Крутая Бамбина - Маргарита Смирновская Страница 6

Я молчала. Не в бровь, а в глаз! Хоть скотчем ему рот заклеивай.

— Постой, он что, тебя в киллеры взял?! — осенило Сергея. И тут он заржал: — И кого он заказал?

— Перестань паясничать!

Я хлопнула крышкой чемодана и первой вышла из комнаты. Что же ему сказать? Что я стала невестой Высоковского, Гущин не поверит. Высоковский ни разу меня не навестил, пока я была на больничном. Да Гущин гораздо больше на жениха похож, чем Высоковский, правда, на дурного жениха с кучей приветов и своеобразным шармом.

На кухне уже было все накрыто, Сергей даже достал вино и зажег свечи. Я еле сдерживала смех при виде этого романтического ужина. Опять прикалывался.

— И как это называется? — спросила его я.

— Это называется нашим дружеским свиданием, — без всякого смущения заявил Сережа и, сев на свое место, стал разливать вино. — А вот то, что было сейчас на улице, со стороны Высоковского, — это фамильярничанье! Он у вас со всеми секретаршами так целуется на прощание или только с секретаршами из деревни?

— А это сейчас приступ ревности или голое любопытство?

— За наше первое свидание! — произнес Сережа.

Гущин поднял бокал, и мне пришлось чокнуться. Естественно, я не пила, а лишь пригубила. Я помню, как перед больницей напилась мартини, приперлась к Гущину и, похоже, соблазняла его. Второго такого раза я не хотела. Мне пить совсем нельзя, потому что мой мозг сразу вырубается и я не контролирую себя, а потом почти ничего не помню, а что вспоминаю, лучше забыть.

— Так куда ты собралась? Ведь не из-за меня это? Не поверю, что от такого обаятельного, молодого и, я подчеркиваю, совершенно свободного Сережи ты готова сбежать.

Разумеется, нет. Мне даже весело с ним жить по соседству. Хотя сейчас не лучшее время для такого рода сожительства. При мысли, что о нем узнает Высоковский, мне стало неловко, словно я действительно ему невестой была. Немного подумав, я решила ему сказать правду и выложила все как было. Конечно, умолчав о моем неравнодушии к генеральному.

— Ага, так и думал, что его в покое не оставят. — Сергей встал и стал раскладывать по тарелкам подогретую еду. — Сейчас на сцену должен выйти настоящий убийца, но только в том случае, если убить хотят весь род, а не только Высоковского, и в том случае, если все было из-за бизнеса, как я, например, думал.

— Ты-то тут при чем?

— Я же тебе говорил, что занимался этим делом. Я давно наблюдал за некоторыми товарищами, в том числе за Павлом Высоковским. Один его приятель работал на заводе, вот я туда и направился вслед за ним. А потом Павла убили. Как я и предполагал, была несостыковка. Деньги увели. То бишь Павел всех обыграл. Он был не дураком, а неким гением с поломанной судьбой, одаренным исключительной проницательностью и большим умом. Неординарный парень, вроде меня, только с туго набитым кошельком. Пока я капал на него, сам влюбился. В хорошем смысле.

— Так ты правда журналист? — спросила я.

Мне все еще не верилось в это. Сережа отставил тарелку, пошел в прихожую и вернулся оттуда с удостоверением.

— Держи, неверующий Фома! Завтра номера принесу, где мои колонки из РКН.

Вот так живешь с человеком почти год и ничего про него не знаешь. Пока я разглядывала фотографию в документе, Сергей вдруг спросил:

— Слушай, у меня есть к тебе предложение. Давай вместе будем распутывать это дело?

— Гущин, ты в своем уме?! Я же телохранитель, а не следственный отдел!

— Ты будешь моим засланным шпионом.

— Не болтай ерунды! Какой из меня шпион?

— Хорошо, агент! Некая крутая бамбина с пистолетом…

— Идиот!

Гущин подвинулся ко мне, сел, как мне показалось, слишком близко и проникновенно заговорил, хитро смотря мне в глаза:

— Ты хочешь помочь этому самовлюбленному говнюку, а мне, преданному Сереженьке, который рисковал всем для тебя, даже своими красивыми девочками, не хочешь.

Он хочет, чтобы я его прибила на месте?!