Иллюзия нашей войны. Часть первая. Острые фразы - Джови Холт Страница 6

– Стой здесь, тебя позовут, – деловито заявила старуха, притащившая меня, и вошла первой.

Прождала я совсем не долго. Вероятно, не прошло и пары минут, как дверь снова распахнулась, и я увидела всё те же огромные очки.

– Тебя ждут. Иди.

Замешкавшись на несколько секунд у двери, я все же вошла. Первое, что кинулось мне в глаза, это просто огромный размер кабинета. Я даже не сразу заметила, что там кто-то есть. В углу, облокотившись об край стола, стояла крупная, слегка седоватая женщина. Она смотрела прямо мне в глаза, ни на секунду не отводя взгляда. От этого пристального взгляда по коже пробежался мороз по коже. Обычно так смотрят перед допросом детективы, поймавшие преступника на горячем. Я не любила попадать в подобные ситуации и уж тем более оправдываться за свои действия.

– Вы так и будете молчать? – не выдержала я.

– А о чем я могу с тобой говорить. Таким, как ты, не место в нашем учреждении. Скажи спасибо, что мы уговорили профессоров не вызвать полицию, – заявила она. Меня злило, что она говорит это таким тоном, словно я была и вправду особо опасным преступником.

– Не думаю, что это такое уж большое преступление, – спокойно говорю, на ходу придумывая мотивы якобы совершенных мной действий. – Ну, взяла посмотреть, потом бы вернула. Что в этом такого?

Ее лицо тут же поменяло выражение. Упс! Похоже, мой ответ разозлил ее еще сильнее.

– Ты спрашиваешь, что в этом такого? Это тебе не шутки. Это воровство!

Она подходит к огромному стеллажу и достает оттуда какую-то красную папку, швыряя ее передо мной.

– Забирай свои документы. С этого момента ты больше не наша студентка.

Она садиться обратно за стол, делая вид, что занята изучением каких-то бумаг на столе.

Это что, шутка такая? У меня слегка подкосились колени, когда я осознала, что никаких шуток не будет. Ни в этом кабинете, точно.

– Что? Нет, подождите. Вы не можете меня вот так просто исключить. Я уже заплатила до конца года за обучение.

– В договоре такие ситуации предусмотрены, поэтому мы имеем на это полное право. Всего доброго, мисс Ивенс.

И все? Вот так вот просто моя мечта разрушиться в один миг. Ну уж нет! Просто так я не сдамся. Прямо сейчас мне нужно проявить слабость. Другого выхода нет.

– Прошу, мисс Тернер, – вовремя вспоминаю ее фамилию с таблички на двери. – Я все осознала, клянусь. Больше такого не повториться. Я понесу любое наказание. Только не отчисляйте.

Женщина тяжело вздохнула. Кажется, сработало. Она долго смотрит мне в глаза, словно пытается понять, искренне ли я раскаиваюсь.

– Ладно, но я должна поговорить с твоими родителями. Сейчас же я позвоню им и сообщу о произошедшем.

Я вспомнила о Джеке, и если он узнает об этом, простой пощечиной здесь не обойдусь.

– У меня есть опекун. Родители, они… – замялась я.

– Ладно, можешь идти на занятия, я разберусь.

Я выходила в смешанных чувствах. Из-за какого-то глупого поступка я чуть не лишилась диплома. Когда я вернулась в аудиторию, буквально все смотрели на меня, словно на пришлеца с другой планеты. Еще и какая-то рыжая бестия за третьим столом подставила мне подножку, когда я возвращалась на свое место. Не на ту напали. За последние годы в школе я ловко справлялась с подобными ситуациями, поэтому уж с подножками я справлялась куда лучше, чем со своим характером. Кто-то кинул мне самолетик прямо на стол. Я развернула его и тут же смяла в руке. Текст был предельно ясен, но не имел для меня никакого смысла: Убирайся от сюда! Здесь не место ничтожествам вроде тебя. Скатываю в небольшой шар остатки бумаги в руке и закидываю его, словно баскетбольный мяч в вазон с цветами, стоящий неподалеку от меня.

Дальше по расписанию занятие с Хастером. Это было уже третье занятие с ним. По правде говоря, мне нравилась его методика общения со студентами и то, как он вел свои занятия. Он не казался таким заносчивым, как другие профессоры. Когда я вышла с раздевалки, меня уже ждал «сюрприз» в виде четыре девицы. Все они были, похоже, из моего потока. В их числе и рыжеволосая любительница подножек.

– Ничтожество! Тебе же сказали, что бы ты проваливала отсюда. Не понимаешь по-хорошему? – преграждая путь, заговорила одна из них.

– Полегче, дорогуша. Прежде чем открывать рот хорошенько подумай, чем это для тебя может обернуться. Меня совершенно не интересуют ваши детские угрозы, – спокойно отвечаю, складывая руки на груди.

– Твоей матери должно быть стыдно за такую дочь, как ты, – подхватила вторая.

Изо всех сил сжимаю кулаки, чтобы не вцепиться ей в лицо. Тема моих родителей не должна касаться их паршивых ртов.

– Еще хоть слово о моей матери, и ты очень об этом пожалеешь.

– Я всего лишь говорю, что мать твоя плохо тебя воспитала.

На последней фразе я не выдерживаю. Они вывели меня. Тут же набрасываюсь на нее. Несколько мгновений и чьи-то крепкие руки хватают меня за талию, отыскивая от рыжеволосой дряни. Наконец избавляюсь от цепких рук и иду в уборную. Нужно отдышаться. Давненько я не попадала в подобные передряги. Ну как давно, всего-то два месяца без разборок и подобного рода потасовок. В школе бывали и похуже ситуации.

Кожу на щеке защипало. Захожу в уборную. Никого. Уже хорошо. Упираюсь ладонями об раковину, осматривая свое лицо. Дрянь расцарапала мне щеку. Умываюсь, споласкивая саднящую кожу прохладной водой. Бурлящая во мне ярость понемногу утихает. Подхожу к двери, но тут же делаю шаг назад. Дьявол собственной персоной.

– Что это было? – с ходу спрашивает он.

О чем это он сейчас говорит?

– Тоже самое могу спросить тебя. Ты дверью случайно не ошибся?

– Я задал вопрос. Зачем ты это сделала?

– Никогда не видел, как девушки дерутся? – съязвила я. Пытаюсь обойти парня, но он тут же преграждает мне путь, облокачиваясь на дверь.

– Я не об этом. Телефоны. Зачем ты взяла вину на себя?

Откуда мне знать, о чем я тогда думала. Сама не знаю зачем.

– Не понимаю, о чем ты. Дай пройти, – быстро отвечаю, снова пробуя его оттолкнуть. Бесполезно. Кажется, его забавляют мои попытки открыть дверь. Ну и упрямый же гад!

– Я серьезно.

– Захотела и сделала. Ясно?

Не могу его оттолкнуть, снова тянуться к ручке, но не получается ее повернуть. От бессилия хочется ударить его. Но сдерживаю себя.

– Для чего ты это сделала?

– Тебя спросить забыла. Дай пройти, я и так опоздаю.

Кто-то уже стучит в дверь, и на мгновение это его отвлекает, давая мне шанс на побег.

– Стой, я только хотел сказать…

– Я не нуждаюсь в благодарности, – прерываю его.

– А кто сказал, что я хотел тебя поблагодарить?