Прекрасная куртизанка - Моника Бернс Страница 57

Резко остановившись, Шахин повернулся к юноше, которого опекал с детства, и покачал головой, стараясь сохранить самообладание:

— Неправда. В тебе говорит гордыня.

Хаким издал гневный возглас:

— Я первый увидел ее! Она должна быть моей!

— Проклятие, ты рассуждаешь, как твой дядя! — взорвался Шахин. — Разве этому я учил тебя? Разве я говорил, что человеческое существо может являться чьей-то собственностью? Если так, то я не справился со своими обязательствами перед тобой и твоим отцом.

Резко отвернувшись от Хакима, он яростно зашагал к шатру Халида. Боже, какой же он лицемер! Он ничем не лучше этого парня. Он захотел Аллегру с того момента, как увидел. Даже то, что он боролся со своей страстью, не умаляет его вины. Он претендовал на Аллегру, когда она не хотела иметь с ним ничего общего.

Сильная рука схватила его за локоть, заставив остановиться.

— Ты ошибаешься. — Хаким обиженно тряхнул головой, затем выражение его лица сменилось на почтительное. — Я больше похож на тебя, разве не так?

Шахин вздохнул, глядя на молодого человека:

— Тогда веди себя как мужчина, которым, я знаю, ты можешь со временем стать. Твой отец нуждается в тебе, более чем когда-либо.

— Тебя послушать, так все очень просто. — Хаким нахмурился. — Я никогда не стану таким, как отец или ты.

— Возможно, но ты мог бы стать таким мужчиной, каким мы учили тебя быть. Вот все, чего мы оба когда-либо хотели от тебя.

— А что насчет этой красавицы?

Судя по тону Хакима, там, где дело касалось Аллегры, вражда между ними еще оставалась.

— Я никогда не лгал тебе насчет нее. Она отказала тебе просто потому, что ты слишком молод для нее. У нее есть принципы, Хаким, что встречается весьма редко. Большинство женщин ее профессии разбили бы твое сердце и заставили бы тебя страдать.

Хотя лицо молодого человека еще хранило следы гнева, сквозь них проступало понимание. Раны Хакима затянутся, их отношения наладятся, но они будут уже совсем иными. Когда наследник шейха понимающе кивнул, Шахин позволил себе слегка улыбнуться:

— Пойдем, узнаем, какие новости привез Коумен.

Они продолжили путь к шатру Халида. Довольный, что их разногласия более-менее уладились, Шахин осознал, что отныне из опекуна юноши он превратился в его друга. Хаким будет опорой своему отцу, особенно если Нассар втянет их в войну.

Спустя час Шахин понял, что есть только один способ избежать вооруженного конфликта с Нассаром. Тот должен умереть. Когда Коумен и другие мужчины увели их пленника, его охватила ярость. На сей раз этот ублюдок зашел слишком далеко. Разжав кулак, он развернул скомканный листок бумаги, который держал в руке.

«Мой дорогой Ньюкасл!

Как видите, я решил позволить вам жить. А вот ваша шлюха… Неужели выдумали, что я позволю вам удерживать ее? Если уж я не могу иметь ее, то вы и подавно.

Шейх Нассар».

Он снова скомкал листок. Мужчина, которого схватили его люди, был послан, чтобы убить Аллегру. Записка была посланием, предназначенным Шахину, когда он найдет ее мертвой. Она в опасности, Боже, а он не предпринял ничего для ее защиты, делая ошибку за ошибкой. Ему следовало отослать ее назад, к Шафтсбери, еще несколько недель назад. Впрочем, нет. Надо было самому посадить ее на корабль, отбывающий в Англию. В его мозгу прозвучали слова Халида: «Помоги тебе Боже, если ты подведешь ее, как я подвел Ясмию». Он чуть не потерял ее. Это больше не повторится. Ничего не поделаешь. Она вернется в Англию с Шафтсбери.

— Если мы не остановим Нассара, он сделает с ней то же самое, что сделал с моей матерью, — сказал Хаким с выражением отчаяния на лице. — Что ты намерен предпринять?

Шахин задумался. Слова юноши резанули его по сердцу. Горло перехватило от страха, которого он никогда раньше не знал. Даже в ту ужасную ночь, когда он искал Джеймса, он не испытывал такого тягостного чувства.

— Я собираюсь послать за Шафтсбери. Он отвезет ее в Отман, а оттуда они могут добраться до Сафи по железной дороге. Это более безопасный маршрут, чем ехать на поезде из Марракеша, где их может перехватить Нассар.

— Позволь мне отправиться за виконтом.

— Нет, — возразил Шахин, сделав резкое движение. — Это небезопасно.

— А разве кто-нибудь из нас может теперь чувствовать себя в безопасности? — тихо спросил Хаким. — Я мог бы взять с собой Джамала, если тебе так будет спокойнее. Мы могли бы путешествовать ночью, чтобы не наткнуться на разведчиков Нассара.

Шахин помедлил, размышляя над предложением юноши. Несмотря на возникшие угрозы, это был разумный план. Но Хаким — наследник Халида. Если что-нибудь случится…

— Я буду в хороших руках, и, как ты сам говорил, мне следует проникнуться чувством ответственности, — добавил Хаким, серьезно глядя на него.

— Это не значит, что ты должен подвергать свою жизнь опасности, — отозвался Шахин, свирепо сверкнув глазами. — Если бы твой отец был здесь, я бы сам поехал за Шафтсбери.

— Но его, как видишь, нет.

Тем не менее Шахин колебался, не решаясь согласиться на предложение Хакима. Гораздо проще послать одного Джамала. Юноша коснулся его плеча:

— Позволь мне сделать это. Хочу искупить вину перед тобой и огненной женщиной.

Эта просьба сняла все возражения Шахина, когда он понял, насколько юноша повзрослел за одну ночь. Или все дело в том, что он до сих пор не давал ему возможности проявить себя? Сузив глаза, он устремил испытующий взгляд на взволнованное лицо Хакима.

— Пошли за Джамалом, чтобы мы могли обсудить твой план. Я хочу, чтобы вы оба благополучно вернулись и привезли с собой Шафтсбери.

Удовлетворенно улыбнувшись, Хаким кивнул и выскочил из шатра. Оставшись один, Шахин посмотрел на записку, которую он все еще сжимал в кулаке. Внезапно в его голове мелькнул образ Френсис, безжизненно распростертой на постели. Только на сей раз в потолок смотрели зеленые глаза Аллегры. Содрогнувшись, он загнал это видение втемную пучину подсознания, откуда оно и явилось. Аллегра будет жить!

Он позаботится об этом с помощью Шафтсбери. Но что-то подсказывало Шахину, что она станет противиться отъезду. Мысль, что Аллегра захочет остаться с ним, несмотря на опасность, вызвала у него противоречивые чувства. В любом случае теперь он не позволит ей этого, а сделает все, что в его силах, чтобы заставить уехать. Единственное, что имеет значение, — это ее безопасность. Остальное не важно — даже боль, которую он почувствует, передавая ее под опеку Шафтсбери. Шахина захлестнула волна противоречивых эмоций. Завтра она уже не будет принадлежать ему. А пока он постарается запомнить каждый ее вздох, каждый поворот головы, все, что можно сохранить в памяти.