Пляжный клуб - Элин Хильдебранд Страница 56

– Лето – да, соглашусь.

– И еще, мне кажется, что люди, которые оседают на островах… ну, у них не все в порядке. Они будто прячутся. Жизни боятся. Запираются на острове. А вокруг – одна вода.

– А мы от чего прячемся? – спросил Мак. – Чего боимся?

Коробка от пиццы была уже порвана в мелкие клочки.

– Не знаю, – ответила Марибель. – Я боюсь, что ты мной недостаточно увлечен, а ты – что я увлеклась слишком сильно. А может, мы сами себя боимся.

Она заплакала.

Мак протянул руку через стол и взял ее ладонь.

– Мне сегодня предложили работу. Если ты согласишься со мной поехать, я приму предложение.

– А что за работа? – поинтересовалась Марибель.

– На Хаврошу, в «Техасских рейнджерах», – ответил Мак. – Бронировать номера, билеты и рестораны. Придется поездить по стране. На зиму будут отпускать. Ну и, денег, конечно, побольше.

Марибель встала и направилась к раковине. Отмотала кусок бумажного полотенца и высморкалась.

– Хавроша… – проговорила она. – Он мне всегда нравился.

– Они с Тоней про тебя спрашивали, – продолжил Мак. – Горят желанием встретиться. Хавроша обещал платить мне в три раза больше. Представляешь?

– А что с фермой решил? – поинтересовалась Марибель.

Мак задумался.

– Поживем – увидим, – пробормотал он. – Может, подожду годик, посмотрим, как с работой пойдет. Попрошу Прингла нанять кого-нибудь на сезон. Если с работой выгорит, ферму продам. Мы справимся, я даже не сомневаюсь. Ты и я.

– Рассчитывай на себя. Я никуда с тобой не поеду.

– Но как я без тебя?

Марибель стала вышагивать по кухне, поскрипывая подошвами теннисных туфель.

– Ты не понимаешь?

Мак тяжко перевел дух. Ему казалось, что он падает в пропасть, падает, как во сне.

– Похоже, это ты не поняла. Я предлагаю тебе пожениться.

Он удивил ее, пожалуй, впервые за все время их отношений. Хотя, нет, уже во второй раз. Весть об Андреа стала для Марибель порядочной встряской. А теперь от одного только взгляда на нее у Мака заходилось сердце. Как же она хороша в своей розовой футболке и джинсовых шортах с кроссовками, волосы собраны на затылке и закреплены карандашом…

– Ты делаешь мне предложение? – переспросила Марибель.

«Надо встать на колени», – подумал Мак. Выглядело это немного глупо в убогой сырости их съемной квартиры, но Мак все равно так сделал.

– Ты выйдешь за меня замуж? Станешь моей женой? – Слова вылетели сами собой. Это оказалось совсем не трудно. Он готов был повторять вновь и вновь, кричать, если надо. – Ты выйдешь за меня замуж?

Марибель стояла и смотрела поверх его головы так, словно над теменем висели его мысли в воздушном шаре. «Отвечай!» – взывал к ней шар. На миг ему показалось, что он услышит отказ, и это чувство было сравнимо с бездонной черной дырой, в которую он падал.

– Ты выйдешь за меня замуж? – повторил Мак немного громче.

Она заглянула ему в лицо, словно удивившись, что он стоит перед ней, припав на колено.

– Конечно, – ответила Марибель. – Конечно же, выйду.

Лейси Гарднер не верила своим ушам. Двенадцать лет она следила за судьбой Мака, наблюдала его становление. Он вырос на ее глазах. Управлял отелем, оканчивал муниципальный колледж и оплакивал умерших родителей; Лейси знала всех девушек, которых он приглашал на свидания. И особенно пристально она наблюдала за развитием его отношений с Марибель. Но и за миллион лет она не смогла бы предугадать такого поворота, причем в ее преклонном возрасте мало что в этом мире могло ее удивить. Мак, как обычно, принес чашечку кофе и «Бостон глоуб» из фойе, и прежде, чем пожилая леди успела просмотреть заголовки, на нее свалилась главная новость.

– Я сделал Марибель предложение, и она ответила «да».

В его голосе сквозила и неподдельная радость, и гордость, и восторг, что было, на взгляд Лейси, вполне естественно. Удивление быстро сменилось грустью. В некотором смысле Мак стал для нее отрезанным ломтем.

– А я-то надеялась, ты сбережешь себя для меня.

Мак схватил старушку за плечи, и та чуть не расплескала кофе. Она поразилась его порыву – быть может, он и впрямь влюблен в эту девушку.

– Лучше тебя никого нет! Ты совершенно неподражаема. Я первой тебе сообщил, никто, кроме тебя, еще не знает.

– Так ты переедешь? – спросила Лейси, с грустью взглянув на кожаный диван, где проводил ночи Мак последние две недели. Он приходил, когда она уже спала, и был на ногах еще до ее пробуждения, но за эти дни она привыкла, что под крышей есть еще одно живое существо. Иногда посреди ночи она слышала его шаги и звук спускаемой в туалете воды, а однажды, когда ей не спалось, Лейси осторожно пробралась из гостиной и увидела фигуру под одеялом, и ей отчаянно захотелось, чтобы Мак никогда не уходил, чтобы пробыл здесь до самой ее смерти, а там уж не важно.

– Я вернусь в нашу квартиру. Однако воскресные ужины никто не отменял. Я сказал Марибель, что это – часть сделки. Воскресный вечер – твой, Лейси.

– Добро, – улыбнулась она.

Мак решил жениться.

Лейси вернулась в тот год, сорок первый, когда в сентябре они с Максимилианом прокатились до Мадакета на багги, позаимствованном у Сэма Арчибальда. Сэма в то лето не было на Нантакете, потому что он записался добровольцем на фронт и отбыл на учения. Максимилиан получил от него открытку: «Тут большинство ребят ни разу не видели Атлантического океана, а еще меньше играли в крикет в Сконсете. Покатай старушку в багги и повеселись за меня». Что они и сделали 16 сентября: покатили в Мадакет. Они относились друг к другу всерьез – вокруг бушевала война. Все тогда сидели, прильнув к радиоточкам, и слушали последние сообщения о Гитлере. Военные отрабатывали на поле Тома Неверса приземление в условиях тумана. По берегу постоянно ездил береговой патруль – высматривали подводные лодки. На улицах города выкладывали заграждения из мешков с песком, мужчины записывались в армию. Лейси понимала, что не сегодня-завтра Максимилиан уйдет на войну, и тогда ей придется одной рассекать на багги.

Они добрались до Мадакета и пошли по песчаному пляжу пешком.

Максимилиан произнес:

– Ты знаешь, а ведь я не просто так тебя сюда затащил.

Лейси засмеялась, и ее смех перехватил ветер:

– Мы приехали сюда из-за письма Сэма. Это он тебе посоветовал. Вы ведь, мужчины, всегда заодно.

Порывы ветра трепали галстук Максимилиана.

– Нет, Лейси, не поэтому.

Ей почудилось, что сейчас он скажет, что тоже отправляется на войну. «Мужчины, – подумала она, – они всегда заодно». На этом и держится армия. Мужчины любят собираться в компании, чем больше – тем лучше. А еще она подумала: «Если он уедет, я тоже запишусь. Не останусь в тылу сидеть и дожидаться, как все другие».