Как перестать быть миллионером - Оксана Алексеева Страница 56

— Наш медленный танец больше напоминает бои без правил.

— Совсем не напоминает, — не согласилась Лера по инерции. — Особенно медленный танец. И давай-ка не напирай больше, а то вся моя охрана дышать перестала.

К сожалению, так и было: посмей Мир только применить хоть каплю силы, как к их паре присоединятся еще два партнера, чтобы этих расцепить. Потому поддался и вообще позволил Валерии вести — ну она и уводила подальше от людей, поближе к стене. И никаких скандалов на глазах уважаемых гостей!

— Ты чего-то хотел? — поинтересовалась сквозь зубы.

— От тебя? Боже упаси, — Мир привычно к главным вопросам подходил издалека. — Но совет по-дружески дам. Ты зря, Лер, считаешь, что в танце самец тот, у кого кошелек больше.

Она все-таки не выдержала и рассмеялась с презрением:

— Как мило! Только мы никакие не друзья, чтобы я твои советы хоть в грош оценивала.

— Вот тут ты права.

Мирослав сбил ее с толку неожиданным согласием, потому получил секунду легкого замешательства, за которую успел наклониться и смазанно коснуться ее губ. Второй раз, второй раз подловил, мерзавец! И снова обошелся без пощечины, потому что именно сейчас Валерия заозиралась — никто ли не видел? Похоже, гости в их сторону даже не смотрели, просто повезло, а уж охране и дела нет, как там их хозяйка развлекается.

Валерия остановилась, изогнула бровь, чтобы вернуть себе контроль над ситуацией, и поинтересовалась:

— А ты не сдаешься, да?

— Никогда, Лер, — он смотрел на нее отчего-то смеющимися глазами. — И между нами осталось всего ничего преград — твой толстый кошелек и твое раздутое самомнение.

— И все?! — деланно восхитилась Валерия. — Какие мелочи! Спасибо, что они есть, а то ведь я едва держусь — как бы в тебя, такого очаровашку, случайно не втюриться!

Мирослав подхватил ее подачу, словно сарказма не улавливал:

— Я тебе больше скажу: через неделю я стану женатиком, так что пользуйся, пока не поздно.

— В какой-нибудь другой жизни. Но ты так примитивно устроен — думал добавить сплетням о нас огоньку? Вот только гости уже все перестроились — им и дела нет до этих закулисных шоу.

— А-а, ну тогда мы можем продолжать целоваться? Уже наконец-то как большие.

Лера вовремя успела ударить его в плечо, а к горлу поднялось непонятное раздражение. Хотя с чего вдруг непонятное, очень даже объяснимое: не может не бесить проигравший, который всеми силами изображает, что победитель! С этой же злостью она и выкинула очередной приказ — пусть Мирослав Петрович припомнит, что он здесь такой же заложник, как и Олеся:

— Иди с невестой танцуй! И с ней же целуйся — никто не обидится.

Мир сразу же отступил, глянул на Олесю, покачал головой, но, не видя другого выхода, направился к той, даже не пытаясь спорить. Хуже этого вечера может быть только вечер, в который его насильно под руки тащат, куда приказано.

Порядком хмельная Олеся долго не могла понять, чего он от нее требует. Но потом откинула его протянутую руку:

— Да не хочу я с тобой танцевать, давай хотя бы в этой клоунаде участвовать не будем! И где вино, где коньяк, что это за вечеринка такая — сухая? И куда все официанты подевались — зову, дозваться не могу!

— А это Лера распорядилась, чтобы тебе больше не подливали, — сообразил Мир. — Немного поздно, но лучше поздно, чем никогда. Видимо, ей зачем-то нужно, чтобы ты под стол не свалилась. Так что пойдем потанцуем. В награду, может, получим по рюмочке коньяка. До сих пор нас дрессировали только кнутами, но ведь мы и повода не дали для пряника.

— Да не хочу я с тобой танцевать! — снова поморщилась Олеся. — Хоть и очень благодарна, что ты все еще не сбежал, бросив здесь и меня, и Яра… — она тяжело вздохнула, подперла щеку рукой и с тоской посмотрела на второго Петровича, повторяя: — Не буду танцевать, мне петь хочется.

— Петь? — немного испугался Мирослав. От этого слова даже охранник за их плечами сразу в струну вытянулся — тоже напрягся.

Но ни один, ни второй не смогли вовремя среагировать, когда Олеся жалобно-жалобно затянула — не особенно громко, но уж очень неуместно:

— Сижу за реше-еткой в темнице сырой. Голубям век свобо-оды не видать, — в таком контексте отсутствие ритма и рифмы не имело значения, как и факт, что нетрезвая певица собирала в одну кучу мотивы из разных источников.

Мир не определился, стоит ли попытаться ее утихомирить или, наоборот, дать возможность опозориться погромче, но прямо между их головами втиснулась объемная физиономия телохранителя и недвусмысленно пригрозила:

— Прекратите, Олеся Прокопьевна, а то вам даже на собственной помолвке больше находиться не позволят.

Она шмыгнула носом, но замолчала. Даже алкоголь не притупил в ней чувство страха окончательно. Мир просто нашел ее руку под столом и сжал в качестве поддержки, шепча:

— Реветь только не вздумай. Обещаю, после нашей свадьбы позволю тебе бухать и петь сколько влезет.

Олеся, должно быть, оценила, поскольку шмыгнула носом еще более жалко. Мирослав на Леру не смотрел — вот просто не хотел сейчас лицезреть любимое лицо, которое такое зверство допускает. Однако этой микросцены хватило для того, чтобы прорвало другого персонажа, которому здесь даже главная роль не отводилась.

— Прекратите этот цирк! — завопил Ярослав, подскакивая на месте. — Что вылупилась, хозяйка медной горы, а? Я тебе как бывший миллионер заявляю, что до такой степени палка просто не гнется!

Он шел прямо на Валерию, и это выступление, в отличие от тихого скулежа Олеси, сразу привлекло внимание всех присутствующих. Лера улыбаться перестала — ей очень не хотелось устраивать скандал перед знакомыми, а Ярослав еще только разгонялся:

— Девчонку отпусти! Нужна тебе жертва — меня и возьми! А Олеся, между прочим, о тебе постоянно беспокоилась, но сверху-то, с трона не видно. Она, можно сказать, самый искренний человек, в поддержке которого не усомнишься! Но ты решила именно на ней отыграться? За единственный недостаток, который у нее есть? Богатой она хотела быть — о да, это просто мерзость, как низко! — Ярослав грозно схватил Марину Семеновну и со всей мочи заорал ей в лицо: — А вот вы богатой быть не хотите? Чего моргаете, как будто не отказались бы? На костер! Всех на костер, кто на нашу богиню-выскочку не похож! Хотя гляньте-то только — как быстро она веру поменяла и остервенела!

— Выведите его из зала! — Валерия опомнилась. Ей поначалу очень хотелось, чтобы оба Петровича в полной мере насладились всеми унижениями — и она бы позволила, но не при преподавателях же! Не при уважаемой Марине Семеновне, в конце концов!

Собственно, каждая из воинствующих сторон хотела напакостить второй, их меры вошли в резонанс, и в итоге случился такой поворот, который никто не прогнозировал. Охрана полетела на Ярослава, но тот, от одного вида Олеси, впал в неистовство викинга и больше ничего не боялся — ударил одного в челюсть, взвыл от боли в кулаке и тут же получил примерно такой же удар, от которого рухнул на пол.