Воспевая утреннюю звезду - Мэрилайл Роджерс Страница 58

– Дедушка, как ты нас нашел?

Старый колдун вышел из темноты, не обращая внимания на коренастого саксонского стражника с широким обнаженным мечом, блестевшем в свете смоляного факела.

– Подумать только, ты спрашиваешь меня об этом после всех этих лет и после всего, чему я тебя учил! – Глиндор не стал тратить времени на то, чтобы рассмотреть маленькую пещеру и ее скудную меблировку, он только гневно затряс своей белой гривой. – Как ты могла усомниться в том, что я легко узнаю об этом с помощью колдовства?

– Я никогда не сомневалась в твоих способностях наложить любое заклятие. – Брина двинулась навстречу столь неожиданно прибывшему гостю. Улыбка на ее лице была жалкой. – Просто твое могущество лишний раз доказывает, как малы мои собственные способности, – она криво усмехнулась. – Я спела молитву-заклятие против вторжения, а ты так легко проник сюда.

– Гм, – тихонько проворчал Глиндор. Он решил, что ему здесь не рады, поэтому и не хотели впускать.

Опасаясь задеть достоинство колдуна, Брина поспешила объяснить: она пыталась воспользоваться заклятием, чтобы никто вообще не смог сюда войти.

– Я пыталась защитить нас от злой колдуньи. Я боялась, что она попытается нас отыскать, чтобы закончить дело, начатое другими.

– Она придет, – согласно кивнул Глиндор с ясным выражением лица. – Я звал ее, и она придет.

Брина была потрясена тем, что дед, которого она так любила, намеренно вызвал к ним злую фурию. Она давно привыкла к быстрой смене его настроений. Всю жизнь она сталкивалась с тем, что принимаемые им решения были непонятны для нее, и тем не менее оказалась не готовой к этому неожиданному поступку, совершенному с какими-то таинственными намерениями.

– Хм, – пробурчал он, но на этот раз в его голосе была редко проявляемая им нежность. – Я знаю, что делаю. Или ты сомневаешься, правильно ли я понимаю сообщения, полученные без помощи слов?

– Нет! – тотчас же воскликнула она, но уголки ее губ озабоченно опустились. – Просто моя неспособность воспринимать подобные сообщения вводит меня в заблуждение, меня одолевают необоснованные страхи.

Глиндор грустно улыбнулся. Он пожалел, что набросился на женщину, которой за последние несколько недель и без того досталось много неприятностей. Он крайне редко обнаруживал свою привязанность к ней, но сейчас протянул руку и погладил ее темные кудри, нечесанные с тех самых пор, как она появилась здесь и не покладая рук трудилась, чтобы спасти своего любимого.

– Как дела у Вулфейна?

Ласковый тон старика, назвавшего ее мужа по имени, очень удивил Брину.

– Он сдает, – мрачно ответила она, – в первые часы после моего прихода он словно ожил. Я уже начала надеяться, что он быстро поправится. Но ночью он заснул таким глубоким сном, из которого мне не удалось его вывести ни лекарствами, ни молитвами.

– Подобно Ане? – вопрос был задан тихо, но Глиндор знал, что произошло с его правнучкой.

– Да, как Аня, – в голосе Брины слышались боль и печаль. – Его тело заживает хорошо, но дух его уходит.

– Ясно. Видно, Гита узнала о его ранении и наложила такое же заклятие и на него. – Черные глаза колдуна пылали негодованием. – Но как Ивейн избавил Аню от ее влияния, так и я уничтожу заклятие, наложенное на Вулфа. Именно поэтому я избрал это место для моей последней битвы.

Брине стало стыдно, что она хоть на мгновение усомнилась в том, зачем дед разыскал их тайное убежище. В следующее мгновение она уже пыталась преодолеть внутренний конфликт, грозивший разорвать ее надвое: с одной стороны, она испытала огромное облегчение оттого, что дед способен освободить Вулфа от пагубного влияния Гиты; с другой стороны, ею овладела глубокая печаль – победив в битве, которую он давно предвидел, дед покинет ее навсегда.

Видя ее замешательство, Глиндор твердо, но очень ласково упрекнул ее, напомнив о другом:

– Для того чтобы одержать победу и спасти Вулфа, мне нужна ясность ума. Только в этом случае у меня будет достаточно энергии, чтобы управлять силами, помощь которых мне потребуется.

Брина поняла, что этими словами он не только пытался ее утешить. Он хотел, чтобы она ушла. Более того, она должна была увести с собой стражника-саксонца. Видимо, неверие в могущество друидов могло бы стать серьезным нарушением течения природной энергии, необходимой для выполнения важной задачи.

Однако покидать пещеру даже в сопровождении могучего Седрика с обнаженным мечом наготове было небезопасно. Чтобы не мешать Глиндору, достаточно отойти в другой конец туннеля на небольшое расстояние от старого колдуна.

Несмотря на то, что мысли Брины были заняты предстоящим делом и битвой, которую предвкушал Глиндор, ее позабавила реакция Седрика на предложение пройти с нею в туннель, оставив Глиндора наедине с Вулфом. Судя по тому, как резво Седрик поднялся и зажег еще один факел, стражник испытал явное облегчение оттого, что может хотя бы на время отойти подальше от колдуна, так неуютно он чувствовал себя рядом с ним. Он, несомненно, слышал разговоры о таких необъяснимых вещах, как колдовство и заклятия, и побаивался Глиндора.

По мере того, как Брина с Седриком отходили дальше в темноту, которую не мог разогнать даже свет факела, позади них разгорался странный свет. Хотя Брина и не могла видеть поднятый вверх посох Глиндора, она знала, что именно свет кристалла, вправленного в ручку посоха, освещал темный туннель. А ее дед тем временем снова и снова повторял странные слова. Его голос становился все более могучим, все более глубоким. Вскоре Брине показалось, что от этого голоса начали дрожать даже мощные каменные стены.

Затем туннель вновь погрузился во мрак, теперь его освещал только факел. Мучительные опасения вновь овладели Бриной, и она вместе с Седриком быстро пошла в пещеру.

Хотя Вулф по-прежнему лежал пластом, он улыбнулся любимой женщине. По его сияющей улыбке и блеску в зеленых глазах Брина поняла, что опасность миновала. Он еще не поправился, но обязательно выздоровеет. Он протянул руки, и она упала в его объятия.

Глиндор ждал, поглаживая длинную белую бороду и наблюдая за нежной встречей. Через несколько минут он прервал их:

– Близится назначенный час, и я ухожу, чтобы встретить то, что предназначено мне судьбой.

Брина осторожно высвободилась из ласковых объятий Вулфа и неохотно поднялась, словно желая отсрочить его уход и тем самым оттянуть неминуемый конец.

– Сейчас тихо, но скоро поднимется буря, – спокойно говорил Глиндор. – Не рискуй выходить во время бури, оставайся в этом убежище, жди, когда снова наступит тишина. Потом приходи ко мне. Я буду еще в состоянии попрощаться с тобой.

Брине очень хотелось обнять старика, но она знала, что он неловко себя чувствует при подобных порывах.

Она была очень благодарна Глиндору за то, что он сделал для Вулфа, и только подумала шагнуть к нему, как он скользнул в темноту с такой поспешностью, какую трудно было ожидать от человека его возраста. Брина погрузилась в глубокую меланхолию.