Гостья из тьмы - Тамара Маккинли Страница 59

– Куда мне до тебя, Джон, – сказал он, обнимая брата за плечи. – Это ты у нас старик – уже за сорок.

Он притянул его к себе и посмотрел прямо в глаза.

– Насколько серьезно ты болен, Джон? Скажи мне честно.

– Со мной все в порядке, – пробурчал Джон и повел брата к грузовику. – Просто приступ желтухи. Если она у тебя есть, то уже не отвяжется. Сам знаешь.

Брет сел в грузовик рядом с братом, наблюдая, как тот заводит мотор и трогается в путь.

– Дэйви написал, что ты слег от последнего приступа месяц назад. И судя по твоему виду, тебе лучше лежать, Джон.

Джон достал сигарету, закурил и закашлялся.

– Да все уже прошло. Когда Дэйви написал тебе, меня действительно сильно скрутило. Но я всегда прихожу в норму, стоит чуток отлежаться.

Брета охватила безнадежность. Неужели он не помнит, как это было с отцом? Джон, казалось, не замечал, что творится с братом. Он лихо вел грузовик, обгоняя машины впереди.

– Вовремя приехал, чертяка! Сезон закончен. Дэйви поехал устраивать нас на фабрику, но это еще через две недели, так что погуляем на славу, малыш!

– Я слышал, здесь большие перемены. Что вы будете делать в следующем сезоне, если все фермеры перейдут на машины?

– А-а! С этим все в порядке. Машины стоят больших денег, а Дэйви стал чемпионом среди рубщиков в этом году. Он рубит почти столько же, сколько я в его возрасте, и возглавляет теперь профсоюз рубщиков. Так что на несколько лет мы работой обеспечены, не волнуйся. А потом мы купим собственную землю. Присмотрели классный участок с домом недалеко от Моссмана. Хозяин собирается смыться, но ждет, когда цена поднимется.

Брет посмотрел на брата и заметил наигранный оптимизм в его страдающих от боли глазах. Ему было всего сорок пять лет, а выглядел он на шестьдесят. Ну почему они с Дэйви так любят эту ненормальную жизнь? Какая радость работать в этом кишащем крысами и разными ядовитыми тварями, проклятом тростнике? Что заставляет их день за днем потеть в этой влажной духоте, стараясь установить рекорд в рубке и перещеголять других безумцев? А этот мираж с собственным домом? Они толкуют об этом не первый год и уже раза три договаривались о покупке все в том же проклятом Моссмане. Но они никогда не осядут. Тростник не даст им покоя. Это у них в крови.

Брет устало вздохнул. Он всеми силами попытается убедить Джона уехать вместе с ним в Чурингу. Там куча работы, которой он смог бы заняться, а тамошний климат даст ему шанс поправиться. Потому что, если Джон не уедет отсюда, ему останется не так уж много сезонов в жизни…

Он отвернулся и стал смотреть в окно на ненавистный пейзаж. Не надо было ему приезжать! Джон не нуждается ни в нем, ни в его советах. Он отсюда никогда никуда не уедет. А Брет уже давно вырвался из этого душного, сладкого мира и не хочет иметь с ним ничего общего. Духота изнуряла его все больше, рубашка промокла и прилипала к телу. Не выдержав, он с отвращением снял ее, с тоской вспоминая Чурингу и ее бесконечные пастбища. Тенистые вилги, водопад и смеющуюся Дженни в воде…

И вдруг зеленый тростник перед глазами исчез. До него наконец дошло, что он любит Дженни! Скучает и хочет быть всегда рядом с ней! Что, черт побери, он здесь делает, когда она там совсем одна и может надумать вернуться в Сидней? Расстроенный взгляд, который она бросила на него, узнав, что он уезжает на месяц, говорил сам за себя. В нем было такое одиночество, такая тоска! Для такой привлекательной, умной женщины жизнь в глуши совершенно не подходит. Она помучается там одна, а потом продаст ферму и уедет домой к друзьям. Он останется ни с чем. Без дома, без работы, без любимой женщины…

Брет чуть было не попросил Джона отвезти его обратно к самолету, но вовремя опомнился. Существуют более важные вещи в жизни. Его задача сейчас использовать последний шанс для спасения брата.

– Что-то ты крепко задумался, братец. Какие-нибудь проблемы? – спросил, кашляя, Джон.

– Ерунда. Ничего такого, с чем нельзя справиться, – успокоил его Брет.

Джон хмыкнул, заезжая на пустую стоянку возле унылого ветхого здания, гордо именуемого отелем.

– Ты имеешь в виду женщин? – спросил он, заглушая мотор и поворачиваясь к нему лицом. – Люби и бросай их, малыш! Они связывают мужиков намертво, начиная распоряжаться их жизнью и кошельком. Следуй моему совету, живи один. Так проще.

– Не все так просто, – проворчал Брет, подхватывая сумку.

Джона всегда мало интересовали женщины, а сейчас, скорее всего, и того меньше.

– Я думал, ты уже усвоил урок с той твоей женой. Как там ее звали? Мирна? Марта?

– Марлин, – ответил Брет, скривившись. – Эта совсем другая.

– Все кошки одинаково черные в темноте, – сплюнул Джон. – Поверь моему опыту.

– Женщины на одну ночь меня не интересуют, Джон. Я хочу иметь жену, детей, настоящий дом…

– Ты уже разок попытался, – сказал тот, насмешливо глядя на младшего брата. – И ничего не вышло. Думаю, тебе лучше довольствоваться той официанткой, о которой ты говорил по телефону в прошлый раз. Горячая штучка, судя по твоим словам, – и никаких тебе обязанностей.

– С Лорейн хорошо провести время, но далековато ездить, – ответил Брет. Он вспомнил, какая она стала в последнее время назойливая, требуя от него того, что он вовсе не собирается ей предлагать. Какой же он дурак, что вовремя не остановил ее. Положился, что она и так все поймет. – И ты ошибаешься насчет ее легкомыслия. Я для нее теперь – как выигрышный билет в лотерею, чтобы сбежать из Уэллаби– Флатс.

– Может, и так, – усмехнулся Джон. – Всем женщинам что-то от нас надо. Ладно, пошли, я хочу пива, – сказал он, захлопывая дверь, и спрыгнул с подножки грузовика; его серо-желтое лицо исказилось от боли.

Брет молча шел за пошатывавшейся сутулой фигурой к входу в отель. Хорошо брату рассуждать о женщинах. Он уже женат на своем тростнике, и больше ему ничего не нужно. А тростник куда отвратительней, чем любая жена, и выпивает из мужчин все соки, не оставляя никому ни капли…

Отель был расположен на склоне крутого холма. Окруженный тропическими деревьями, с увитыми цветами и диким виноградом открытыми верандами, он продувался свежим ветерком. Но запах черной патоки все равно забивал его, поднимаясь из труб фабрик в долине.

В комнате Джон сразу бросился на кровать, согнувшись от боли.

– Пиво в холодильнике.

Брет брезгливо осмотрел комнату, которую предстояло делить с братьями. Здесь было три кровати с продавленными матрацами, стол у стены и маленький холодильник. Ни занавесок, ни ковра, ни абажура – просто голая лампочка на потолке с висящей хлопьями побелкой. Везде пыль толщиной с палец, а постели выглядели так, как будто их меняли с месяц назад. Брет швырнул сумку на ближайшую кровать. Нужно как можно скорее вытащить Джона из этой чертовой дыры!