Гордые сердца - Мэрилайл Роджерс Страница 57

На фоне приподнятого настроения всех присутствующих Уилл странно выделялся своей бесстрастностью. Он молчаливо признавал, какой замечательный праздник устроила его заложница, чтобы порадовать своего хозяина и всех его людей. Ему хотелось поблагодарить ее не только за угощение, но и за тепло, которым она согрела холодный лагерь грубых воинов. Однако из страха ослабить свою волю он не посмел пойти даже на такой безобидный контакт.

«К счастью, — говорил он себе, — слова между нами невозможны».

Он с радостью оказал честь новобрачным, посадив их во главе своего стола. На правах ближайшего родственника невесты он сидел рядом с нею справа. Касси, как самый близкий в Кеншеме человек жениху, сидела рядом с Водери. Такое расположение помогало Уиллу выполнять данный Богу обет.

Однако двое, сидящие между ними, были так поглощены друг другом, словно были на Луне, и Уилл Хорошо чувствовал направленный на него, затуманенный болью взгляд фиалковых глаз, умоляющих его объяснить свое поведение. Неужели она и впрямь так наивна, что не понимает, к каким опасным последствиям может привести их страстная игра? Чтобы не отвечать на этот безмолвный призыв, он перевел взгляд на остатки еды, лежащей на блюде.

Удивительно, подумала Касси, что золотые огни в темных глазах не расплавили кусочки сыра и не испепелили яблоки. В следующее мгновение эти глаза взглянули на нее, и она прочла в них отвращение — к ней? К себе? Или к ним обоим? Если раньше она мгновенно бы потупилась, то теперь гордо встретила взгляд человека, неотразимого сейчас в своей бархатной куртке.

Она так тоскливо улыбнулась, что у него перехватило дыхание.

В первые недели своего плена Касси часто осуждала Уилд за то, что здесь с ее языка стали срываться необдуманные слова. Теперь же она благословляла его: именно здесь проявился ее отважный дух, так долго угнетаемый.

Она безмолвно призналась, что лишь по своей воле сдерживала себя. Ведь только такая прекрасная дворянка, как воображаемая леди Кассандра, имеет право на гордость и мужество. Слишком поздно это дошло до нее и не принесло утешения. Пригодятся ли эти качества в ожидающем ее мрачном будущем?

Уилл нахмурился. Когда-то он заподозрил, что робкий кролик может вырасти в опасное создание, и она выросла, превратившись в достойную пару опытному волку. Видя это, он лишь сильнее желал это недоступное сокровище, которое никогда не будет принадлежать ему. Уилл с горечью проклинал свое и ее происхождение, ставшее непреодолимым барьером между ними.

— Выпьем за здоровье наших голубков! — Слегка подвыпивший охранник Уилла нетвердо стоял в центре комнаты с рискованно переполненным поднятым кубком.

Стулья и ноги зашаркали по устланному тростником полу. Все гости поднялись, чествуя покрасневшую невесту и ее нового мужа. Скромные глиняные кубки и кружки громко ударились друг о друга.

— И еще, — заговорил Харвей, прежде чем был выпит этот тост, — за нашу прекрасную леди Кассандру, которая устроила нам этот праздник, и за всех нас — жителей Уилда!

Впервые за несколько дней щеки Касси порозовели от удовольствия. Этот грубоватый старый воин считал ее трусливым и бесполезным существом, а теперь хвалит ее! Значит, она трудилась не напрасно!

Касси, поднявшись вместе со всеми, оглядела присутствующих. Она увидела сияющего Клайда с высоко поднятым в ее честь кубком; Эдну, присоединившуюся для тоста к семье, Одо с женой, на лице которой широкая улыбка освещала глубокие морщины. Все приветствовали ее!

Глаза Касси покалывали слезы счастья — и печали, что ей не долго осталось быть среди этих людей.

Уилл тоже стоял с поднятым кубком и ждал. Он благодарен Касси, но считал, что безопаснее удержаться от публичного проявления своих чувств. Повинуясь силе его взгляда, Касси подняла на него глаза, наполненные сверкающими слезами. От Уилла не ускользнуло, что Харвей назвал ее «нашей леди Кассандрой», и когда он одарил ее ослепительной улыбкой, ему до отчаяния хотелось, чтобы это было правдой. Поклонившись ей, он отпил огненного напитка, действовавшего не сильнее, чем она.

Садясь, Касси почувствовала, что кто-то неуверенно тянет ее за рукав, и заглянула в полные любопытства карие глаза.

— Вы действительно леди? — почти прошептала Сара с благоговейным ужасом.

— Да, это так, мой маленький дружочек!

Наклонившись вперед, чтобы заглянуть через Водери и Касси, Беата нежно улыбнулась робкой бездомной девочке:

— Ты знаешь, я долго считала ее более возвышенным существом — Кассандрой, королевой волшебниц, охраняющей Аметистовые пруды в Стране эльфов!

Эти таинственные слова привели Сару в неописуемый восторг. Она буквально свалилась со стула и бросилась к Беате слушать интересную сказку, которую та начала рассказывать, как опытная сказительница.

Когда Беата закончила сказку, они с Касси обменялись снисходительными улыбками, вспомнив собственное детство. Касси увидела, что Уилл, стоя за спиной Беаты, удовлетворенно смотрит на нее, радуясь еще одному признаку выздоровления. Касси тоже радовалась этому. Теперь, когда Беата в полном рассудке, молитвы Касси будут о даровании милосердия Божия. Касси будет молиться о том, чтобы в будущем воспоминания Беаты не изменили ее отношения к человеку, в чьи руки она отдала свою жизнь.

Беата чувствовала, что тревожит Касси. Она ласково взглянула на Водери, уверенная, несмотря на зловещий провал в памяти, что встреча с ним — самое замечательное событие в ее жизни!

Водери нежно погладил изящные пальчики, лежащие на его плече. Он понимал, что получил незаслуженный подарок, и поклялся быть достойным того доверия, которое светилось в золотистых глазах. Он был намерен любить и оберегать ее не только от насилия, но и от обидного пренебрежения со стороны людей его круга. Он не обманывался, что ему было бы легче, если бы его дядя и брат не узнали девушку, которую они хотели осквернить. Иначе они скорее всего пустят слух о ее низком происхождении и будут хвастать, что первыми имели ее, хоть это и неправда!

Все более нетерпеливый из-за ограничений, к которым его вынуждала покалеченная нога, Кенуорд с раздражением следил, как другой исполняет роль пажа за столом господина. Клайд же лишь по велению матери занимался негожим для воина делом — собирал со стола грязные пустые тарелки да кормил костями собравшихся у двери собак. Это была награда животным за изгнание из дома на время праздничного пира.

Когда со столов было убрано, мужчины быстро разобрали их, чтобы очистить место для веселых игр. Они понимали, что дни, посвященные доброму веселью, подходят к концу, и слишком усердно поглощали эль, что было не очень разумно в преддверии дневных трудов.

Лишь немногие оставались достаточно трезвыми, чтобы принять участие в играх. Остальные же предпочли усесться на пол и продолжать осушать недавно открытый бочонок с более горячительным зельем.

Когда началась игра в жмурки, Уилл посоветовал Касси, Беате и Водери не принимать участия в этом веселье. Сам он тоже отказался, несмотря на выражаемое вслух разочарование участников игры, слишком много выпивших, чтобы ясно мыслить. Ему не хотелось, чтобы их пьяные лапы касались его ароматной Касси и нежной невесты.