Сестры из Версаля. Любовницы короля - Салли Кристи Страница 56
Сестры из Версаля. Любовницы короля - Салли Кристи читать онлайн бесплатно
– А ты не… – Гортензия многозначительно смотрит на мой живот. Мы одни, Гортензия – моя сестра, мы обе замужние женщины (одна замужем, вторая – вдова), и тем не менее она не может заставить себя задать мне прямой вопрос: «Ты беременна?»
– Я не беременна, – дерзко отвечаю я.
Гортензия едва заметно морщится. Едва заметно.
– Ох, сестричка, мне так жаль.
– Я уже смирилась.
– Это ничего не меняет. Я приехала, чтобы забрать тебя домой.
– Домой? Вряд ли тетушкин дом я смогу назвать своим.
Гортензия сбита с толку.
– Но это наш единственный дом. Куда же ты поедешь?
– Мне ехать некуда, – отвечаю я. То, что мне кажется пустой тратой сил, для Гортензии – священный долг.
Что я привезу из Турнеля? Что мне взять с собой, чтобы напоминало о проведенных здесь шести годах? Мои воспоминания о ЖБ. Добрые воспоминания о времени, проведенном вместе.
Вместе со своей одеждой и воспоминаниями я забираю сборник пьес Мольера, все тома книги «Артамен, или Великий Кир» [16] и пару научных книг из библиотеки. Ни мадам Коричневые Зубы, ни господин Пот не похожи на заядлых читателей. Коричневые Зубы испытывает мое терпение, входя в мою комнату под любым предлогом и устраивая спектакль. Она делает вид, будто хочет помочь мне уложить вещи, хотя я точно знаю, что ее интересуют только мои украшения. Она пытается понять, что было в замке, а что я привезла из отчего дома Майи-Нель. У нее есть целый список из архива, который достал по ее просьбе адвокат, однако она не может по описанию узнать вещи, лежащие у меня в шкатулках.
Не знаю, стоит ли оставлять украшения, подаренные мне ЖБ, но я не стану отдавать их, если только меня прямо не попросит об этом их пронырливый стряпчий. В итоге я упаковываю их все, оставляя только нитку черного жемчуга, который мне никогда не нравился. Я знаю, что никто скандала поднимать не будет: зачем ссориться из-за горстки драгоценностей, если на кону настоящий приз – замок и титул?
За несколько дней до отъезда я впадаю в глубокую депрессию. Мной овладевают апатия и усталость, все кажется бессмысленным. Что значит наша жизнь? И что главное? Мы все равно умрем.
ЖБ упокоился в маленькой церквушке недалеко от замка. Я часами сижу рядом с ним в ледяном склепе семейства Турнель, жалея, что он такой холодный. Я читаю имена его умерших родственников. Елизавета-Шарлотта – умерла в двадцать два. Мадлена-Анжелика – умерла в семнадцать. И мой ЖБ – умер в двадцать два года. Все они такие молодые. Однажды я тоже умру. И разве будет иметь значение, чем я занималась при жизни?
Меня никто не трогает, решив, что я имею право, пусть и с опозданием, скорбеть по своему умершему мужу. Я лежу два дня в постели и плачу, потому что не беременна, и жалею об этом. Потом плачу, потому что все спуталось, – я никогда не хотела иметь детей. Неожиданно мысль о маленьком ЖБ кажется мне привлекательной. Может, это была бы маленькая девочка, хотя, если бы у нас была девочка, меня все равно отсюда выдворили бы. И все же. Я бы назвала ее Армандой, в честь моей мамы. И вот ЖБ умер, не оставив потомства, и кто вспомнит, что он вообще жил? Вскоре от него останется только имя, вырезанное на мраморной плите. И будет он лежать со своими предками в склепе, одинокий и забытый.
В последний день моего пребывания в доме супруга Гортензия вытаскивает меня из постели и, усадив в экипаж, прячет под ворохом одеял и подушек, поскольку дороги в Париж холодные и ухабистые. Возможно, я всегда так и буду лежать, ничего не делать, ничего не говорить, ничего не ждать.
Буду просто существовать.
От Луизы де Майи
Версальский дворец
10 декабря 1740 года
Дорогая Марианна!
До меня дошли ужасные новости о смерти Жана-Батиста, и я пишу тебе, чтобы выразить свое глубочайшее соболезнование. Какая трагедия! Должно быть, ты в глубокой скорби. Я тоже в глубочайшей печали от случившегося у тебя.
Я знаю, какое горе и печаль доводится переживать, когда теряешь все, когда тебя лишают того, что было тебе знакомо и дорого в этом мире. Кому, как не мне, понять тебя. Знаю, какую муку ты испытываешь. Один меткий удар судьбы – и все. Какая потеря! Какая нелепая смерть! Но что есть потеря, как не одно из проявлений смерти?
Я скорблю вместе с тобой, сестричка, и молюсь, чтобы со временем ты смирилась со своей ношей. Смирение – главная из добродетелей, потому что в нашей жизни мы мало что можем изменить. Уверена, что в час горя и печали Гортензия с тетушкой Мазарини позаботятся о тебе в Париже. Дай мне знать, если понадобится моя помощь.
Король в добром здравии, немного одолевает меланхолия, что часто бывает с ним с наступлением зимы. Полина тоже в добром здравии, она очень счастлива со своим супругом, графом де Винтимилем. Он хороший молодой человек, несмотря на неприглядную на вид кожу. Полина шлет тебе свою любовь и соболезнования. Как бы мне хотелось, чтобы вы вновь стали подругами! Когда мы в последний раз были в Шуази, король заговорил о воссоединении нас, сестер. По-моему, изумительная мысль! Только представь, мы впятером снова вместе! Может быть, это произойдет, когда ты снимешь траур?
Я высылаю тебе платок, расшитый черными голубями, пусть они утешут тебя в твоем горе.
Версаль
Декабрь 1740 года
Год выдался богатым на взлеты и падения, триумфы и баталии, как крупные, так и мелкие, из которых по большей части я неизменно выходила победительницей. Мы с Людовиком стали очень близки, он до сих пор чрезвычайно предан мне. Он за многое может поблагодарить меня: я научила его самостоятельно принимать решения, противостоять придирчивым министрам. Благодарность – прочное основание для любви.
Стычки с австрийцами уже грозят перейти в настоящую войну. Карл Австрийский, заклятый враг Франции, в октябре умер, оставив в наследницах одну дочь и тем самым дав Франции возможность отстоять свои интересы в Австрии. Флёри всеми правдами и неправдами пытается избежать войны – заставить нас отступить, как комнатных собачек, и помириться с разгневанной австрийской императрицей. Не все с ним согласны, и уж точно не я.
У нас есть один генерал, Бель-Иль, который очень долго добивался моей дружбы, потому что человек он умный и знает, в чьих руках сосредоточена истинная власть. Поговаривают, будто он наградил двести человек за то, что они распускали слухи, выставлявшие его в выгодном свете. И стратегия сработала. Мне нравятся подобные уловки. Я и сама подумываю о том, чтобы нанять поэта, дабы тот за вознаграждение писал обо мне хвалебные куплеты. Чтобы уравновесить скандальные злословия. Может быть, сравнить меня с Афиной? И не то чтобы я обращала внимание на всякие сплетни (я имею в виду куплеты), но король все равно болезненно на них реагирует.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments