Мой единственный - Джил МакНейл Страница 58

Еще бы. Папе, скорее всего, сделали внушение, чтобы он уж постарался не перепутать музыку на этот раз и не рисковал провести остаток вечера на втором этаже дома с бьющимся в истерике именинником.

— А чай тебе понравился?

— Да. Вполне. Были такие маленькие сардельки. Но желе было ужасным. Зеленого цвета.

Он ненадолго замолкает, видимо, вкус был отвратительный.

— Джастин уронил свое желе на ковер.

Нужно запомнить и никогда не приглашать Джастина на чай.

Когда приезжает Мак, Чарли уже в постели. Мы поднимаемся наверх пожелать ему спокойной ночи и оказываемся втянутыми в марафон «Говори не останавливаясь», обсуждая, что такое электричество и как работает телефон. Впрочем, Мак и сам не знает точно, он обещает узнать получше и объяснить завтра, так что Чарли все-таки укладывается спать. Мы идем готовить ужин.

— Как поездка?

— На самом деле хорошо. У меня есть новости.

— Какие?

Смотрю на него и понимаю, что он нервничает. Мысленно перебираю возможные сценарии с участием супермоделей, и уже представляю себе четырехстраничную статью с фотографиями Мака и его новой жены в «Хелло!», когда он говорит:

— Мы купили американское агентство, отличная сделка. Я действительно не мог рассказать тебе об этом раньше, потому что не был уверен, что решим все проблемы. Теперь все определилось, и меня хотят назначить директором. Работа трудная, но интересная. Но, понимаешь, для этого я должен жить в Нью-Йорке. Я имею в виду, что мне придется много ездить, многие офисы здесь, но основная работа в Штатах. Я хочу спросить: ты поедешь со мной? То есть ты и Чарли, конечно. Поедем со мной в Нью-Йорк, там будет большая квартира, и все такое!

— Боже мой, Мак, все это как-то так неожиданно.

— Да, все решилось быстрее, чем я сам предполагал. Ну, что ты думаешь? Хочешь пожить немного в Нью-Йорке?

— Мак, ты шутишь! Не могу же я все бросить и уехать в Нью-Йорк. А как Чарли, его школа? Он не готов сейчас к серьезным переменам. А как Дейзи и Альфи?

— Я понимаю, время неподходящее, но ведь так всегда и бывает. Я разговаривал с Лорой, я думаю, что буду видеть детей даже чаще, чем сейчас. Они будут приезжать на каникулы, и я могу звонить каждый день. Еще много вопросов. Не торопись, подумай.

— Хорошо.

Наступает молчание, мы оба смотрим на кухонный пол, который, ко всему прочему, явно грязноватый.

— Мак, я не представляю, что могу вот так переехать на другой конец света и заставить Чарли пройти через такое потрясение. Это просто несправедливо, и мы совершенно не готовы.

— Что ты имеешь в виду под «не готовы»? Я думаю, что готовы. Я хочу сказать, я готов. Послушай, если это важно, мы можем пожениться, если хочешь.

— Мак, перестань, это смешно. Люди не женятся только потому, что один из них получает новую работу. И вообще, я не хочу замуж. Я имею в виду, если бы я выходила замуж, то за тебя, но мы знакомы всего несколько месяцев. Мне нравится моя жизнь здесь. Чарли любит свою школу. Серьезно, ты же не думаешь, что я все брошу только потому, что твое гребаное агентство вдруг расширилось до международных масштабов и тебе хочется поехать и поиграть с большими мальчиками в Нью-Йорке. Смешно!

— Я люблю тебя. Я это еще не говорил?

Опять долгое молчание, опять смотрим в пол. Мне хочется взять метлу, но я понимаю, что это классический пример смещенной активности, и вообще она сломана после того, как Чарли использовал ее в качестве меча, и щетка отлетела. У меня такое чувство, что я совершенно неожиданно и совершенно необъяснимым образом оказалась на самой верхушке огромной волны. Я спокойно готовила ужин, а в следующее мгновение должна принять решение, от которого зависит вся моя дальнейшая жизнь.

— Я тоже люблю тебя. Почему ты не можешь бросить работу и приехать жить сюда со мной, наслаждаясь деревенским бытом? Здесь жизнь спокойнее, можно расслабиться и отдохнуть.

— Это не совсем то, чего я хочу, Энни.

— Я понимаю. А я не хочу уезжать в Нью-Йорк. Я ненавижу Нью-Йорк. Я была там только один раз, но я ненавижу его.

— Ты могла бы родить ребенка.

— Подлец! Ты не хочешь еще одного ребенка! Ты сказал так потому, что думаешь, что это может повлиять на мое решение.

— Ну, может быть, немного. Но если ты хочешь, я не буду против.

— Ну замечательно просто. Мы переезжаем в Нью-Йорк. Ты устанавливаешь трансатлантические отношения со своими детьми, Чарли теряет своих друзей и родственников, а в довершение всего я жду ребенка, завести которого ты не против, если это заставит меня вести себя тихо. Отличный рецепт стабильной семейной жизни. Только семейной идиллии не получается, не так ли?

— Послушай, но ты же не можешь посвятить всю свою жизнь Чарли!

— Я знаю. Но я не могу также и не считаться с ним. Три месяца назад он чуть было не умер у меня на руках. Такие события располагают к размышлению. Ему нужны покой и безопасность, а не очередное тотальное потрясение. И дело не только в Чарли. Мне нравится жить здесь, мне нравится моя работа. Что я буду делать в Нью-Йорке? Я не хочу весь день сидеть в какой-то там распрекрасной квартире. Что я буду делать — осваивать искусство приготовления безупречного мартини или посвящу себя составлению букетов, что-то типа того? Я превращусь в одну из тех слабоумных женщин, которые только и умеют, что говорить о зимних лиственных орнаментах. И потом, тебе, может быть, не понравится работа. Они могут уволить тебя через полтора месяца.

— Вряд ли, дорогая. Я владею половиной фирмы. У меня рук не хватит денег считать. Тебе не хочется помочь мне их тратить?

— Нет. Я ненавижу магазины. Мне придется брать в помощники Лейлу. Послушай, давай прекратим этот разговор. Ты едешь в Нью-Йорк, и мы можем встречаться, когда захотим. Самолет быстро долетит. Посмотрим, как получится, и сможем вернуться к вопросу о переезде и всем остальном через пару месяцев.

— Пойми, Энни, я не хочу так. Эта работа большая и трудная. Я не могу все время мотаться взад-вперед. Я много думал об этом. Я понимаю, тебе нужно время подумать, но мне нужно все или ничего. Или поедем со мной, или мы расстаемся. Я слишком сильно скучаю по тебе, когда тебя нет рядом. Все эти поездки меня убивают. Я хочу, чтобы ты все время была со мной. Я понимаю, ты всегда будешь любить Чарли больше всех, честно сказать, я люблю тебя за это еще сильнее. Но я хочу отставать от первого с наименьшим отрывом. Эта роль меня устроит. Но я не могу и не хочу исполнять ее из-за океана.

— Мак, я не могу. Не сейчас.

Слезы катятся у меня по щекам, Мак сам готов расплакаться. Стоим и молчим.

— Я думаю, мне нужно идти.

— Да, Мак.

Вот тут я начинаю рыдать, он обнимает меня, и мы стоим так посередине кухни, кажется, целую вечность. Медленно он опускает руки.