И всё-таки я люблю тебя! Том 1 - Елена Харькова Страница 55

– Лягушонок! – позвала она. – Иди ко мне.

Рита проснулась, испуганно посмотрела на мать, но всё же подошла. Верка взяла в ладони худенькое личико дочери, расцеловала, потом прижала к себе Риту и разревелась.

– Доченька, миленькая, прости меня! Я тварь, я плохая! Я никчёмная мать! Меня убить мало! Ну хочешь, побей меня. Давай бей!

Верка взяла ручку дочери и стала лупить себя ею по лицу. Но Рита вырвала руку.

– Что ты, мамочка, ты хорошая. Не надо тебя убивать.

Она обняла мать, и они обе стали плакать и жалеть друг друга.

Такие моменты примирения случались часто после скандалов, когда Верка приходила в себя от спиртного угара. Но в очередной раз напившись, она опять срывала злость на дочери… А потом опять плакала и просила прощения.

Рита всегда считала эти примирения самыми счастливыми минутами, потому что они, обнявшись, вместе плакали и были в этот момент самыми близкими в мире существами. А самое приятное было то, что после примирения мамочка, стараясь загладить свою вину, читала Рите книжки или рассказывала те истории, которые сама раньше читала, когда жила у злой Бронтозаврихи в доме.

Вот и в этот раз Верка спросила:

– Хочешь, я тебе почитаю? Неси сюда свои книжки.

Но Рита уже знала наизусть все шесть книжек сказок, которые ей подарила тётя Райка.

– Мамуль, ты лучше опять расскажи мне страшную сказку про тётю Аню, которую электричка задавила.

– Ну хорошо, слушай… Только давай сначала покушаем. Есть у нас что-нибудь?

– Нет. Только креветки… – виновато произнесла девочка.

– Давай их сюда, – неожиданно улыбнулась мать.

Рита стала собирать по всему полу рассыпавшиеся вчера злосчастные розовые загогулины. Потом она сполоснула их водой, выложила на тарелку и поставила рядом с матерью на постель. Рита залезла на кровать к Верке под одеяло. Они прижались друг к другу, стали есть креветки, а Верка начала свой душещипательный рассказ:

– Значит, так… Жила-была одна тётя. Анна её звали. А фамилия у неё была Каренина.

– А отчество?

– Отчество? Да фиг его знает! Её все звали просто Анной. Так вот, всего у неё было до хрена! И дом был большой…

– Как наш барак?

– Больше.

– А-а-а, как пятиэтажка.

– Ну да, почти. Так вот. И золото, и всякие там украшения у неё были…

– Ух ты! Богатая была тётка!

– Конечно, я и говорю, что всё у неё было.

– А почему? Она что, как Мишкина мамка, продавщицей работала? Или воровкой была?

– Да потому что муж у неё был дюже богатый.

– Вот везёт же некоторым! Мамуль, а ты тоже найди себе богатого мужа. А то у тебя одни бедняки были, голь перекатная. Особенно последний папочка Колька. Ой, мамуль, он как наденет свои старые портки, которые у него на заднице уже протёрлись, прямо хоть глаза на эту срамоту не поворачивай! Он идёт и трусами в цветочек сверкает! Стыдобища!

Верка захохотала, а вместе с ней засмеялась и Рита. Они никак не могли остановиться! Их звонкий смех разносился по всему бараку…

Наступила весна. Серые от грязи сугробы постепенно съёжились, обнажив влажную землю с проглядывающей кое-где прошлогодней травой. Всё вокруг проснулось от зимней спячки и наполнилось звуком. Трень! Трень! Трень! Это на крышах плачут сосульки. Бурлык, бурлык, бурлык! Это журчат ручейки. Хлюп. Хлюп. Хлюп. Это Рита шлёпает по лужам, подгоняя палочкой свой бумажный пароходик. Эх, хорошо! Весело!

А вот и мальчишки вышли на улицу, гордо держа в руках свои кораблики. Ах! Вот это красота! Кораблики-то у них не бумажные, как у Риты, а вырезанные из деревяшек, посередине воткнуты палочки, а на них прикреплены пластилином настоящие паруса! Вот ведь диво дивное! Из бумаги паруса, красиво так изогнуты да ещё и разрисованы! У кого герб какой-то причудливый нарисован, у кого флаг красный, а Ванька даже череп с костями нарисовал!

Рита смотрела с восхищением на эти произведения искусства.

– Мишенька, дай потрогать твой кораблик! Я тихонечко, не сломаю, – попросила Рита самого младшего из всей группы.

Мальчишка смачно сплюнул через дырку между зубами.

– Ещё чего! Чеши отсюда, малышня! – презрительно произнёс Мишка, хотя сам был старше Риты всего лишь на полгода.

– Эй, Лягушка, катись колбаской по Малой Спасской! – подхватил Серёжка и грубо толкнул девочку.

Рита покорно отошла в сторону.

Мальчишки спустили свои кораблики на воду, и они поплыли, обгоняя друг друга. Ребята шли следом и внимательно следили, чей же кораблик приплывёт первым к коряге, распластавшейся в луже возле помойки, которую обозначили как финиш.

Рита уже привыкла, что мальчишки не брали её в свои игры. Но ей было так скучно всегда играть одной! Она же не виновата, что в бараке как назло, кроме неё, не было ни одной девочки.

Рита пристроилась к мальчишкам сзади и тоже опустила свой бумажный пароходик на воду. Он легко заскользил, обгоняя корабли мальчишек. Он же был легче и не цеплялся за подводные камни и всякий мусор. Рита с замиранием сердца следила, как её белый пароходик обогнал один, потом другой, потом третий кораблик! Вот он уже догоняет красивый, раскрашенный красками кораблик самого старшего – четырнадцатилетнего мальчика Артёма. Рита затаила дыхание от восторга… Вот, вот сейчас он обгонит и окажется первым у коряги!!! Но Артём вдруг со всей силы топнул и наступил на Ритин пароходик. Брызги полетели во все стороны! Рядом находящиеся корабли, включая и корабль Артёма, перевернулись.

– А ну топай, мля, отсюдова на хрен! – рассвирепел Артём. – А то ща как звездану пендаля, одни лягушачьи лапки останутся!

Мальчишки захохотали. Они стали улюлюкать и свистеть, брызгая сапогами на Риту водой из луж. Рита повернулась и пошла в барак. Сзади что-то плюхнулось ей на шапку. Это оказалась мокрая бумажка – всё, что осталось от её пароходика.

Рита зашла в комнату, села на кровать и, глядя на мать полными слёз глазами, спросила:

– Мамочка, а почему меня никто не любит?!

Верка возвращалась с работы домой. Сегодня она была трезвая, но злости от этого не было. Кругом была такая красота, что Верка поневоле заразилась всеобщим ликованием природы. Вон уже травка нежно-зелёного цвета показалась! Ой, а вон первый жёлтый цветочек! Новая жизнь начинается!

Верка улыбалась. Прохладный свежий ветерок обдувал лицо, солнышко в безоблачном небе светило ярко, приветливо. Верка стянула с головы надоевший платок, вытащила шпильки и мотнула рассыпавшимися по плечам волосами.

– Ух ты! Вот это огонь! – услышала она за спиной.

Верка обернулась, ища глазами место пожара. Но огня нигде не было видно. Сзади шёл за ней мужчина и приветливо улыбался. Верка поняла, что его слова относились к её рыжим волосам. Верка пошла дальше.