Птица обрела крылья - Анна Морион Страница 56

– В следующий раз, мой дорогой, прошу, раздавай обещания другим, лишь получив наше согласие, – мягко пожурила миссис Коуэлл своего сына, полная стыда за его неприличный поступок.

– Но, мама, это же будет весело! – тотчас отозвался мальчик. – К тому же, этот герцог ужасно влюблен в нашу Вивиан!

– Какая чепуха! Милый мой, ну, что ты выдумываешь? – с улыбкой покачала головой его сестра: однако ей показалось, что в словах Ричарда была доля правды. Она чувствовала это всей своей душой.

– Не чепуха, а правда! – насупился оскорбленный неверием Вивиан Ричард. – Ты что, слепая? Он смотрел на тебя все время! И в его глазах было столько любви!

– Уверяю, ты ошибаешься, – твердо заявила девушка, так как почему-то знание того, что герцог вдруг воспылал к ней чувствами, не пришлось ей по душе, и она не собиралась принимать его возможные ухаживания. Хватит! Ей не нужен ни один мужчина: она самодостаточная богатая леди, и не променяет своей независимости ни на какие чувства! Да и после неудачного опыта в браке с Джереми, его вдова помнила о том, что каждый супруг обладает законным правом принуждать жену к супружескому долгу, даже, когда та отчаянно не желает этого, и воспоминания о проведенных в слезах ночах лишь подтверждали в ней ее убеждения.

Раздраженно вздохнув, умный, не по годам, юный джентльмен молча направился в игровую комнату, где его ждали деревянный меч и деревянный, украшенный разноцветными узорами и гербом Коуэллов щит. Это игрушечное оружие было заказано любящей сестрой у лучшего лондонского мастера, и Ричард, получив его, был в таком восторге, что не желал расставаться с ним дольше, чем на пару часов, и уже успел показать свои сокровища гостям. Держа в руках меч и щит, мальчик представлял себя храбрым рыцарем, защищающим мать, сестру и Шарлотту от злого огнедышащего дракона. Единственным, что огорчало его, было то, что комплект оружия был только один, и что ни Вивиан, ни Шарлотта, ни мистер Крэнфорд не имели возможности помогать ему в битвах.

В замке, помимо хозяев, обитал и личный доктор Ричарда, наблюдающий за здоровьем мальчика с самого его рождения. Мистер Фидман был очень привязан к своему подопечному, однако почтенный возраст не давал ему возможности участвовать в проказах мальчика. В присутствии гостей хозяйки замка доктор имел привычку молчать, а когда кто–то из присутствующих обращался к нему с фразой или вопросом, он давал короткий, исчерпывающий ответ и замолкал, не имея желания вступать в беседу. Мистер Фидман был странным и чопорным, но Коуэллы любили и ценили его, а он, в свою очередь, любил и ценил их, и даже испытывал ко всем троим отцовские чувства. Так как своей семьи у него не было, когда миссис Уингтон написала ему с предложением проживать с ее семьей в Кроунесте, он тотчас ответил согласием и ни разу не пожалел о своем решении: у него были свои большие покои, его вкусно и безвозмездно кормили, и, к тому же, он получал бесплатную одежду, обувь, книги и все, что ему требовалось. Однако благородный доктор не желал пользоваться чрезмерной щедростью миссис Уингтон, был скромен и настоял на том, чтобы ему не платили жалования. И сейчас, придя с Ричардом в игровую комнату, доктор Фидман, взяв с собой одну из своих медицинских книг, уселся в кресло у окна, и, пока юный рыцарь сражался с драконом, читал в свое удовольствие, не забывая прислушиваться к кашлю питомца.

Вивиан и ее вторая мать извинились перед гостями и скрылись в рабочем кабинете, чтобы составить интригующее объявление о вакансии управляющего Кроунестом и послать его в английские газеты, а Шарлотта и Энтони направились на запланированную ими еще вчера вечером прогулку.

Молодые люди шли по направлению от замка к домам крестьян и молчали. Воздух, очищенный дождем, был наполнен ароматом зеленой травы и самой весны, а многочисленные птицы, обитающие в поместье, громко пели веселые звонкие трели. Где–то над замком слышалось карканье семьи черных воронов, а на одном из деревьев трудолюбиво стучал клювом по широкому стволу дятел.

– Мистер Крэнфорд, вы, кажется, желали побеседовать со мной? – наконец, первой нарушила тишину Шарлотта, взглянув на своего молчаливого собеседника.

– Да, мисс Сэлтон. Прошу прощения за мое молчание: этот день, такой теплый и яркий, угнетает меня, – нахмурившись, промолвил Энтони.

– Мне жаль это слышать… Но что произошло? – удивилась девушка. – Вы так бледны… Возможно, вы неважно себя чувствуете? Мы можем возвратиться…

– Прошу, не беспокойтесь обо мне, мисс. Я в полном здравии. – Энтони грустно улыбнулся, но не останавливал свой шаг. – Просто сегодня я потеряю вас, и этот факт угнетает и омрачает для меня даже сияние этого весеннего солнца.

– Потеряете меня? Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду! – пролепетала бедная Шарлотта.

– От вас не укрылось то, что я имею к вам чувства. Очень теплые, искренние и нежные чувства. – Мистер Крэнфорд решил открыться ей без долгих предисловий, решив, что, чем скорее закончится эта неловкая беседа, тем быстрее заживет от раны невзаимности его сердце. – Только прошу, не возражайте. Вы знаете, что я люблю вас, Шарлотта… Прошу прощения за такую фамильярность.

– Мистер Крэнфорд…. Энтони, – мягко сказала на это мисс Сэлтон. – Вы правы: я не слепа и вижу, что вы неравнодушны ко мне. Но о том, что вы имеете ко мне такие сильные чувства, я, право, и представить не могла…

– Помните ту прогулку по саду Лиллехуса, когда вы впервые представили мне своего жениха? Перед тем, как рядом с нами появился мистер Соммер, мы имели с вами беседу?

– Помню.

– Я был полон решимости признаться вам в любви и попросить вашей руки, но, как оказалось, к тому моменту вы уже были несвободны. Но тогда я не смирился и решил бороться за ваше сердце. Вчера же я узнал о том, что являюсь отцом незаконнорожденного ребенка, прелестного мальчика, который живет здесь, в Кроунесте, под теплым крылом нашей дорогой Вивиан…

– О? – Эта новость изумила девушку, и это было единственным, что она сумела из себя выдавить.

– Да. Я признал его. Он мой сын, и я дам ему свою фамилию, даже, если моя мать будет возражать против моего решения. И я люблю вас. Но, имея за душой такой грех и скандал, я понимаю, что недостоин вас. Я не мог отступиться от вас, не рассказав вам о своей любви, и вы вправе презирать меня. Если пожелаете, я завтра же покину Кроунест, и вы никогда больше не увидите меня и не услышите моего имени. – Энтони сказал эти слова четко, без боязни. Его душа кровоточила, но чувство достоинства подсказывало ему, что он поступил правильно.

–Я… Право, я не осуждаю вас… Нисколько, – вдруг сказала Шарлотта, и ее взгляд, устремленный на мистера Крэнфорда, потеплел. – Вы поступили благородно… Как я понимаю, мать вашего ребенка, должно быть, очень низкого происхождения, и вы не можете жениться на ней… Не так ли?

– Именно. Эта девушка работала горничной в доме моей матери, и я имел с ней любовную связь. В отличие от отца Вивиан, я все же обладаю высоким положением в обществе и являюсь сыном графа, и это не дает мне возможности жениться на этой девушке. – Энтони усмехнулся в насмешке над собой. – Возможно, это хорошо, что вы помолвлены с другим джентльменом, ведь, узнай вы о том, что у меня вдруг появился бастард, вы пожалели бы о своей помолвке со мной.