Роковое сходство - Патриция Гэфни Страница 6

Она пыталась понять, осмыслить, прочувствовать эти слова, но ее охватило такое острое отчаяние, что пришлось отказаться от попыток. Пустота казалась мучительной, но ее можно было вытерпеть. Анна с ужасом осознала, что горюет уже не о Николасе, а о себе, оплакивает свое одиночество, свою потерю, а не его кончину. Это было непереносимо.

Она судорожно всхлипнула и потянулась к Эйдину. Они обнялись, и он привлек ее к себе. Ее плач перешел в судорожные, захлебывающиеся рыдания. О'Данн сжал ее еще крепче, поглаживая по волосам, шепча что-то ей на ухо, но не пытаясь остановить ее слезы. Ей надо было выплакаться.

Наконец Анна отстранилась и вытерла слезы краем простыни. Потом спохватилась и поправила стоячий воротничок рубашки, застегнув заодно верхнюю пуговицу. Неужели на этом корабле нет других женщин, кроме нее? И как она сюда попала? Кто присматривает за ней?

– А теперь вам надо поспать, – сказал Эйдин, поднимаясь с койки.

Она схватила его за запястье и удержала.

– Нет, не уходите. Расскажите мне, что произошло. Нет, не спорьте, Эйдин, вы должны мне все рассказать. Я имею право знать всю правду.

О'Данн тяжело вздохнул.

– Жаль, что у нас так мало времени… – пробормотал он, а потом вдруг спросил: – Сколько лет мы знаем друг друга?

Она растерянно посмотрела на него, но ответила почти сразу:

– С тех пор, как мне исполнилось десять. Выходит – четырнадцать лет.

– Четырнадцать лет. Вы мне доверяете, Анна?

– Да, конечно, что за вопрос? Разумеется, я вам доверяю!

– Это хорошо, потому что я собираюсь сообщить вам нечто такое, о чем вы не подозревали, нечто такое… что причинит вам боль. А потом мне придется попросить вас кое-что сделать… Это будет очень нелегко…

Она напряглась в ожидании новой боли.

– Говорите.

– Шесть месяцев назад ко мне обратился этот человек… Дитц. С ним были еще двое, юристы из министерства. Помните тот скандал с «Орето»? Это было в марте.

Анна опасливо кивнула. Пароход «Орето», построенный конкурирующей ливерпульской компанией, вышел из устья Мерси и отплыл, судя по документам, в один из европейских портов по желанию заказчика. На самом деле он направился в Нассо <Столица Багамских островов, расположенная на острове Нью-Провиденс.>, где его оснастили военным снаряжением и превратили в крейсер «Флорида», принадлежащий флоту конфедератов. Это была незаконная сделка, открыто нарушающая нейтралитет Англии по отношению к Гражданской войне в Америке, но чрезвычайно выгодная для заключившей ее судостроительной компании. Правительство Англии отрицало свою причастность, но северяне тем не менее заподозрили заговор.

– Но ведь та история не имела никакого отношения к нашей компании, это была всего лишь…

– Верно, не имела, но эти люди из министерства обратились ко мне, чтобы не допустить повторения точно такого же случая на верфях Журдена.

– Повторения?

– Они считают, что в прошлом году наш «Ариэль» проделал тот же путь.

– Но это же нелепо, мы…

– И они решили проследить, действительно ли один из наших кораблей предназначен для продажи голландцам или какой-нибудь очередной капитан конфедератов собирается тайком отвести его в Неаполь и оснастить орудиями.

Анна никак не могла сосредоточиться, мысли у нее разбредались.

– Голландцам? Вы имеете в виду «Утреннюю звезду»?

О'Данн кивнул.

«Утренняя звезда» была крупным, прекрасно оснащенным торговым судном. Компания Журдена спустила его со своих стапелей в Ливерпуле всего пять дней назад, и корабль отправился в порт приписки Амстердам.

– Не может этого быть, – возразила Анна, – мы бы знали!

– Откуда нам было знать наверняка?

– Николас должен был знать. Нет, этого не может быть, это невозможно.

Горькая насмешка промелькнула во взгляде О'Данна прежде, чем он успел опустить глаза на разделявшее их одеяло.

– О да, Николас непременно должен был знать. Кому же и знать, как не ему! Ведь именно он отвечал за доставку новых судов заказчикам.

– Лучше скажите прямо, что вы имеете в виду. Не надо намеков, – попросила Анна, хотя виски у нее раскалывались от боли и больше всего ей хотелось сейчас остаться одной.

– Я заявил чиновникам из министерства, что если нечто подобное имело место, то, безусловно, без ведома вашего отца.

– Безусловно.

– Я сказал им, что Томас Журден – безукоризненно честный человек, ничем не запятнавший свою репутацию. И еще я им напомнил, что ваш отец ни при каких обстоятельствах не стал бы помогать конфедератам в войне против Севера, потому что он решительно настроен против рабства и всегда открыто выражал свои симпатии администрации президента Линкольна <Авраам Линкольн (1809-1865), шестнадцатый президент США. Под его руководством северяне одержали победу в Гражданской войне между Севером и Югом за отмену рабства.>. Они мне поверили, – тут О'Данн опять опустил глаза, – и переключили свое внимание на второго человека в компании.

– Нет! – горячо возразила Анна, ни минуты не задумываясь. – Тут какая-то ошибка. Николас не стал бы этого делать. Зачем ему было заниматься контрабандой? Ради денег? У него и так… у него не было никакой нужды в деньгах, когда он на мне женился. Что могло его подвигнуть на грязную сделку?

– В настоящий момент – ничего. Но, судя по всему, сделка была заключена много месяцев назад, еще до того, как умер ваш брат, то есть до вашей с Ником помолвки.

Подобная сделка с конфедератами могла принести ему колоссальную выгоду. В то время, то есть до того, как он открыл для себя другой способ обзавестись состоянием, ему бы эти деньги очень пригодились.

– Другой способ… – растерянно повторила Анна.

На миг она похолодела, но тотчас же ощутила в душе обжигающий гнев.

– Да как вы смеете? – прошептала она, и ее золотисто-карие глаза грозно засверкали.

О'Данн поднялся и нервным жестом провел пальцами по волосам, разрушив аккуратный пробор посредине. Только после этого он выложил следующую новость:

– Анна, эти чиновники… Они проверили прошлое Ника и выяснили, что вся его биография вымышлена. Он не был сыном священника; он никогда не получал образования в Уэльсе или где бы то ни было в Англии. Они понятия не имеют, кто он такой, но в том ирландском городе, где он якобы родился и вырос, никогда не проживала семья Бальфуров. Он все это выдумал.

Анне показалось, что кровь у нее в жилах превратилась в лед.

– Но мы знали его столько лет, – с трудом проговорила она. – Это невозможно, это какое-то ужасное недоразумение!

В голове у нее царила сумятица, кровь стучала в висках, логически мыслить она не могла. Ей осталось задать последний вопрос: