Пробуждение страсти - Карли Филлипс Страница 58

Лучи солнечного света, бившие в окно, разбудили Сэма. Он заставил себя открыть глаза и увидел, что лежавшая рядом Николь пристально смотрит на него.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

Она поморщилась от боли.

— Я не могу двигаться.

Ее стон пронзил сердце Сэма, и он сразу же вспомнил о том, что произошло накануне.

— У меня все тело ломит так, словно меня били всю ночь, — добавила Николь.

— Я принесу тебе сейчас что-нибудь поесть, а также несколько таблеток ибупрофена. Он тебе поможет.

Николь со стоном закрыла глаза.

— Спасибо. А потом я приму душ и попробую заняться делом. Может быть, мне это удастся.

Сэм спал очень плохо: то проваливался в сон, то ворочался с боку на бок, терзаемый сомнениями и тягостными мыслями. В душе его боролись противоречивые чувства. Он испытывал страх при мысли о том, что Николь могла погибнуть в аварии. Его охватывала ярость, когда он думал о тех, кто мог подослать к Николь преступника. Но вместе с тем ему не давали покоя ее слова, произнесенные накануне вечером: «Мне было так просто полюбить тебя… ты все сделал для этого».

«Черт побери, — думал Сэм, — но я могу сказать то же самое!»

Он не знал, что тронуло его больше — то, что Николь произнесла эти слова, или тот факт, что она не вынудила его ответить тем же. Она казалась беззащитной, но в то же время была сильной, верной и прекрасной. У Сэма захватывало дух от этой девушки, и он чувствовал, что влюблен в нее. Более того, он понимал, что ничего не сможет с этим поделать. Но нужно ли ему подавлять свои чувства?

— Сейчас вернусь. — Он выскользнул из-под одеяла и пошел за лекарством.

Через некоторое время ибупрофен начал действовать, и Николь поняла, что теперь в состоянии передвигаться, хотя каждое движение по-прежнему причиняло ей боль — Сэм видел это по выражению ее лица. Когда Николь отправилась в душ, он позвонил родителям, чтобы узнать, все ли у них в порядке, а затем пошел на кухню.

Открыв холодильник, Сэм изучал его содержимое, пытаясь найти продукты, из которых можно было бы приготовить обед.

— Душ помог, — сообщила Николь, входя в кухню.

Обернувшись, он увидел, что она надела майку в обтяжку и юбку. Причем выглядела сейчас настолько привлекательной, что у Сэма перехватило дыхание. Тонкая ткань обтягивала высокую грудь Николь. А светло-синяя юбка струилась вокруг ее бедер, подчеркивая их красивую форму. Она отжала мокрые волосы, завитки которых обрамляли ее лицо. Даже без макияжа Николь казалась настоящей красавицей.

Наблюдая, с какой осторожностью она передвигалась по кухне, одновременно служившей столовой, Сэм сожалел о том, что не мог взять себе ее боль. Он понимал, что совсем потерял голову, и знал, что единственный выход из ситуации — ни о чем сейчас не думать.

Достав из кармана мобильник, Сэм позвонил брату и тут же вышел за дверь.

— Привет, Майк, ты узнал что-нибудь о том пьяном, который врезался сзади в машину Николь? — Выслушав ответ, Сэм поблагодарил брата. — Все понял. Спасибо. С Николь все в порядке. Она страдает от боли, но это пройдет. Как Кара?

Майк сказал, что Каре лучше, поблагодарил Сэма за разговор с ней и, попрощавшись, дал отбой. Сэм отметил, что брат ни словом не обмолвился о беременности Кары. Сделала ли она тест? И что он показал?

А может, Майк с Карой решили сообщить новости всем родственникам разом, во время семейного ужина? Сэм не знал, что и думать. Повернувшись, он увидел, что Николь, стоя в дверях, наблюдает за ним.

— Что нового? — спросила она. — Я не собиралась подслушивать, но случайно услышала, что ты говорил о том пьяном, который врезался в мою машину. Он как-то связан с русской мафией?

— Нет. Это была случайная авария. Я до сих пор не могу прийти в себя.

Они вошли в гостиную, и Николь обвила руками его шею.

— Я прекрасно себя чувствую, не волнуйся. Что-то еще случилось? — спросила она.

— Случилось?.. С чего ты взяла?

— Просто у меня возникло такое ощущение. — Пожав плечами, Николь отошла от него, и ему сразу стало неуютно.

— Это секрет, — сказал он.

Николь улыбнулась:

— Поверь, Сэм, я умею держать язык за зубами. Впрочем, я понимаю, что у тебя могут быть свои тайны.

Как ни странно, у него не было никаких тайн. Более того, Сэм пришел к выводу, что полностью доверяет Николь. Он знал, что она будет молчать, если он ее об этом попросит.

— Давай присядем, — предложил он.

Они опустились на диван, который, по мнению Сэма, был намного удобнее того, что стоял в его доме.

— Кара думает, что беременна, — сообщил он. — Я разговаривал с ней после нашего возвращения в город, и она сказала, что собирается сделать тест, а потом серьезно поговорить с Майком. Однако сегодня он ни словом не обмолвился о беременности жены, и я подумал, что она, возможно, так и не набралась смелости рассказать ему.

На лице Николь отразилось недоумение.

— Разве Майк против детей?

Сэм пожал плечами:

— Я уверен, он собирается прожить с Карой до конца своих дней. Но у них, видимо, был какой-то разговор о том, что они не будут заводить детей в обозримом будущем. Поэтому Кара очень беспокоится. Она не знает, как Майк отнесется к ее беременности.

— Хм… должно быть, все эти сложности уходят корнями в прошлое.

— Ты права. Ведь Майк — не родной сын моего отца. Впрочем, я, кажется, уже рассказывал тебе об этом. Так вот, когда отец Майка бросил нашу мать, он вскоре уехал из города, а Саймон, мой отец, всегда был влюблен в маму, и он предложил ей стать его женой. Мы с сестрой всегда знали, что Майк — приемный сын Саймона, но отец относился к нам всем одинаково. Тем не менее Майк, по-видимому, чувствовал, что отличается от меня и Эрин. До болезни отца он редко бывал дома, и даже когда его назначили временно исполняющим обязанности начальника полицейского участка, он не собирался долго задерживаться в нашем городке.

Мягкая улыбка тронула губы Николь.

— Но так было до тех пор, пока он не влюбился в Кару?

Сэм кивнул:

— До тех пор, пока Серендипити и Кара не пленили его. Впрочем, Майк отчаянно сопротивлялся. И вот теперь Кара боится, что ребенок отпугнет от нее Майка и испортит их отношения. Хотя я уверен, этого не произойдет.

Николь откинулась на спинку дивана и подтянула колени к груди.

— Странно, что ты и твой брат — люди, выросшие в атмосфере любви, по существу, не верите в нее.

Сэма задело за живое замечание Николь, но он вынужден был признать, что ее слова вполне справедливы.

— Я думаю, характер человека в первую очередь определяет его личный опыт, — заметил он.