Пляжный ресторанчик - Крис Манби Страница 55

Эрик оставил меня за столом в одиночестве. Я с надеждой огляделась. Мой опыт на данный момент подсказывал, что стоит американцу или американке услышать мой британский акцент, как их уже никто и ничто не заставит побороть искушение заговорить со мной. Всем хочется послушать про «историческую родину», даже если сами они ведут род от шведов, русских или китайцев. И все они рвутся поговорить о своем происхождении и родословной. Работая в «Ледибойз», я познакомилась по меньшей мере с тремя ребятами, утверждавшими, что они — прямые потомки короля Артура. Если вы думаете, что англичане одержимы разговорами о предках, так я вам честно скажу: увлечение моих соотечественников не идет ни в какое сравнение со страстью американцев. Американцы обожают поговорить о своем происхождении, и больше этого они любят только одно — смотреть телевизор.

Это напоминает разговоры про «прошлую жизнь». Любая женщина, сменившая, по ее мнению, хотя бы однажды земную оболочку, будет уверять вас, что в прошлой жизни она была королевой Елизаветой или Клеопатрой. Ни одна из них не скажет, что была служанкой или рабыней. Вот то же самое и с генеалогией. Если человек завел разговор на эту тему — будьте уверены, он ни за что не скажет, что происходит от крестьян, возделывавших торфяные болота.

Но сегодня что-то никто не хотел обсудить со мной прародителей. Зато у меня возникло чувство, что кое-кто активно обсуждает меня. Я встретилась глазами с парочкой кузин Эрика, которые шептались, откровенно меня разглядывая, и явно недоумевали, что такая славная девушка делает со стопроцентным геем. Я помахала им рукой. Представьте, это их нисколько не смутило и не побудило подойти и познакомиться со мной.

Я сидела и крутила за ножку бокал с шампанским. Похоже, даже официанты стали обходить меня стороной. Неужели так бросается в глаза, что я всего лишь притворщица, чужак в стае? В стае?.. Ха! Не смешите меня. Уж скорее тогда в своре, которая боится, что Эрик хочет ввести в их круг постороннего человека, который сочтет себя вправе претендовать на наследство.

Я обошла стол и встала так, чтобы огромная ваза с цветами заслонила меня от взглядов злобных кузин.

— Вас оставили в одиночестве?

Это был врач миссис Нордофф. Он неслышно вырос у меня за спиной. Я и не заметила, как он подошел: чуть-чуть выглядывая из-за ярко-желтых роз, я все смотрела на кузин, хихикающих надо мной.

— Ой, вы меня напугали! — воскликнула я. И, немного придя в себя, добавила: — Эрик пошел поговорить с мамой.

— Именно поэтому я решил, что мне стоит пойти пообщаться с вами.

— Благородный поступок. Спасибо.

— Не благодарите. Я очень этому рад.

Врач улыбнулся, и это была единственная искренняя улыбка, которую я увидела за весь день. Я уже успела убедиться в том, что семья Нордоффов обладает очень специфической мимикой. От того выражения лица, которое они называют улыбкой, не то что кровь стынет в жилах — ртуть, и та замерзла бы.

— Меня зовут Скотт, — представился врач. — Скотт Уолкер.

— Лиззи Джордан.

Я протянула ему руку, и он энергично пожал ее.

— Чует мое сердце, что Эрику и миссис Нордофф есть о чем поговорить, — предположил мой новый знакомый, подсаживаясь ко мне. — Вообще на чужом семейном торжестве чувствуешь себя неуютно, особенно когда спутник на какое-то время оставляет тебя. Кругом незнакомые люди, все внимание которых поглощено пересказом друг другу новостей и сплетен о родственниках.

— А вы вроде бы не скучаете, — заметила я, — да и вниманием не обделены.

— И не говорите. Вот, например, замечательно провел последние полчаса, обсуждая с одним из гостей мучающий его геморрой. Сами понимаете, с докторами все хотят поговорить. Но только на одну тему: людям не терпится обсудить свое здоровье с врачом, пусть даже малознакомым.

— Да, кстати, не посмотрите мое колено? — пошутила я.

— Не отказался бы, — улыбнулся он.

— Вы на чем специализируетесь? — поинтересовалась я, и тотчас добавила: — Ничего, что и я спрашиваю вас о работе?

— Я онколог. Специалист по раковым заболеваниям. В основном занимаюсь раком груди.

— Понятно. Специалист по шарам? — улыбнулась я. Скотт посмотрел на меня изумленно и даже немного испуганно.

— Извините, — смутилась я. — Дурацкая шутка.

Он с облегчением рассмеялся и сказал:

— Да нет, это вы меня извините. Просто сразу не сообразил, что за шары.

— Скажите мне, пожалуйста, а что привело вас сюда, на свадьбу племянницы миссис Нордофф? — спросила я, чтобы поскорее сменить тему.

— Миссис Нордофф буквально только что провела благотворительный аукцион, на котором в пользу моей клиники было собрано полмиллиона долларов. За эти деньги я готов хоть на голову встать, лишь бы она была довольна.

— Да, нехилая сумма.

— Миссис Нордофф — потрясающая женщина. Среди ее друзей немало по-настоящему богатых людей, и мне почему-то кажется, что почти никто из них не сможет отказать ей помочь в финансировании очередного благотворительного проекта, если миссис Нордофф лично попросит их об этом.

— То есть вам с ней просто повезло?

— Именно. Таких людей в наше время встречаешь нечасто.

С нашего со Скоттом места была видна та часть гостиничного холла, где расположились Эрик и миссис Нордофф. Судя по их мимике и жестикуляции, разговор шел бурный. Некоторое время мы со Скоттом непроизвольно смотрели в их сторону. Скотт первым ощутил неловкость. Он сочувственно вздохнул и, обернувшись ко мне, завел разговор о другом.

— Ну и как вам Лос-Анджелес?

— А? — вздрогнув, переспросила я. — Что вы сказали? А, Лос-Анджелес! Здесь здорово. Калифорния — это вообще сказка. Наверное, это говорит о моем дурном вкусе или отсталости, — усмехнулась я. — Кажется, сейчас считается «продвинутым» любить Нью-Йорк?

Скотта это явно развеселило. Он улыбнулся:

— А по-моему, вы абсолютно правы. Здесь, на Западном побережье, действительно здорово. Я и сам перебрался сюда из Нью-Йорка.

— А что, здесь клиника лучше?

— Признаюсь вам, причины, по которым я сделал это, были не столь благородны. Если быть точным, то я попросту сбежал сюда.

— Было от кого?

Вместо ответа Скотт поднял бокал шампанского и сделал большой глоток.

— Можете не отвечать, — сказала я. — Я и сама сбежала. А неплохой отель, да?

— И вид замечательный.

Вид открывался действительно великолепный. Особое очарование ему придавала белоснежная яхта, как раз появившаяся на горизонте.