Строптивая жена - Карен Рэнни Страница 59

Закончив, она прислонилась к старому дереву и размышляла о Дугласе.

Что за жизнь была у ребенка, росшего в Перте? Каким он оставил свой дом и изменил себя до такой степени? Он ожидал, что она отвергнет его? Вместо этого она могла только восхищаться.

Ее отец ужаснулся бы.

Как странно, что она до сих пор не вспоминала об отце. Хотя брак был его решением, он не обрадуется, что его единственная дочь вышла за человека, который когда-то был нищим. Но был ли герцог Херридж ее отцом?

В Чейвенсуорте есть один человек, которому она могла рассказать историю Морны и Майкла, но до сих пор она этого не сделала. Он выслушает ее и даст совет, если она попросит. Кроме того, нужно поблагодарить его за финансирование «подарка Хенли».

Улыбаясь, она встала и отправилась на поиски мужа.

Утро было ярким и солнечным, на небе ни облачка. Ничто не помешает процессу изготовления алмазов.

Повернувшись подбросить дров в огонь, Дуглас мельком увидел Сару. Он наблюдал, как она идет по гравийной дорожке, покачивая кринолином.

— Доброе утро. — Воткнув лопату в землю, он положил руки на черенок.

Сара смотрела прямо на него, потом медленно улыбнулась, и в паху у него начал разливаться жар. Она окинула его взглядом с ног до головы. То, что он сиял рубашку, раньше бы мало что значило, но теперь… Он полураздет.

— У нас есть слуги, мистер Эстон, — размеренным тоном сказала Сара. Но глаза ее мерцали, голос чуть дрожал.

— Для этого нет, — сказал он. — Алмазами я занимаюсь сам.

Кивнув, она уставилась на его грудь. Его обдало жаром, но не от огня в печи.

— Алано не может помочь тебе?

— Ты думаешь, что я нуждаюсь в помощи, Сара? — Дуглас едва не продемонстрировал мускулы, но сдержался.

— Мне следовало подумать об этом.

Ее пристальный взгляд не отрывался от его груди. Да, Сара осложняет ситуацию.

— Вини миссис Уильямс, — сказал он.

Ее взгляд поднялся к его лицу.

— Миссис Уильямс? — явно смутилась она.

— Я полагаю, что Алано сражен, — пояснил Дуглас. — По крайней мере так я подумал, увидев их вместе утром.

— Миссис Уильямс? — снова повторила Сара.

— Ты возражаешь? — Дуглас не считал ее снобом, она легко восприняла новости о его прошлом, несмотря на то что она дочь герцога Херриджа, гордящегося своим статусом. — Алано хороший человек.

— Я в этом не сомневаюсь, — быстро сказала Сара, — но миссис Уильямс не первой молодости.

Дуглас понимающе улыбнулся:

— Но она и не покойница, Сара. Она имеет такое же право любить и желать, как и молодые. И Алано тоже. Или ты думаешь, что такие чувства исчезают с возрастом?

Она наивно смотрела на него, будто никогда об этом не задумывалась.

Оставив лопату, он медленно пошел к ней.

— Желание не исчезает, Сара. Оно, возможно, немного слабеет, но никогда не уходит.

— В самом деле?

Какой благопристойный тон. Она прикусила нижнюю губу, и ему захотелось самому сделать это.

— Да. И у желания есть еще одна особенность. Оно возобновляется постоянно.

— Правда? — Эта мысль ее так поразила, что Сара не заметила, как Дуглас ведет ее к обсерватории.

— Конечно. Я могу это подтвердить. До того как я увидел тебя, меня согревали мысли о прошлой ночи. Теперь памяти недостаточно.

— Да?

Он знал, что потеряет самообладание, если не возьмет ее. Сейчас и здесь. Он перестанет жить, и человек, каким он был — выносливый, упрямый, сосредоточенный, — дрогнет или просто рассыплется в прах.

Когда они дошли до двери, Сара подняла на него глаза, в чертах ее лица сквозило понимание и тревога, будто она на пороге большого открытия.

— Ох, Дуглас, то же самое происходит со мной, — мягко сказала она, почти лишив его мужества.

Он заколебался, сдерживая себя в последний момент. Его разум, вечно предостерегавший и призывавший к благоразумию, и сейчас не молчал, но тело отвергало доводы рассудка, реагировало мощно, вздымая мужское естество.

— Я покажу тебе, как это бывает, — сказал он и повел ее в темноту обсерватории.

Сначала Саре показалось, что по стенам обсерватории стучат камешки.

Она прижала ладонь к нагой груди Дугласа, когда он, прервав поцелуй, поднял голову.

Они смотрели друг на друга.

— Что это? — спросила она.

Она внезапно почувствовала тишину, именно почувствовала, как будто отсутствие звука создало вокруг нее пустоту. Сара взглянула на приоткрытую дверь. Внезапно поток горячего воздуха швырнул их к стене.

Воздух почернел. Куски кирпичей грохотали по стенам так, будто какое-то разгневанное божество стучало молотом по обсерватории.

Выругавшись, Дуглас втянул Сару в глубь здания. Но взрыв был не единственной опасностью. Огненный шар, опалив траву, лизнул дверной проем, Дуглас сорвал полотно, закрывавшее сводчатый потолок, потом взобрался на полку и начал открывать крышу. Механизм был смазан, и она легко раскрылась.

— Идем, Сара.

С тошнотворной ясностью она поняла: они в смертельной опасности и должны выбраться из обсерватории.

Но с кринолином ей никогда не вылезти через отверстие. Она дергала и рвала завязки, пока они не поддались. Перешагнув свалившиеся обручи, она подхватила юбки и вскарабкалась к Дугласу.

Он переплел пальцы в импровизированную ступеньку, Сара поставила правую ногу на его ладони и ухватилась за его плечи, он поднял ее выше. Отверстие в крыше небольшое, но она сможет пролезть. А он?

— Я не вылезу, пока ты не пообещаешь, что пойдешь сразу за мной, — сказала она.

— Я буду рядом, — ответил он.

Сара выглянула наружу. Огонь шел по полям на запад, но они еще могли убежать.

Мгновение спустя Дуглас поднял ее еще выше. Она подтягивалась, упираясь локтями в медь крыши.

Грубые камни стен царапали ее пальцы. Маленькая железная лестница, встроенная в круглую крышу, была настоящей удачей. Сара сумела ухватиться за нее, спустила ноги и упала в траву, благодарная, что она такая высокая и мягкая.

Дуглас последовал за ней, и она обняла его, когда он приземлился рядом. Он встал и подхватил ее на руки.

У нее не было шансов возразить, потому что он поцеловал ее, заставляя замолчать, и понес из огня.