Властелин наслаждений - Джессика Трапп Страница 55

– Святые угодники, да здесь жарко, как в печке! Джеймс пожал плечами:

– Чем жарче, тем легче уговорить женщину расстаться с ее одеянием.

Мейриона с досадой посмотрела на него и повернулась, собираясь уйти, но Джеймс проворно вскочил и схватил ее за руку.

– Простите, прошу. Вино иногда заставляет меня забывать о хороших манерах. – Он понуро опустил голову. – Останьтесь хотя бы ненадолго.

– Хорошо, – согласилась Мейриона, – но только без фокусов.

Джеймс кивнул.

– Нас даже должным образом не представили, миледи. Меня зовут Джеймс Вон, граф Монтгомери. – Он нагнулся и учтиво поцеловал Мейрионе руку, а затем проводил ее к одному из кресел и сел сам.

Мейриона внимательно посмотрела на него. Несмотря на то что Джеймс был навеселе, сейчас он казался гораздо более трезвым, чем тогда, когда она увидела его впервые.

– Годрик неплохой человек, – начал он без всякого вступления. – Хотя у матушки на этот счет другое мнение.

Мейриона кивнула:

– Это я уже поняла.

Джеймс наклонил бутыль, но лишь несколько капель упало в его кубок.

– Проклятие!

Постукивая ногой, Мейриона размышляла о том, не следует ли ей уйти.

– Вы хотели рассказать мне о Годрике, – наконец напомнила она.

Джеймс, причмокивая, выпил остатки вина и пристально посмотрел на собеседницу.

– Он хочет вас. Его дым страшнее, чем его пламя.

– Что вы хотите этим сказать?

– Если вы будете хорошо к нему относиться, вы сможете завоевать Дракона.

– О!

Откинувшись на спинку кресла, она ждала дальнейших объяснений.

– Годрика никто никогда не любил, – продолжил Джеймс. – Его мать умерла, отец не слишком-то был способен любить, а моя мать его ненавидит до сих пор.

Мейриона поежилась.

– Вы говорите так, словно вас это волнует. Джеймс пожал плечами.

– Он требователен, властолюбив и упрям. Такого трудно любить.

В камине упало прогоревшее полено, поднялся сноп искр. Мейриона вздрогнула, затем рассмеялась.

– Это правда, но иногда он бывает добрым. Джеймс кивнул.

– Он нуждается в любви.

– В самом деле?

– Да, и я это знаю.

Мейриона удивленно посмотрела на него. – Что вам известно о любви?

Несмотря на жарко пылающий камин, она могла поклясться, что в эту секунду в комнате стало прохладнее. Джеймс встал и, пройдя несколько шагов, достал из буфета еще одну бутыль с вином.

– Я тоже любил… однажды, – с горечью произнес он. В душе Мейрионы пробудилось любопытство.

– И что же с вами произошло?

Он с удивлением посмотрел на нее:

– Вам правда интересно? Она кивнула.

– Это была обычная крестьянская девушка. Я устроил необыкновенную совместную поездку во Францию, но это путешествие стоило ей жизни. – В его голосе звучала мука.

– А дальше? – Она удобнее устроилась в кресле.

– Она упрашивала меня не брать ее с собой, но я не послушался и все-таки заставил ее поехать. – Джеймс стал наливать вино, и оно выплеснулось на каминную полку.

Повернувшись к огню, он подбросил еще одно полено, хотя в комнате и так уже было невыносимо жарко.

– Она умерла.

– Умерла?

– Да, именно так. Я убил ее, вынудив поехать.

Мейриона поднялась и, подойдя к камину, встала рядом с ним. Не зная, что сказать, она неловко погладила его по плечу.

Повернувшись, Джеймс взял Мейриону за руку.

– Я никогда никому об этом не рассказывал.

– Не рассказывал? – переспросила Мейриона, удивляясь тому, что такую серьезную тайну он доверил ей. – А леди Монтгомери?

– Вот кому я бы рассказал это в последнюю очередь. Мать ставит знатное происхождение гораздо выше такой глупости, как любовь. – Он потер подбородок большим пальцем, и этот жест напомнил ей о Годрике. – Годрик любит тебя. Не тратьте попусту время, которое у вас есть.

Мейриона просто не знала, что сказать в ответ.

– Могу я закончить свою историю?

– Конечно.

Джеймс подвел ее к креслу, налил в кубок вина и подал ей. Воцарилось молчание, Мейриона ждала продолжения рассказа.

– Она ненавидела холод, – наконец начал он, усаживаясь в кресло и поворачивая кубок в длинных пальцах.

Час спустя Мейриона все еще сидела на краешке кресла, зачарованная рассказом Джеймса о его любви к крестьянской девушке. История трагически закончилась во Франции, куда Джеймс привез девушку, чтобы жениться на ней.

В глазах Джеймса блестели слезы, и он вытер их рукавом рубахи.

Встав, Мейриона подошла к нему и обняла за плечи.

– Ты оплакивал ее?

– Моя душа болит до сих пор.

– Но я имею в виду именно «оплакивать» – позволить себе плакать.

– Мужчины не плачут.

– О, Джеймс. – Мейриона прижала его голову к своей груди, словно он был ребенком, которого нужно утешить.

– Я любил ее, и я же ее убил. – Его плечи затряслись, и она материнским жестом погладила его по голове.

– Ну, ну… Не надо!

Внезапно в дверном проеме появилась большая фигура Годрика.

– Черт побери, это еще что? Мейриона вздрогнула и выпрямилась:

– Милорд.

Сделав два больших шага, он оттолкнул ее от брата и ударил Джеймса кулаком по лицу.

– Годрик. – Мейриона схватила его за руку. – Это вовсе не то, что ты думаешь.

Джеймс схватился за нос; кровь, стекая с пальцев, капала на его рубашку.

– Благодарю, братец, – насмешливо сказал он. Годрик снова замахнулся.

– Прекрати! – Бросившись между мужчинами, Мейриона пыталась оттолкнуть Годрика. – Не будь идиотом!

Он сгреб ее одной рукой, перебросил через плечо и обернулся к брату:

– Скоро я с тобой разберусь.

– Отпусти меня, животное! – закричала Мейриона, но Годрик, не слушая ее, большими шагами вышел из комнаты.

– Какого черта ты вытворяешь? – заорал он, усаживая ее на кровать в спальне. – Разве двоих мужчин тебе недостаточно?

Мейриона вскочила с жалобно скрипнувшего матраца и ткнула Годрика пальцем в грудь.

– Ну что за болван! Зачем он мне нужен, когда у меня есть ты?

– Именно это я и спрашиваю.

– Твой брат рассказывал мне о своей любви к крестьянской девушке.