Спасение у алтаря - Энни Берроуз Страница 58

– Почему бы вам не сказать правду, Роберт, хотя бы один раз в жизни?!

– Правду? – повторил он. – Правда в том, что, как только вы уйдете, мое сердце разорвется на части. Я не знаю, как смогу это пережить, знаю только, что ради вас должен это сделать. Это единственное, что я могу для вас…

Его сердце разорвется на части? Ее собственное сердце дрогнуло, когда она вспомнила пару смутивших ее фраз, которые он произнес раньше. Роберт говорил, что угрожал Лэмптону пистолетом, чтобы вырвать ее из лап Хиксли. Он категорически отрицал, что любил Сюзанну, и заявил, что она единственная женщина, которую он видел своей женой. Дебора вспомнила, что его предложение звучало так дерзко, что любая женщина в здравом уме отказала бы ему. И вдруг все встало на свои места.

– Вы в самом деле самый глупый и эгоистичный человек из всех, кого я когда-либо встречала, – немного неуверенно произнесла она.

– Да, – хмуро согласился он. – Я все делал не так. Все, что касалось вас.

– Я тоже виновата, – задумчиво сказала Дебора. Ей надо было с самого начала сказать, что она его любит. А потом день за днем доказывать это. Если бы она это сделала, им обоим не пришлось бы страдать понапрасну. – В том, что не сказала, что люблю вас.

Роберт оторопел:

– Вы не можете!..

– Именно это я пыталась говорить сама себе, но, как ни печально, это правда.

Роберт резким жестом указал на свое лицо.

– Ни одна женщина не может смотреть на это и любить это!

– Знаете, – сказала Дебора, положив на стол свою шляпку, – когда я впервые увидела вас на карточном вечере у миссис Молтон, вы меня даже не заметили. Вы переступили порог, и в тот же миг все другие люди стали похожи на актеров на сцене. Вы казались единственным настоящим человеком в комнате. Таким естественным, таким живым, таким мужественным в своем мундире. Вы окинули взглядом зал, как человек, явившийся с какой-то миссией. Думаю, в тот самый миг я отдала вам свое сердце.

– Карточный вечер у миссис Молтон? – Роберт с изумлением смотрел на нее.

Дебора начала стягивать перчатки и с удовлетворением заметила, что муж неотрывно следит за каждым ее движением.

– Вы скользнули по мне взглядом, как по пустому месту, а потом заметили Сюзанну и не могли отвести от нее глаз. Вы повели себя так же, как все другие мужчины. Сначала осмотрели ее с головы до ног, потом снова вернулись к лицу, и у вас на губах появилась такая полуулыбка. – Она протянула руку и погладила его по щеке. – И тогда я заметила, что у вас на лице небольшой шрам.

– Небольшой шрам! – Роберт отшатнулся от ее прикосновения. – Мое лицо безобразно!

Она кивнула:

– Да, возможно, по сравнению с тем, каким оно было раньше. Полагаю, вы были исключительно красивы до того, как вас ранили. Пожалуй, даже слишком красивы.

Он смотрел на нее так, словно она сошла с ума.

– Потом я видела вас еще три раза, прежде чем вы со мной заговорили. В театре, на приеме у Фаррингтонов и рано утром в Гайд-парке, вы катались там верхом. Это продолжалось, пока вы не начали ухаживать за Сюзанной. Только тогда я увидела вас вблизи и поняла, насколько тяжелы ваши ранения. Но к тому времени я уже думала только о том, как хорошо вам удается их скрывать. – Наклонив голову набок, Дебора скользнула взглядом по его фигуре. – Когда вы надеваете мундир и сапоги, почти невозможно догадаться, что у вас нет ноги. Знаете, ваши увечья кажутся гораздо более заметными вам, чем всем остальным. Скажу честно, когда вы подходили, чтобы пригласить Сюзанну на танец, я думала только о том, что никогда в жизни не встречала такого привлекательного мужчины.

Роберт был ошеломлен.

– Вы… вы считали меня привлекательным? – Он откинулся на спинку дивана, как будто ему стало трудно дышать. – Вы отдали мне свое сердце? – повторил он слова Деборы, как будто наконец понял смысл ее слов. – Зачем вы все это говорите? – Его лицо вспыхнуло от злости. – Этого не может быть. Это невозможно. – Он покачал головой.

Она пожала плечами:

– Я тоже пыталась убедить себя в этом. Я понимала, что такой опытный, искушенный человек, как вы, никогда не посмотрит дважды на невыразительную, скучную провинциалку, только вчера вставшую со школьной скамьи, и что я не должна давать воли своему увлечению. Но я не смогла остановиться. А когда вы сделали мне предложение… – глаза Деборы блеснули при воспоминании о том дне, – мне показалось, что сбылись все мои мечты.

– Я не мечта, – возразил он. – Скорее ночной кошмар. Дебора, я не понимаю, зачем вы говорите обо всем этом?

– Затем, что это правда, идиот! – не выдержала она. – Хотя одному Богу известно, почему я до сих пор люблю вас. Вы с самого начала так страдали, что я не могла не понять, до какой степени я вам не нравлюсь.

– Это неправда! Возможно, мое безобразное поведение давало повод так считать. Но это только потому, что я старался не думать о вас. Потому что всегда был о вас очень высокого мнения. Я всегда знал, что вы слишком хороши для меня. Вы казались мне такой цельной, такой чистой, а моя жизнь была исковеркана с самого начала…

– Поэтому вы боролись с любыми нежными чувствами ко мне и постоянно демонстрировали, что можете прекрасно обойтись без меня.

– Да, – признался Роберт. Казалось, он сам удивлен этой мыслью. – Именно это я и делал.

– Когда вы… – Дебора откашлялась, покраснела и опустила взгляд на свои сплетенные руки. – Когда ты понял, что любишь меня, Роберт? – Ее голос понизился до шепота.

Роберт встал с дивана и нежно взял пальцами прядь ее волос.

– Когда Линии открыл пакет, который прислал Хиксли, и я увидел твою окровавленную перчатку. Тогда я понял, что, если не смогу тебя вернуть, мне незачем жить. Я с радостью отдал бы все свое состояние, лишь бы освободить тебя.

У нее вырвался судорожный вздох облегчения. Она рисковала, пытаясь заставить мужа признаться в любви, потому что до сих пор была не до конца уверена в его чувствах. Но он подтвердил, что любит ее.

– Тогда почему вместо выкупа ты пришел меня спасать, – спросила Дебора, робко взглянув на него, – и заставил Лэмптона жениться на Сюзанне, чтобы он сам смог заплатить Хиксли?

– К черту Лэмптона. Это не имеет никакого отношения к Лэмптону. Я просто не мог вынести мысли, что ты там одна, что ты напугана, возможно, даже ранена. Я не мог сидеть сложа руки и ждать, когда придет письмо с требованием выкупа. Я должен был найти тебя и вернуть домой. Дебора, – выдохнул он наконец, заключая ее в объятия, – Дебора, ты действительно думаешь, что любишь меня? Даже после всего, что я наделал?

Она кивнула и, обхватив его руками, изо всех сил прижалась к нему.

– Я до сих пор не могу поверить, как такое возможно. И дело не только в моей внешности. Моя душа искалечена и покрыта шрамами не меньше, чем мое тело. – Роберт слегка отстранился, чтобы заглянуть в устремленное на него лицо жены. – Я вырос в ненависти. Я черпал силу в своих обидах, и это сделало меня жестоким…