Восхитительная - Шерри Томас Страница 59

Она села и уставилась на горку с лакомствами. Теперь придется есть все самой. По лицу потекли первые непрошеные слезы. Верити протянула руку к кофейному пирожному.

В середине ночи Верити вдруг открыла глаза. Ей послышался шум. Смежив веки, она снова погрузилась в дрему.

Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем она вскочила с постели. Сунула ноги в домашние туфли, схватила халат, который всегда держала под рукой. В темноте нашарила спички, чтобы зажечь фонарь.

Дверь комнаты, отведенной Бекки и Марджори, была открыта нараспашку. Бекки Портер спала, свернувшись калачиком. От сквозняков не спасала даже гора одеял. Пробормотав что-то, она прикрыла ладонью глаза. Соседняя постель была пуста.

– Уже утро, мадам? – сонно спросила Бекки.

– Спите, – ответила Верити. Она и одна поищет Марджори, нет нужды будить Бекки. По крайней мере пока есть надежда, что судомойка где-то в доме.

Время от времени – иногда каждое утро кряду, иногда ни разу за много недель или даже месяцев – девушки, соседки Марджори по комнате, находили грязь и следы травяного сока на подоле ее ночной сорочки. Поскольку дело обходилось без ранений, да и девушка наутро чувствовала себя не хуже обычного, никто не придавал особого значения ее привычке разгуливать во сне.

Иное дело Лондон. Здесь Марджори могла заблудиться и вовсе не вернуться домой. Верити уже не раз думала об этом. Но она не стала запирать дверь спальни девушек снаружи на ключ. Не дай Бог, не найдя привычного выхода, Марджори бросится в окно!

Ей доводилось слышать, что лунатики, как правило, во сне стараются делать то же, что делали днем. Справедливость такого суждения вызывала у Верити сомнения. Круг дневных обязанностей девушки в Фэрли-Парк никак не предполагал праздных прогулок по парку. Сейчас Верити хотела надеяться, что доктор Сарджент был прав.

Марджори не было ни в кухне, ни в людской, нигде в цокольном этаже. Верити чуть не пала духом, но затем догадалась проверить входную дверь служебного входа. Слава Богу, она оказалась запертой изнутри.

Впрочем, Марджори могла выйти и через парадное. Верити направилась к входной двери, но тут же встала как вкопанная.

Из малой гостиной раздавался голос Майкла. Он пел, вернее, напевал. «Шли они, пока не добрались до избушки, там и зажили вместе – юный Вилли, сын короля, и девушка из Суонси».

Он слегка не попадал в ноты, но песня выходила нежной и приятной.

– Помнишь эту песню? Ты всегда ее любила, – заговорил Майкл. – Улыбаешься? Значит, помнишь.

Верити ураганом ворвалась в гостиную. Майкл, в ночной сорочке и халате, сидел на диване. Рядом, в одной ночной сорочке, со спадающей на плечо растрепанной косой, лежала Марджори Флотти, опустив голову на плечо Майкла, державшего ее за руку.

– Чем, по-вашему, вы тут занимаетесь? – сурово спросила Верити.

Майкл вовсе не удивился. Должно быть, слышал ее шаги на лестнице и в холле.

– Она спит, – пояснил он, прижав палец к губам. Верити заговорила тише, но по-прежнему пылко:

– Ты ни под каким видом не должен дотрагиваться до нее хотя бы пальцем или сидеть с ней, когда она в таком неприличном состоянии. Следовало позвать меня или экономку, когда ты понял, что девушка разгуливает по дому. А теперь прочь от нее руки. Я отведу Марджори в комнату.

Майкл не пошевелился. Только сильнее сжал руку Марджори.

– Я видел ее такой много раз. Верити стиснула зубы.

– Что ты хочешь сказать?

– Я нашел ее однажды ночью, когда она бродила вокруг нашего дома. Отвел назад в Фэрли-Парк. С тех пор она иногда приходит повидаться со мной, когда я дома на каникулах. Мы друзья.

– Друзья!

Верити охватил ужас. Майкл только что признался, что не один раз бывал ночью наедине с Марджори!

– Это не то, о чем вы думаете, – уточнил Майкл. – Я забочусь о ней как о сестре. Между нами не было ничего неприличного.

– Ваше объятие я никакие назвала бы приличным.

– Вам ли судить о приличиях, мадам? – отрезал Майкл. Верити онемела. Словно для того, чтобы еще больнее ее ранить, Майкл поднес руку Марджори к лицу и потерся щекой о ее пальцы. К удивлению Верити, девушка улыбнулась. Во время работы ее лицо неизменно оставалось неподвижным и невыразительным, как свежее оштукатуренная стена, а в глазах не было ни проблеска разума. Даже у коров бывает более осмысленный взгляд.

Но сейчас, когда на лице девушки блуждала улыбка, а глаза были опущены, отбрасывая на щеки тень ресниц, в ней появилось что-то неземное, словно ее только что поцеловал ангел.

Майкл смотрел на Марджори.

– Она такая красивая, когда улыбается, – задумчиво сказал он.

У Верити не укладывалось в голове. Ее прекрасный, талантливый, красноречивый Майкл любит – пусть всего лишь любовью брата – Марджори Флотти, судомойку с неповоротливыми мозгами, которая родилась и воспитывалась в приходском работном доме.

Том самом работном доме, куда Верити относила суп и булки из Фэрли-Парк. По пятам за ней обычно шел Майкл. И разве не Майкл спросил, не нужна ли ей еще одна судомойка.на кухне? На следующий день работный дом прислал Марджори, и у Верити не хватило духу отправить ее обратно.

Улыбка Марджори внезапно погасла – словно свеча, которую задул сквозняк. Свет в ее лице исчез. Теперь перед Верити снова была тупая служанка с кухни.

– Мне рассказывали, что она не родилась такой. Что-то случилось с ней в работном доме и повредило рассудок. А еще, когда ей было тринадцать, у нее родился мертвый младенец. До сих пор не знают, кто это с ней сделал, – продолжал Майкл. – Она одного со мной возраста. Если бы Роббинсы не усыновили меня, они могли бы взять Марджори, и с ней не случилось бы ничего плохого.

Верити с силой прикусила губу.

– Ты не должен так думать. Ты не виноват в ее несчастьях.

– Знаю. Но мне все равно больно.

Верити вздохнула. Сын разбивал ее сердце. Сколько ударов ей еще придется вынести? Она предложила:

– Отведем ее лучше в комнату. Уже поздно. Если она не вернется, может проснуться Бекки и пойти ее искать.

Майкл снова потерся щекой о руку Марджори, но девушка больше не улыбнулась.

– Идем, Марджори, – мягко сказал он. – Сейчас тебе нужно пойти в кровать.

Майкл поставил девушку на ноги и отпустил ее руку, передавая Верити. Пошел впереди них по коридору и дожидался под дверью, пока покорную Марджори не уложат в постель.

Верити плотно притворила за собой дверь и встала перед Майклом, вертя в пальцах ручку фонаря. На стенах коридора заиграли оранжевые огни.

– Хочешь чаю?

– Мне тоже пора спать, – перебил ее Майкл. Долгое, неловкое молчание.

– Что ж, тогда спокойной ночи, – согласилась Верити.