучилось, когда Шон сообщил:

— Сегодня тебе придется отвезти детей в школу. У меня встреча.

— Какая встреча? — недоверчиво спросила Венди. — Встреча в девять утра?

— В девять тридцать. Но это в ресторане. Поэтому у меня не будет времени возвращаться туда через весь город.

— А перенести ты не можешь?

— Нет, Венди, — с притворным терпением ответил Шон, как если бы уже не в первый раз объяснялся с женой. — Это встреча с подрядчиком. И с жилищным инспектором. Представляешь, как трудно добиться встречи с этими людьми? Но если ты хочешь, чтобы я перенес ее, я так и сделаю. И тогда ресторан откроется не раньше чем через два месяца. Но какая разница, это же твои деньги.

«О Боже, — подумала она. — Теперь он будет дуться».

— Это наши деньги, Шон, — мягко заметила Венди. — Я миллион раз тебе говорила. Я зарабатываю деньги для нашей семьи. Для нас. Для тебя и для меня. — Если бы ситуация была иной, если бы Шон зарабатывал все деньги, а Венди не получала ни цента, ей не хотелось бы, чтобы муж постоянно напоминал: деньги принадлежат ему. Она помолчала. — Я просто думаю… может, тебе неинтересно заниматься рестораном. Не лучше ли тебе снова начать писать сценарии…

Это было равноценно тому, чтобы помахать перед быком красной тряпкой.

— К черту, Венди! — резко оборвал ее Шон. — Чего ты хочешь?

Она опять помолчала, стиснув зубы. Венди чуть не ответила, что хочет отдохнуть от него и от детей, но быстро сообразила, что ей не нужен отдых, она стремится снимать новые фильмы. Себе Венди признавалась: она мечтала, чтобы один из ее фильмов завоевал «Оскара» в номинации «Лучший фильм» (до сих пор пять ее лент были номинированы, но ни одна не победила). Венди мечтала пройти по красному ковру, подняться на сцену и всех поблагодарить («И я хочу сказать особое спасибо моему любящему мужу Шону, без чьей поддержки я не добилась бы этого»), а потом отпраздновать. Но Венди лишь тихо произнесла:

— Я только хочу, чтобы ты был счастлив, Шон. — И добавила: — Чтобы и все мы были счастливы.

Венди пошла в ванную комнату, пустила воду и встала под душ. Господи Боже, что же ей делать с Шопом?

Моргая под горячей водой, Венди нашарила бутылочку с шампунем и поднесла к глазам — спасибо, шампунь еще остался. Намыливая волосы, она размышляла о том, чем помочь мужу. В конце концов, он взрослый мужчина. Ему тридцать девять лет. (Хотя Шон казался моложе. Много, много моложе. Венди нравилось в шутку называть его своим четвертым ребенком.) Не в преддверии ли сорокалетия он чудит? Или все дело в деньгах и в том, что за последние десять лет Шон не заработал ни доллара?

Но ситуация не новая. Венди содержала его почти пятнадцать лет, с самого дня их встречи. Она работала на киностудии — проявляла пленку, а он собирался стать крупным кинопроизводителем. Не режиссером, а именно кинопроизводителем. Шон был на три года младше Венди, и тогда это казалось довольно смелым — двадцатисемилетняя женщина и мужчина двадцати четырех лет, и он был так красив, что мог стать актером. Но актерское ремесло представлялось ему недостаточно интеллектуальным. Шон был выше этого. Снимал вместе с тремя парнями развалюху на пешеходной улице в Санта-Монике, что мешало развитию отношений (или даже романа), поэтому через две недели Шон переехал к ней. Он считал себя творческим гением. Практическая сторона жизни легла на плечи Венди. Она не возражала. Шон был так великолепен. И мил. Но всегда чуточку взвинчен. Он писал сценарий и пытался раздобыть денег на свой независимый фильм. Венди помогла ему. Создание фильма заняло два года и потребовало трехсот тысяч долларов, а потом Шон поехал с ним на «Санденс» [2], лента имела успех, и тогда они поженились.

Но в типичной для Голливуда манере за успехом на фестивале ничего не последовало. Шону заказы-пали сценарии, но ни один из них не был реализован. О том, что они не очень хороши, Венди молчала. Она говорила себе, что это не важно — Шон помогает ей, он отличный отец, им весело вместе, поэтому Венди не обращала на это внимания. А ее карьера — по причинам, которых она до конца не уразумела, — все шла и шла в гору. И сейчас Венди находилась, между прочим, на вершине успеха, но не любила об этом задумываться. Ее положение было важно только с той точки зрения, что им не приходилось беспокоиться из-за денег, хотя втайне Венди продолжала о них беспокоиться. Она боялась, что ее уволят или деньги кончатся. Что тогда им делать? И теперь Шон, перейдя от написания сценариев к созданию романа (неопубликованного), пытался открыть ресторан. Венди уже выложила двести пятьдесят тысяч. О проекте она имела смутное представление, потому что ей было некогда разбираться в этом. Вероятно, он провалится. Но тогда она вычтет эти деньги из налогов…