Прихоти повесы - Вики Дрейлинг Страница 59

Она поцеловала его в грудь, туда, где билось сердце, и он стиснул зубы. «Ты должна ненавидеть меня».

Колин взялся за застежку на панталонах, но она легко отвела его руки.

– Дай я сама.

Он резко выдохнул. «Не облегчай мою участь».

Анджелина расстегнула первую пуговицу и будто ненароком коснулась ладошкой его вздыбившегося естества. Он смотрел на нее, не отрываясь, жар и желание смешались у него в крови. Возбуждение овладевало им сильнее и сильнее, пока она одну за другой расстегивала пуговицы на панталонах. Когда его член вырвался наконец на свободу и она поцеловала головку, Колин понял, что его откровенно соблазняют.

– Анджелина, ты же невинна.

Она улыбнулась:

– Тебе понравилось?

Его прерывистое дыхание подсказало ей ответ.

– Да, но я не могу позволить тебе этого.

Анджелина откинула одеяло.

– Тут холодно. Залезай в постель.

– Скажи, чтобы я убирался отсюда. Сейчас же!

– Я не хочу, чтобы ты уходил.

– Ты знаешь, что произойдет, едва мы окажемся вдвоем в постели. Так нельзя, это неправильно. – Он думал, что сможет соблазнить ее, и оказался не прав. – Я буду спать на софе.

– Ты загасил там камин. Будет холодно. И кроме того, софа для тебя слишком мала.

Господи, помоги! Он не рассчитывал на такое.

– Я останусь в панталонах.

– Да ради бога! Только тебе будет неудобно.

– Если не ошибаюсь, тебе хочется увидеть меня в чем мать родила.

Она покусала губу.

– Ну… кое-что можно оставить. Так, на всякий случай.

Аккуратно сложив панталоны и чулки на стуле, Колин откинул с ее лба завитки волос.

– Ты слишком хороша для меня.

– Рада, что ты это заметил.

Ну, это уже слишком!

– Ни одной женщине не удавалось заставить меня стоять на цыпочках.

– Колин, ты замерзнешь. Забирайся в постель.

– Слушаюсь, госпожа, – произнес он нарочито слабым голосом и, нырнув под одеяло, устроился на боку лицом к ней. – Брр! Холодно! Давай греться друг о друга.

– Пусть я и девственница, но отнюдь не дура.

Он засмеялся и придвинулся ближе.

– Ты неподражаема.

– Ты должен мне пообещать, что будешь себя вести как джентльмен.

– Как всегда. Дамы – вперед!

– Просто ты можешь подхватить простуду…

Колин прижал палец к ее губам.

– Не стану тебе врать. Да, я хочу тебя целовать, касаться твоей кожи, но ты в любой момент можешь сказать мне «нет», и я остановлюсь.

Разумеется, он прекрасно знал, как сделать так, чтобы она не только не останавливала его, но и молила о продолжении.

– Если я сейчас скажу «хватит», ты остановишься? – поинтересовалась Анджелина, когда он уткнулся ей в шею.

Колин поднял голову.

– Конечно. – Он никогда не брал женщин силой. – Так что ты решила?

Она молча покусала губу, а он вздохнул:

– Ну что ж, я ухожу.

– Нет, останься.

– Анджелина, я не могу.

Она подумала об одиноких ночах, которые ей предстоит провести; о его порочном чувстве юмора, но главное – о том, как ему отчаянно хочется завладеть Сомероллом: ему невыносима сама мысль, что чужаки будут топтать землю, в которой похоронена его мать. Колин заслужил свою репутацию повесы, в этом у нее не было сомнений, но ведь поклялся же остановиться в любой момент. Разве нет? Ей очень хотелось думать, что так и будет, на что ее интуиция скромно промолчала.

Этой ночью он очарует ее, они вместе станут шутить и смеяться. Ничего страшного не произойдет. Гораздо страшнее, например, никогда не изведать поцелуя мужчины в постели или не узнать, как могут обнимать сильные мужские руки. Она поняла, что любит Колина и ей совсем не важно, чем грозит будущее. Ей навсегда запомнится эта ночь, проведенная с ним.

– Анджелина, если твой ответ «нет», я пойму.

Она едва коснулась его губ, на что Колин ответил страстным поцелуем и прошептал:

– Мне продолжать?

– Да, прошу тебя.

Анджелина приоткрыла губы навстречу его языку и подумала, что его движение в точности имитирует любовный акт. Колин заставил ее задрожать и вспыхнуть жаром одновременно. Оторвавшись от ее губ, глядя в глаза, он опустил одеяло до талии и, наклонив голову, погрузил язык в ложбинку между нежными холмиками.

Анджелина задохнулась, но прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, он языком провел линию до самого лона. И хоть действия показались ей очень порочными, устоять она не смогла.

– Мне остановиться?

– Не сейчас.

Он опустил ладони на потяжелевшие в ожидании полусферы и через ткань большими пальцами коснулся чувствительных бугорков. Соски ее вмиг затвердели, дыхание стало прерывистым.

– Тебе нравится? – прошептал Колин.

– Ты просто дьявол. Ведь знаешь, что да, – выдохнула Анджелина.

– А как понравится вот это? – Спустив бретельки ее нижней рубашки и обнажив грудь, Колин поиграл языком с одним соском, затем с другим, легонько прихватив по очереди твердые бусинки сначала губами, потом зубами, а когда принялся посасывать, она не смогла сдержать крик восторга:

– О боже! Я и понятия не имела…

Колин взял ее лицо в руки и сказал, пристально глядя в глаза:

– Я очень рад.

«Я тебя люблю».

Он поднял ей рубашку до талии, но Анджелина перехватила его руку.

– Мне остановиться?

Она сглотнула.

– Н… нет. Пока еще нет.

– Мне хочется доставить тебе удовольствие, хотя ты можешь быть шокирована.

Когда Колин встал на колени у нее между бедер, Анджелина замерла в предвкушении: позволить ли ему сделать это?

Он между тем соскользнул вниз и коснулся языком складок ее лона, отчего она вздрогнула.

– Тшш. Это немножко порочно, но тебе понравится.

Она попыталась отстраниться, но он не позволил и неторопливо, чтобы доставить удовольствие, провел языком вдоль шелковистых складок.

С ее губ слетел стон.

– Тебе нравится?

– О боже! О! О!

Колин повторил это движение. Она выгнулась ему навстречу и запустила пальцы в волосы.

– Хочешь, я остановлюсь?

– Только посмей.

Он тихо засмеялся и обвел языком крохотный бугорок – средоточие ее наслаждения, потом еще и еще.