Месяц надежды - Александр Бушковский Страница 6

В ресторане «Хачапури» не было ничего особенно такого уж кавказского. Ну, название. Ну, стены расписаны копиями картин Пиросмани.

Алексей знал, кто это такой. В свое время мать, окончившая институт культуры, старалась сделать из него приличного человека и много чего для этого предпринимала. Масса всего такого с началом взрослой жизни напрочь выветрилась из его головы, но кое-что осталось.

Еще парочка высоченных, чуть ли не в человеческий рост, колес от арбы по двум противоположным углам. Под потолком широкий бордюр с каким-то национальным узором, очень даже может быть, вовсе и не армянским. Хозяин заведения безбожно смешивал достижения самых разных наций, лишь бы они были кавказскими.

Платья на официантках, как Алексею давно рассказал знающий человек, были не армянские, а грузинские. Кавказская кухня, занимавшая примерно половину меню, была не чисто армянской, а такой же смесью кулинарных изысков детей гор. И оркестр – насквозь современные лабухи, игравшие нынешнюю эстраду. Разве что пару-тройку раз за вечер они для пущей стильности запускали что-то кавказское, но опять-таки не всегда армянское.

Хозяин был армянин с классическим именем Ашот, но тоже не вполне и настоящий. Он прочно обосновался в Шантарске еще тридцать лет назад.

А посетители заведения были в основном славянами, порой с примесью иностранных туристов. Так уж в Шантарске исстари повелось. «Славяне» облюбовали себе пару-тройку ресторанов, куда «черные» в жизни не заходили, и, соответственно, наоборот. Оттого как-то так получилось, что в Шантарске, не в пример иным городам, не было серьезных межнациональных ссор и конфликтов. Все мирно сидели по своим уютным уголкам и друг к другу не лезли.

Оттенок черного юмора состоял в том, что один из сугубо «черных» кабаков в Шантарске именовался ну очень по-кавказски: «Василиса Прекрасная». Так уж получилось. Когда его три года назад купил грузин-ресторатор, название ему понравилось, и менять вывеску он не стал.

Правда, в последние три месяца армянского колорита в «Хачапури» прибавилось. Ашот завел себе метрдотеля, чего тут прежде не водилось. Это был его родной племянник, опять-таки с классическим армянским именем Гораций, недавно приехавший из Еревана и по-русски говоривший плохо. Вот он-то, как утверждали знающие люди, щеголял в самом что ни на есть национальном армянском костюме: шелковая рубаха особого фасона и все такое прочее, длиннополый кафтан, высокая остроконечная баранья шапка. Эффектный был вьюнош – здоровенный, усатый, обаятельный, пользовавшийся большим успехом у определенной категории ресторанных шантарских дамочек. Отнюдь не эскортниц, не подумайте.

Нельзя сказать, что Ольга была так уж ослепительна, но выглядела эффектно: желтое закрытое платьице с короткими рукавами и четырьмя красными пуговицами на одном, левом, плече, колготки сложного рисунка. Явно парадно-выходной наряд, опять-таки не из худшего магазина, но и не из лучшего. Серебро и янтарь она сменила на золото. Но сережки без камушков, цепочка и перстенек отнюдь не велики, скудноваты.

Чисто мужские компании на нее украдкой поглядывали. Нагло пялиться тут не было принято. Алексею это нравилось, что греха таить, хотя ни малейших прав он на нее не имел ввиду полной неизвестности будущего. Но кто здесь об этом знал?

О ней он по-прежнему ничегошеньки не ведал. Алексей заметил один любопытный момент, который не упустил бы из вида ни один опытный мужик. Ни днем, ни сейчас лифчика Ольга не надела. Некоторые дамы предпочитают ходить именно так. Наблюдение было интересное, но опять-таки не позволяло ничегошеньки узнать об этой барышне.

Он специально заказал столик в дальнем углу от оркестра. Здесь, в противоположность иным заведениям, он никогда особенно не громыхал, однако там лучше всего было разговаривать.

Подошла официантка, разумеется, в грузинском платье, подала меню сначала Ольге, как по правилам хорошего ресторанного тона и полагалось.

Алексей с обаятельной улыбкой сказал этой женщине:

– Мы вас потом позовем, хорошо? Выбирать нужно обстоятельно.

Она тоже изобразила улыбку, но отработанную, дежурную, и отошла.

Алексей весело проговорил:

– Вот, кстати, насчет Демона. Кто проиграл, кто выиграл?

– Ты выиграл, – с ноткой грусти призналась Ольга. – Почти так она и спросила: «Где ты только этого хама откопала?»

– А ты?

– А я вспомнила твой метод и ответила: «Места знать надо». Она как-то сразу осеклась. Первый раз на моей памяти.

– Вот так, – наставительно сказал Алексей. – Будешь продолжать в том же духе, ты ее еще построишь. Не переживай. Шампанское я тебе все равно куплю.

– Не надо. Это будет как бы и непорядочно. Ведь я проиграла. А я люблю, чтобы игра была честная.

– Проигрыши платишь аккуратно?

– Конечно. Всегда. Что ты скривился?

– Подумал, что я дурак несусветный. Нужно было вместо поцелуя в щечку поспорить на что-нибудь совсем уж романтическое. Гораздо, так сказать, более. Ведь ты расплатилась бы? – спросил он с интересом.

– Конечно, – сказала Ольга. – Только я бы тебя потом знать не знала. Да ты и не стал бы очень уж крутую романтику предлагать. Это на тебя не похоже, я уже поняла.

– Вот только идеализировать меня не вздумай. Я обычный мужик, вот и весь сказ. С кучей достоинств и недостатков.

– Я и не собираюсь. Я же тебя совсем не знаю. В наше время по виду не определишь. Ты можешь быть кем угодно.

– Ну, кто есть кто, мы, я думаю, еще выясним, – сказал он весело. – Ладно, соловья баснями не кормят. Давай заказ конструировать. Есть тут что-нибудь вкусненькое, что тебе особо нравится? Что ты замялась? Не стесняйся, выкладывай.

Она помолчала, потом решилась:

– На дне рождения Майки ее муж заказывал крабовые котлетки. Мне страшно понравилось.

– Так в чем проблема? Вон они, в меню.

– Цена ломовая.

– Знаешь что? Давай договоримся так. Ты смотришь только влево, а вправо, где цены, не поглядываешь. Я не олигарх, но счет из «Хачапури» меня не разорит. Что-что, а девушку угостить вкусняшкой могу себе позволить и не обеднеть. С тебя при этом никаких обязательств, не забывай, договорились же. В общем, я заказываю, а ты не протестуешь. Идет? Не надо жеманиться, это где-то даже и смешно. Подумаешь, котлеты.