Десять крошечных вздохов - К. А. Такер Страница 56

— Геморрой! Помни об этом, Кейси!

Ее внезапный эмоциональный взрыв и серьезное отношение к ситуации прорвали мою паническую атаку, как игла воздушный шарик, и я осознала, что смеюсь. «Боже, я люблю эту девчонку».

Я не знаю, возможно, мой смех послужил причиной расслабления Трента, придав ему сумасбродного мужества и решимости ко мне прикоснуться.

— Позволь объяснить, — начал он.

Его руки двинулись к моим.

Я отшатнулась, а мое беззаботное настроение резко переметнулось обратно к злости.

— Не смей меня трогать, — прошипела я.

Он выставил перед собой руки, ладонями наружу, в знак мира.

— Справедливо, Кейс. Но дай мне шанс объяснить.

Я сложила руки на груди, крепко себя обняв, чтобы удержаться от падения. Или от того, чтобы потянуться к нему, к его теплоте.

— Вперед. Объясняй, — прорычала я, борясь с непреодолимым желанием наброситься на него и не слушать никаких извинений, потому что ни одно из них, по правде говоря, не имело значения. Это — прошлое, а то, как я чувствую себя рядом с ним, — вот что сейчас важно. Но я не могу этого сделать. Я не могу выказать слабость.

Он приоткрыл рот, чтобы заговорить, и у меня задрожали колени. О, Господи, если мне придется простоять в его присутствии еще секунду, я растеряю весь свой боевой дух.

Из-за угла появился Бен, словно рыцарь в сияющих доспехах.

— Время вышло, — заявила я немного громче, чем это было необходимо.

Я протиснулась плечом вперед мимо Трента, захлопнув за собой дверь в квартиру.

— Привет, Бен!

Для всех, кто меня знал, было очевидно, что все это — притворство. Я никогда не бываю такой веселой. Я никогда не бываю веселой и точка.

Бен посмотрел на меня, потом на Трента, и я увидела, как в его голове словно закрутились колесики. Он понял, что только что прервал нас. Он сообразительный громила.

— Хочешь, чтобы я... — он показал рукой на выход, словно предлагая уйти.

— Неа!

Я зацепилась своей рукой за его и потянула вперед, держа голову высоко, а руку Бена близко, позволив злости вести меня.

Внутри же я чувствовала, как стены рушатся.

* * *

— Ты едва притронулась к пасте, — заметил Бен.

Мы находились в итальянском ресторане в пяти минутах езды от «У Пенни».

— Я много раз к ней притронулась, — проворчала я, тыкая в нее вилкой. — Я притронулась к ней столько раз, что твоя паста завидует. Я прямо слышу разговор о нападении одних спагетти на другие.

— Ты едва поеласвоей пасты, — перефразировал Бен, но ухмыльнулся.

— Я не голодна.

— Из-за того парня?

Мы просидели в ресторане уже сорок пять минут, и это первый вопрос, который Бен мне задал. Все остальное время я слушала, как он бубнил о своем простреленном колене, из-за которого не получил футбольную стипендию в колледж, о том, что он хочет стать адвокатом по уголовным делам и работать в Вегасе, потому что там живут все богатые мошенники. Я не знаю, не спросил ли он ничего у меня, потому что такой самовлюбленный, или потому, что понял, — я не люблю отвечать на вопросы. В любом случае, меня это полностью устроило.

Я вздохнула, вытаскивая двадцатидолларовую купюру из сумочки, и бросила ее на стол.

— Наверное, нам нужно идти.

Он нахмурился и вернул мне деньги.

— Я плачу.

— Я не буду заниматься с тобой сексом.

— Ничего себе! Кто сказал что-то о сексе? Я здесь только ради еды и приятной компании.

Он вел себя обиженно, но блеск в его глазах сказал мне, что он шутит. С моих губ сорвалось непривлекательное фырканье.

— Ладно, ладно. Посредственной компании. — Он затолкал в рот кусочек хлеба и с улыбкой добавил: — Сексуальной штучки.

— И это тот самый Бен, которого мы все знаем и любим, — одобрила я, преувеличенно кивнув головой, и запустила ему в лоб пакетиком с сахарным песком.

— Хотя вот серьезно, — начал Бен, собирая с тарелки остатки своей пасты. Я терпеливо ждала, пока он прожует и проглотит ее. — Почему ты согласилась со мной поужинать? Это очевидно, что у тебя не все кончено с тем типом, а даже если бы и было так, я — не идиот. Я не в курсе, что означал тот день в зале...

Черт.Я такая предсказуемая. Надеюсь, что не для Трента. Мне не хотелось бы, чтобы он с такой легкостью видел меня насквозь. Он нападет и растопит все мои защитные покровы этими своими горящими голубыми глазами. Я пожала плечами.

— Ты меня не хочешь, Бен. Я — это семь слоев ебанутости с налетом придурковатого сумасшествия.

Он усмехнулся, но я уловила промелькнувшую в его глазах грусть, когда он бросил на стол несколько купюр.

— Я и так об этом знал.

— Ну и зачем тогда ты меняпригласил? Особеннопосле того, как я с тобой поступила тогда в зале?

Он пожал плечами.

— Ждал твоего следующего сумасбродного момента? В следующий раз я буду проворнее. Всунул-вынул.

Я расхохоталась. Бессовестная честность Бена была желанным облегчением.

— Не знаю, Кейс. Меня окружает множество шлюх и дурочек. А ты не такая. Ты умная и смешная и можешь уменьшить самоуверенность парня, как ни одна другая знакомая мне девушка.

— Не думаю, что кто-либо в состоянии уменьшить твою раздутую башку, Бен.

Он нагло усмехнулся.

— Зависит от того, о какой голове идет речь.

* * *

— Я слышала, Трент вернулся? — прошептала мне Шторм, пока я разливала по стопкам текилу «Патрон» для мальчишника.

— Да ну? — пробормотала я, поджав губы.

Я не знала, что еще сказать. Я об этом не забыла. И минуты не проходило без возникновения в моих мыслях его имени, без воспоминаний, насколько невероятным было его прикосновение к моей коже, без желания вернуть то, что было в тот короткий, волшебный промежуток времени, перед тем, как он вырвал из груди мое сердце и выбросил.

Я ненавидела его за эти чувства. За то, что он дал мне надежду, только чтобы снова вырвать ее у меня. За то, что он вытащил меня из-под воды, помог снова начать дышать, прежде чем погрузить меня с головой обратно.

Так что, когда я увидела его, уставившегося на меня с другой стороны барной стойки, стоящего рядом с последним сделавшим заказ клиентом, мне пришлось опереться на бар, потому что злость и огорчение врезались в меня с такой силой, что я едва устояла на ногах.

— Чего тебе надо? — прошипела я.

— Поговорить с тобой.