Тайный искуситель - Тина Сент-Джон Страница 56

Захира ахнула, когда шотландец пропустил неожиданный удар в левое плечо. Он закачался в седле, затем с ревом выпрямился и развернул коня мощным посылом бедер, чтобы схватиться с атаковавшим его солдатом. На войне ответный удар располосовал бы солдата надвое, здесь же, на тренировке, удар по шлему означал смерть и просто вывел его из игры.

— Это называется сшибкой, — раздался сзади глубокий уверенный франкский голос.

Захира вздрогнула и обернулась, не в силах скрыть свое изумление при виде короля Англии, шагавшего к ней. Его голова была неприкрыта, и корона выгоревших каштановых волос блестела под утренним солнцем. Он элегантно сцепил руки за спиной, словно специально натягивая грудь алой шелковой туники с тремя вышитыми желтыми львами. Пояс, украшенный драгоценными камнями, мерцал на талии, сапоги из тонкой кожи сверкали в ответ золотом шпор, несмотря на пыль, которая поднималась при каждом шаге.

При его приближении Захира вскочила со своего сиденья возле камня, лихорадочно пряча дрожащие руки в свободной ткани шальвар и поворачиваясь к нему лицом. Ей никак не удавалось заставить себя выказать фальшивое почтение королю франков, но выдержать пронзительный взгляд его голубых глаз она не смогла тоже.

— Отлично! Отлично, молодцы! — крикнул он солдатам на равнине, и его громкие слова и аплодисменты вызвали низкие поклоны, разговоры, салют от Логана и его людей, которые вышли победителями из тренировочной схватки.

Захира почувствовала вопросительный взгляд друга Себастьяна и, зная, что могло ему показаться, попыталась не ежиться от этой мысли.

— Простите, что я невольно помешала вам, вы наверняка предпочитаете наблюдать за своими людьми в одиночестве, — сказала она королю, пытаясь выдержать вежливый и непринужденный тон и готовя себе путь к отступлению.

— Наоборот, — ответил он, широко расставляя ноги и заступая ей дорогу. — Я никогда не отказывался от компании прекрасной женщины. — Он сверкнул хитрой улыбкой. — Останьтесь. Я настаиваю.

Загнанная в угол, она медленно попятилась и снова села у основания скалы. Некоторое время ни она, ни король не говорили, оба сидели в неловкой тишине, ожидая, когда армия перегруппируется для новой тренировочной стычки. Не раз и не два Захира с надеждой оглядывалась через плечо, в надежде что Себастьян придет спасти ее. И всякий раз надежда сменялась разочарованием.

— Если вас тревожит отсутствие Монтборна, — сказал король, — то он все еще на встрече с моими советниками. Видимо, некоторые из них стали считать, что мое здоровье пошатнулось в последние дни. Я не согласен, конечно же, но все утро они пытались убедить меня возвратиться в Ашкелон и отдохнуть, прежде чем я вернусь к этой кампании. — Он посмотрел в направлении Ашкелона, а затем уставился на нее немигающим, оценивающим взглядом. И в глазах его светилась похоть. — Что думаете?

Потрясенная его вопросом и внезапной близостью, Захира тяжело сглотнула.

— Ч-что я думаю?

Он пригвоздил ее к месту пронзительным хищным взглядом.

— Вы хотели бы, чтобы я вернулся в Ашкелон, леди? — спросил он, ничуть не смущаясь бестактностью своего предложения. Он улыбнулся, когда она промедлила с ответом, и его улыбка стала крайне высокомерной, когда он наклонился к ней, нависая широкими плечами и грудью над ее крошечным телом. Он протянул руку и провел украшенным драгоценным кольцом пальцем по изгибу ее ключицы, жестом достаточно кратким, чтобы не привлекать внимания, и достаточно откровенным, чтобы Захира поняла его намерения. Она отшатнулась от нежелательного внимания и вздрогнула, когда он низко рассмеялся над ее поспешным отступлением.

— Вчера на пиру состоялось отличное представление, — отметил он, снова вглядываясь в тренировку солдат на поле, готовившихся к очередной схватке. — Знаете ли, я много дней наблюдал, как Монтборн уничтожал неверных, спокойный, как эта скала, и ни разу мне не доводилось видеть, как он так искренне полыхает — по крайней мере против одного из своих.

— Происшедшее вчера — моя вина, — выпалила Захира, в надежде слегка умерить королевское недовольство вчерашними событиями. — Мой лорд подумал, что я в опасности. Он лишь хотел защитить меня.

Брови короля слегка приподнялись, единственный признак того, что он ее услышал.

— Когда женщина пробуждает в мужчине такую страсть, это порой влияет на тех, кто подобное видит, — задумчиво проговорил он. — Пробуждает в них любопытство. — Он склонил поросший каштановой бородой подбородок, глядя на нее волчьим взглядом. — Подобная страсть заставляет мужчину — любого мужчину, даже короля, — желать уяснить, что же такого есть в женщине, за которую можно убить.

Каждый нерв Захиры натянулся струной, когда слова Львиного Сердца проникли в ее сознание. В следующую неловкую минуту, когда она видела лишь зловещую ухмылку и красно-золотую стену, которой казался ей вражеский король, и слышала лишь грохот собственного сердца и отдаленный грохот схватки в долине, Захира ощутила, как просыпаются в ней годы собственных тренировок, нашептывая стратегии и возможности.

Здесь, под ярким солнечным днем, на виду у всей его армии, которая находилась в нескольких ярдах от них, король приглашал ее в свою постель. Мысль об этом камнем упала в ее живот, как и мысль о том, что Себастьян верен этому человеку и готов пожертвовать жизнью на службе этому королю, который с такой легкостью готов был его предать. Но как бы ее это ни поразило, часть ее — холодная часть ее, взращенная в умении использовать любое преимущество на благо миссии — увидела в этом шанс. Часть ее предупреждала, что шанс этот лучший, возможно, единственный, выполнить обещание, данное клану.

— Не стоит бояться, что Монтборн узнает, — слова короля доносились словно издалека. — Можно принять меры… отправить его с миссией в один из прибрежных фортов. Несколько дней пути. Я оставлю это на ваше усмотрение.

Но Захира больше не слышала, что он ей говорит. Ее разум уже спешил, обдумывая все возможности, оценивая удобство того, что король сидит с ней плечом к плечу, без охраны, и его кинжал в пределах досягаемости, в изукрашенных драгоценными камнями ножнах. Один рывок, и она могла бы выхватить оружие. Еще один удар сердца, и клинок оборвал бы его жизнь.

Солдаты, тренировавшиеся на поле, слишком далеко, чтобы ее остановить. Ей ни за что не сбежать от них, но к тому времени как они осознают, что она сделала, спасать короля будет уже поздно. Вначале они наверняка будут медленными от шока. Они убьют ее, наверняка.

Она никогда больше не увидит Себастьяна…

Захира попыталась отмахнуться от этой жалкой правды, заставить себя думать о том, ради чего ее сюда послали, о миссии, которая освободит ее родину и позволит выполнить свое предназначение как дочери Рашида ад-Дин Синана. А Себастьян будет ненавидеть ее, когда узнает отвратительную правду. Она пыталась сказать себе, что сердце не имеет права оплакивать неизбежную потерю его любви, что цель ее вовсе не в этом. Она пыталась заставить себя действовать, воспользоваться возможностью увидеть, как риск принесет плоды — вне зависимости от последствий. Сидя там совершенно неподвижно, напрягая все мышцы перед рывком, она была на волоске от того, чтобы броситься на короля и оборвать его жизнь, как она поклялась сделать.