Речной дьявол - Диана Уайтсайд Страница 55

В целом город производил впечатление преуспевающего, хотя и вызывал некоторое недоверие. Даже с парой «кольтов» за поясом Розалинда не рискнула бы появиться на его улицах в одиночестве и была рада иметь Хэла в качестве сопровождающего. В его компании она забывала даже о тех опасностях, которые таила в себе вода.

Виола, облаченная в скромную одежду, тоже изучала город. Рядом с ней стоял Уильям Донован. Морган Эванс разглядывал Омаху бесстрастным и беспощадным взглядом охотника, а Маккензи и Белькур над ворохом телеграмм обсуждали последний паводок.

Когда в их разговор вклинился голос Хэла, у Розалинды стало тревожно на сердце. На поводке рядом с Хэлом вышагивал Цицерон; темные бусинки его глаз смотрели настороженно, уши торчали, словно ему не терпелось совершить что-то героическое.

– Готова сойти па берег, дорогая? Джентльмены?

– Конечно, – отозвалась Виола.

– Все знают, где проводить поиски? – осведомился Морган.

Уильям кивнул.

– Разумеется. Мы с Виолой займемся хорошими отелями, начиная с «Коззенса», Хэл и Карстерс прочешут деловой центр. Вы с Маккензи возьмете на себя район, прилегающий к реке, а Белькур просеет городские сплетни.

– Как мы договорились, – добавил Морган коротко, – в случае обнаружения Леннокса на глаза ему не попадайтесь. Отправьте сообщение в пакгауз «Донован и сыновья». Гиллеспи, менеджер компании, разыщет Уильяма и остальных. Если Леннокса в Омахе нет, встречаемся через два часа в «Вайоминге».

– Мы с Уильямом приглашены к Гиллеспи на ужин, – уточнила Виола. – У него недавно родился ребенок, и он хочет, чтобы Уильям стал крестным отцом.

– Весьма важное дело, – обронил Хэл, хотя сам никогда не соглашался брать на себя обязанности крестного отца.

Спустя несколько минут Донованы сели в наемный экипаж, а Белькура радостно встретила парочка джентльменов среднего возраста и тут же увела прочь. Эванс и Маккензи исчезли в ближайшем пакгаузе.

Хэл молча двинулся вверх по Фарпам-стрит, отстукивая тростью каждый свой шаг и не обращая внимания на тявканье Цицерона, который не мог пропустить ни одной местной шавки. Удивленная таким поведением, Розалинда попыталась привлечь к себе его внимание.

– Процветающий город, не правда ли?

– Правда.

Нет уж, лучше найти другую тему.

– Чем это воняет?

– Какой-то дохлятиной.

– Несет из-под настила. Хэл пожал плечами:

– Может, какая живность спряталась там от зимней стужи, а потом сдохла.

Розалинда подавила невольную дрожь. По крайней мере он с ней разговаривает и на реку смотреть не нужно.

– Кажется, Омаха не тот город, где убирают мусор.

– Нет. С другой стороны, в июне они собираются устроить здесь большой праздник в честь деревьев.

Розалинда от изумления чуть не споткнулась.

– Деревьев?

– Местные жители считают, что нужно привлекать больше людей к посадке деревьев.

«Праздник для деревьев? Впрочем, сады и рощи, несомненно, уменьшат количество пыли».

Хэл остановился на краю пешеходного настила перед большим салуном и внимательно огляделся по сторонам; Розалинда сделала то же. Она увидела набережную, «Красотку чероки» и несущиеся мимо бурные воды Миссури. В четырех милях, на восточном берегу, вздымались кручи Каун-сил-Блаффс.

Четыре мили. Она чуть не утонула в узком проливе Лонг-Айленда, на расстоянии менее двух миль от суши. От этих воспоминаний у Розалинды по коже побежали мурашки.

Повернувшись, Хэл зашагал дальше, едва не сбив с ног двух подвыпивших мужчин.

– Поторопись, – бросил он через плечо. – Нам нужно добраться до церкви до захода солнца.

«Церковь? Зачем ему церковь?» Неужели он намекает на долговременный союз? Невозможно. И вообще, он, кажется, ищет Леннокса.

Заметив в дверном проеме салуна двух собак, покрытых боевыми шрамами и вдвое больше его размерами, Цицерон угрожающе зарычал.

Проглотив застрявший в горле ком, Розалинда бросилась вдогонку за Хэлом.

– Я думала, мы идем в деловую часть города, – осторожно заметила она.

– После того как закончим дела в церкви. Нам нужно успеть до того, как священник уйдет на ужин.

Розалинда замерла на месте, вынудив Хэла повернуться. Она хотела, чтобы предложение руки и сердца ей сделали как полагается, а не на бегу.

Пианино в салуне заиграло сентиментальную песенку о потерянной любви. Мимо пронеслась открытая коляска с парочкой расфуфыренных и вульгарно накрашенных голубков, из-под копыт резвых лошадок, запряженных в коляску, разлетались во все стороны комья грязи. Однако ни Хэл, ни Розалинда в направлении экипажа даже не взглянули.

– Зачем нам церковь? – спросила Розалинда. Хэл сжал рот и снова огляделся.

– Чтобы обвенчаться, – ответил он с плохо скрываемым раздражением.

«И ни слова о любви?» Хоть они и находились в общественном месте и на ней был мужской костюм, признание в нежных чувствах определенно не помешало бы.

– Зачем?

– Это единственный способ защитить Виолу и Уильяма. Твои деньги могут стать порукой благожелательности Белкнапа и остановить Леннокса.

Цицерон разразился яростным лаем и получил достойный отпор со стороны враждебно настроенных собак.

«Деньги? Все, что ему нужно, – это мои деньги?» Розалинда вздрогнула как от удара. Леннокс хотел от нее того же.

Она попробовала получить другое объяснение:

– Это единственная причина? Хэл помрачнел.

– А что еще? Мы хорошие друзья и отлично ладим друг с другом.

«Только друзья?» Словно желая согреться, Розалинда обняла себя за плечи. Конечно, это не Леннокс, который принуждал ее к браку и потом убил лучшую подругу Розалинды за то, что та посмела вмешаться.

Хэл хочет на ней жениться. Галантный, обходительный Хэл, воплощение мечты каждой женщины. Она отчаянно искала повод, чтобы согласиться. Если он не осчастливит ее своей любовью, тогда, возможно, она найдет утешение в любви к рожденным от него детям.

– А как насчет детей?

– Я сделаю все, чтобы их не было.

Глаза Хэла стали непроницаемы, как у каменного истукана.

И тут Розалинда почувствовала, что в ней словно что-то надломилось. Боже, это, пожалуй, хуже, чем принуждение Леннокса.

– Нет, – ответила она холодно.

Свирепо лая, Цицерон бросился на своих обидчиков, но Хэл резко дернул его назад.

– Что «нет»? – удивился он.

– Брака не будет.

Внезапно Хэл схватил ее за плечи. Леннокс тоже схватил ее так, перед тем как застрелить Бриджит. Черная прогулочная трость Хэла с громким звуком упала на дощатый настил, как осколки ее разбитого сердца.