Присвоенная - Марина Багирова Страница 57

— Х-хозяин…был очень з-зол, …госпожа.

— Сколько?

Но он молчал.

— Сколько?! — повысила я голос.

— Ш-шестеро… — выдохнул он, дрожа.

Вдруг меня так затошнило, что я бросилась на улицу и, судорожно уцепившись за какую-то опору, оказавшуюся под моими руками, долго стояла, глубоко дыша, благодарно подставляя лицо холодному туману…

Немного придя в себя, я заметила рядом с домом охранника и, жестом подозвав его, спросила, не видел ли он Кристофа.

— Он уехал, госпожа.

— Сказал, куда?

— Нет, госпожа, — уверенно ответил охранник, но затем, немного помявшись, добавил со значением: — …но он взял спортивную машину.

— И что это значит? — я чувствовала себя глупо, расспрашивая о неизвестных мне привычках Кристофа.

На мгновение показалось, что глаза охранника сверкнули насмешкой и чем-то …пугающим, но тут же уважительно склонившись, он пояснил:

— Обычно господин берет спортивную машину, когда едет на охоту, …госпожа.

Туман вокруг окрасился в багровые оттенки…

* * *

Выбраться отсюда… Немедленно… Куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого места, пропитавшегося насквозь человеческой кровью…

Казалось, окружающие предметы, строения, даже деревья навалились на меня, душа, лишая возможности вдохнуть хоть раз свободно…

Почти не понимая, что делаю, я приказала приготовить машину. На вопрос охраны — куда, заданный настойчиво, но с уважительной корректностью, мое подсознание выдало само:

— К родителям…

Только туда я могла поехать сама и без вопросов… И это было хорошо. Иначе, мне пришлось бы придумать, что я собираюсь делать там в пять утра.

А думать сил не было — я не могла даже дышать…

Прочь!

Охрана, профессионально оценив мое психическое состояние, снабдила машину водителем. Уже намного позже, далеко за воротами поместья, я поняла, что сижу не за рулем, а на заднем сидении.

…Наша колонна двигалась неспешно, тошнотворно правильно. За окном проплывал осенний лес, покачивая яркими листьями: бледно-зелеными, коричневыми, золотыми, багряными, бордовыми, кроваво-красными, алыми как кровь… как человеческая кровь… Выбраться отсюда!

— Быстрее! Почему мы так медленно едем?! — почти прокричала я водителю, казалось, что еще немного и эта кровавая листва ворвется в салон и похоронит меня.

Но вместо того, чтобы прибавить газу или хотя бы ответить, он вдруг затормозил вслед за машиной охраны, уже сбавлявшей ход впереди, а затем мы и вовсе остановились.

— Что случилось?

— Похоже, впереди большая авария — пробки в обе стороны. Придется воспользоваться объездным путем.

Резко развернувшись, мы помчались обратно и вскоре уже набирали скорость на неприметной, но ухоженной лесной дороге в одну полосу…

И вдруг, на этой незнакомой трассе, в окружении чужого леса, я ощутила крен своей судьбы… То, что было вначале почти незаметным скольжением, перешло в неудержимый полет к ее краю…

Впереди с треском, оглушающим даже сквозь герметичные двери, обрушилось дерево, перекрывая дорогу. Как в замедленной съемке, его огромные распростертые ветви качнулись, плавно касаясь машины с охраной, ехавшей впереди, и снова ушли вверх, оставляя на виду днище и бесполезно вертящиеся колеса.

Стирая шины о дорожное покрытие, мы остановились, ткнувшись капотом в перевернутый автомобиль.

И в тот же миг раздирающий слух треск повторился — за машиной, следовавшей позади нас. Только теперь, оглянувшись на звук, я поняла, что вместо обычных четырех машин с охраной со мной было только две. И все мы оказались зажатыми на небольшом участке дороги в считанные метры длиной.

Поворачивая голову обратно, чтобы вновь посмотреть вперед, я уловила размытые тени — охранники уже окружили мою машину. Их быстрое передвижение с места на место мешало мне понять, сколько их было — восемь…десять?..

— Пристегнитесь, госпожа, и сгруппируйтесь…на всякий случай, — рядом раздался уверенный голос моего водителя. В долю секунды сломав свое кресло, он переместился ко мне на заднее сидение, прикрывая собой, и успокаивающе добавил: — Не бойтесь, госпожа, вас защитят.

Но глаза его беспрестанно ощупывали кромку леса, а напряженное тело готовилось к бою…

Заторможенная стрессами этой безумной ночи, я, наконец, поняла, что на нас напали. Наивный ребенок во мне поразился, что в мире был кто-то, способный противостоять Кристофу, смеющий посягать на его собственность — меня.

Проследив за взглядом водителя, я запоздало заметила в придорожных кустах фигуры в блестящих защитных комбинезонах. И тут же повалил густой туман, в считанные секунды скрывший все вокруг машины белой завесой. А спустя три удара сердца тишины послышались крики боли, перемежаемые надсадным кашлем. Не успела я задаться вопросом, что там, в тумане, происходит, как к стеклу прильнуло чье-то обезображенное лицо и медленно сползло вниз, прочертив обожженным белком глаза длинную дорожку. По ней одна за другой начали скатываться прозрачные капли конденсата…

Водитель обреченно вздохнул, и я поняла, что это за жидкость. Но ведь Мойра говорила, что эти озера тщательно охраняются? Видимо, не так тщательно, как должны были бы.

Неожиданно машина содрогнулась от ужасного удара, и дверь возле меня исчезла, оставив свисать разноцветные вены проводов. В салон неумолимо вползал туман, несший знакомый безобидный запах мне и смерть моему водителю. Он зашелся в кашле, простом человеческом кашле, и только темные комочки, вылетавшие из его рта и покрывавшие стекло рядом с ним мелкими брызгами, говорили, что этот приступ добром не кончится.

Я не успела увидеть, как его лицо превратилось в руины.

Сильные руки в блестящем вынули меня из салона, без усилий разорвав ремень, которым я была пристегнута, и я поняла, что сопротивляться не имело смысла — в безжалостном мире моего любимого освободиться невозможно. Поэтому, я просто смотрела, как таял туман, открывая развороченное брюхо машины и неподвижные тела охранников вокруг.

В окружении призрачных блестящих фигур меня быстро уносили в лес.

Пройдя совсем недалеко, меня вдруг поставили на ноги, от чего лес вокруг закружился безумной каруселью. С трудом восстановив равновесие, я обвела взглядом своих похитителей. Их было восемь. За прозрачными масками ни одно лицо не казалось мне знакомым.

— Понимаете ли вы, кого задели? — вспомнив бесценный опыт бала и успокоив свое сердце, надменно спросила я. — Если в вас сильна тяга к смерти, могли бы обратиться напрямую к Кристофу — минуя меня.

В ответ послышался смешок — запретная реакция для слуг Кристофа. Даже для подобных ему.