Меч короля - Катя Фокс Страница 58

– Ну что ж, тогда мы договорились, Жанно. Давай садись на эту клячу, Мадлен! Извини, Нестор, я не хотела тебя обидеть. – Эллен потрепала пони по шее.

Она повела Нестора под уздцы, в то время как Мадлен с прямой спиной сидела на нем верхом и покачивалась в такт его шагов, словно всю жизнь только то и делала, что ездила на лошади. Эллен удивленно на нее взглянула. Сама она сидела на пони, как мешок с мукой, и на своих двоих чувствовала себя намного увереннее.

– Такое впечатление, что она выросла на спине лошади.

– Мы оба хорошо ездим верхом, хотя ни у меня, ни у нее никогда не было собственной лошади. – Сказав это, мальчик поджал губы.

Когда стемнело, они стали готовиться ночевать в лесу. Хотя они и догнали других путешественников, все же решили устроиться неподалеку от них, чтобы не нарываться на скандал с женой торговца. Нестора Эллен привязала к дереву, под которым росло много травы и мягкого мха, и пони стал мирно пастись.

Мадлен отправилась собирать дрова и вскоре вернулась с целой охапкой сухих веток. Нога у нее, казалось, больше не болела.

Эллен как раз достала огниво и трут, чтобы развести костер, и тут к ней подошел Жан с мертвым зайцем в руках. Эллен удивленно подняла голову.

– Я попал в него камнем, – сказал Жан.

Он подвесил зайца к ветке за задние ноги и выковырял ему один глаз, чтобы дать стечь крови. Он разделал свою добычу, а отходы зарыл, чтобы не привлекать волков. Затем он проткнул тушку зайца длинной прямой палкой, которую положил на две рогатины, вбитые в землю с двух сторон костра. Вскоре мясо начало издавать приятный аромат.

У Эллен с собой не было никакой еды, даже лука, но, так как Мадлен ехала на ее лошади, они хлеб и жаркое разделили поровну. После еды Мадлен свернулась клубочком, как маленький ребенок, и мгновенно уснула, а Эллен с Жаном сидели и смотрели на огонь.

– Мне и десяти не было, когда все это произошло. Я пошел в лес собирать грибы, – внезапно начал рассказывать Жан, глядя в огонь, словно видел там свои воспоминания. – Мадлен тогда было двенадцать. – Жан сглотнул. – Я даже не помню названия нашей деревни или графства, да и Мадлен тоже не помнит. Я пошел в лес рано утром и внезапно увидел густые черные клубы дыма в небе. Я побежал домой, но вся деревня была объята пламенем. Вонь стояла страшная, едкая, горько-сладкая. Это воняло горелое человеческое мясо. У колодца лежали трупы мужчин нашей деревни. Должно быть, они пытались защитить свои семьи, но их всех вырезали, словно скот. Начал идти дождь, и я подумал, что это плачет опечаленный Господь. Кровь мертвых смешивалась с дождевой водой, образуя розовые лужи. Я испугался и побежал домой. Дом не сгорел и выглядел совсем мирным, но мне все равно было страшно. Хотя у меня и тряслись колени, я все равно зашел внутрь. Моя мать лежала в углу. Ее голова была разбита, а лицо обезображено так, что ее узнать было невозможно. Под ней лежал мой младший брат. Они оба были мертвы. Я начал плакать, хотя отец и говорил мне, что мужчины не плачут. И потом я вдруг увидел его, и мне показалось, что у меня остановилось сердце. Мой отец был высоким и сильным мужчиной! Они повесили его в кладовке на два железных крюка. Его выпученные глаза смотрели прямо на меня. Живот был вспорот, а внутренности вывалились наружу, как у свиньи на бойне. Я выбежал из дома, и меня продолжало тошнить до тех пор, пока рвать было больше уже нечем. Я побежал к другим домам, которые не были полностью разрушены. Я кричал и плакал, но там никого не было. Все были мертвы. – Жан немного помолчал. Эллен от ужаса так сильно терла себе виски, что они стали красными.

– И тут я увидел Мадлен, – продолжил Жан тихо. – Она вдруг оказалась передо мной на тропинке с букетом полевых цветов в руках. Она была похожа на фею. Она быстро поняла, что произошло. Все куры и козы пропали, а собаку столяра и кошек убили. Мы не могли больше выносить этого зрелища и вони и убежали в лес. – Жан пошевелил палкой головешки в уже почти погасшем костре и подбросил туда дров.

Ночь была ясная. Эллен мерзла и радовалась костру. Она принесла свою накидку и расстелила ее на земле, чтобы они могли на нее сесть.

– Мы прятались в лесу, но все же разбойники нас нашли. По вещам, которые у них были, мы поняли, что это те бандиты, которые уничтожили нашу деревню. Один из них хотел нас сразу же убить и уже приставил нож к горлу Мадлен, но другой его остановил, сказав: «Погоди, давай сначала немного развлечемся с малышкой». Я был еще слишком мал, чтобы понять, что он имеет в виду, но увидел страх в глазах Мадлен и подумал о моем отце с взрезанным животом. Я забыл о собственном страхе и от ярости изо всех сил ударил этого мужика по голени.

– О Боже! – вырвалось у Эллен.

– Ты права, это было безумием, я ведь был слишком мал, чтобы драться с таким противником. Он залепил мне пощечину, схватил меня за волосы и ударил ногой. Он бы меня убил, но тут вмешался предводитель их шайки – Марконде. Все разбойники разбрелись кто куда. В первый момент я понадеялся, что он нас отпустит, но затем увидел кровь на его рубашке. Возможно, это была кровь моей матери или отца! Я стал его слугой. Он постоянно меня бил, но моя судьба была еще терпимой по сравнению с тем, что пришлось пережить Мадлен. Они насиловали ее день за днем с утра до вечера, столько раз… – Жан закрыл лицо руками. – До этого она была очень умной девушкой, понимаешь? Она не была… сумасшедшей. Нет, не была. Это все разбойники виноваты, они ее мучили, пока она не сошла с ума. Они превратили ее в животное, бросали ей еду, как собаке, и свистели, когда она ползла на четвереньках, чтобы ее съесть. Они разогревали ножи на костре и втыкали раскаленную сталь в ее тело, пока она не стала и эту боль выносить без криков. Единственного человека, который был мне дорог, они довели до безумия.

– Господи, а как же вам удалось сбежать от них? – спросила Эллен, с сочувствием глядя на спящую Мадлен: лоб у девушки был наморщен, а руки сжаты в кулачки.

– Я много раз мог сбежать, но я ведь не мог оставить Мадлен! Я убил бы Марконде, если бы это помогло нам, но ведь их было так много! – Взглянув на Эллен, он вдруг улыбнулся. – У разбойников мы научились скакать верхом. Иногда мы целые дни проводили на лошадях, спешиваясь, только чтобы справить нужду и поспать. Мы даже ели верхом. Мне такие дни нравились больше всего, потому что мужчины тогда слишком уставали, чтобы приставать к Мадлен. Мы долгие месяцы скитались с этой шайкой разбойников, пока однажды у нас не появилась возможность сбежать, чего мы так долго ждали. Марконде со своей шайкой напали на небольшой поселок, вырезали там всех мужчин и принялись насиловать женщин и девушек. Разбойники пировали и все напились, так что они не заметили, как мы украли у них двух лошадей и сбежали. Так как разбойники могли бы нас найти из-за лошадей, мы вскоре их продали. Нам удалось сбежать. Я до сих пор не могу поверить, как нам тогда повезло, но и сейчас у меня волосы встают дыбом, когда я слышу стук копыт, и только на турнирах я чувствую себя уверенно, потому что разбойники обходят места, где проводят турниры, десятой дорогой.

Стояла уже глубокая ночь, и хотя, учитывая опыт Жана, даже возле людей находиться было опасно, Эллен после этой страшной истории была рада, что неподалеку от них спят другие люди, а среди них и торговцы, с которыми раньше путешествовали Жан и Мадлен.