Разведены и непредсказуемы - Валентина Седлова Страница 55

Сообщила я об этом Зинаиде, та аж лицом потемнела, потому что понимает: дело дрянь. Кто Воронцова знает, вдруг возьмет да женится теперь на этой соске? Мужики после сорока дюже странные становятся, чересчур сентиментальные. А вдруг, как представит себя в роли папаши, разомлеет и потащит свою зазнобу в загс?

Ну а Стелла от своего счастья нежданного совсем спятила. То смеется, то по редакции носится. То ли гормоны ей в голову ударили, то ли и впрямь рассудка лишилась. Дважды к Виктору бегала, да только его на месте не оказалось, типа свинтил куда-то на переговоры. Зина тогда с ней вкрадчиво так переговорила, как только она одна умела, и мозги запудрила вконец. Ну и к себе в гости пригласила, типа потрещать по-бабьи за жизнь. Стелка только пыталась крутой да бывалой казаться, а на самом деле размазня размазней была, я ее натуру подлинную давно вызнала. Так что она мигом размякла и Зинкино приглашение приняла. Уж так хотелось ей кому-нибудь душу излить, прям аж извелась вся в нетерпении.

Нет, о чем они там вечером говорили, я не в курсе. Я вообще не знала, что у Зинаиды на уме было, честное слово! Думала, ну мало ли: поболтает со Стеллой, нарисует той кучу ужасов, как Воронцов ее, беременную, отшвыривает да прилюдно позорит, девка одумается и на аборт побежит. Ну а Зинка, разумеется, тут же анонимку на имя Воронцова состряпает, да ему во всех деталях и выложит, что со Стеллой произошло. Опорочит ее, убедится, что Виктор о ней и думать забыл, да успокоится.

А следующим утром Зинка меня в коридор отзывает: мол, все, минус одна! И блеск у нее в глазах такой нехороший, ровно как у сумасшедшей! Я прямо обмерла вся, испугалась — страсть как! Спрашиваю: а что случилось-то? Ну она мне и выдает, мол, попала наша Стелла под машину! Ни один патологоанатом теперь не склеит, не соберет! Размазало, дескать, бедолагу тонким слоем по асфальту!

Я аж похолодела от ее слов. Тут же поняла, что это Зинкиных рук дело. Как пить дать, сама же девчонку под колеса и швырнула! Она же сильная, зараза, а Стелка против нее все равно что прутик. Стукни посильнее, переломится. Говорю: «Что ж ты натворила?! Теперь точно на тебя все подумают! Кто ж в собственном курятнике гадит, рядом с собственным домом человека жизни лишает?!» А она мне тогда покровительственно так произносит: мол, не учи ученого! «Про то, что Стелка не к себе домой, а ко мне направилась, кроме тебя, и не знает никто. Мы с ней специально вчера на работе подзадержались, чтоб все разъехаться успели. Да и менты ничего не заподозрят:

я дуреху эту в парк гулять повела и в город ее с противоположного конца парка вывела, аккурат на самый проспект. Оттуда до моего дома больше часа ходьбы! Ни за что не догадаются».

Ну, я ей тогда указываю на то, что ее наверняка кто-нибудь из водителей заметил. А она только ухмыляется в ответ. Типа, никто ее засечь не мог, потому что там вдоль дороги припаркованные машины стоят, так что водителям ни черта не видно, кто там ночью по тротуару бредет. Она как заприметила, что по трассе лихач какой-то летит, улучила мгновение и Стеллу в промежуток между припаркованными тачками и выкинула. И я вам даже больше скажу! Она ведь не сразу оттуда ушла! Почему я это знаю? Да потому что кольцо Стелкино, с бриллиантом, Воронцовым подаренное, я потом у нее наблюдала. Собственно, из-за этого кольца мы с ней и повздорили, ну об этом я еще расскажу. Главное то, что Стелла по своей воле ни за что бы ей это кольцо не отдала. Значит, Зинка дождалась, пока перепуганный лихач этот, что Стеллу жизни лишил, смоется с глаз долой, а сама шасть к девчонке и кольцо с ее пальца стянула, еще с теплой. Я ж говорю: жадная она была до омерзения!

Только мы с ней в редакцию вернулись, тут и менты пожаловали. Я стою, ни жива ни мертва, а Зинаиде хоть бы хрен по деревне, ничем ее не проймешь! Ну, долго ли, коротко ли, Любе потрепаться захотелось, осведомленностью своей блеснуть, она и разболтала ментам, что Стелла у Воронцова в любовницах числилась. Они тогда прямой наводкой к Виктору направились. Ну а Зинка шасть за ними следом и тоже куда-то пропала.

Вернулась сияющая, как начищенный пятак. Быстро что-то на компе набила, распечатала и вновь смоталась.

На этот раз буквально в десять минут обернулась. И вновь мне глазами на дверь указывает, мол, поговорить надо. Ну, делать нечего, вышла я за ней. Тут она мне и выдает: мол, не хотела я, чтоб менты до Виктора докапывались, но раз уж у некоторых язык на привязи не держится, то так тому и быть. Это мне даже на руку сыграет. Я, говорит, такую комбинацию затеяла, теперь Воронцов точно никуда от меня не денется!

Оказалось, она решила в его глазах так дело представить, будто это Катя Стеллу сбила на его служебной машине. Ключи-то он ей сам дал, мы все об этом знали. Да и Катька порой на ней домой ездила, это тоже не секрет был. А тут еще Люба парного мяса купила утречком, в холодильник положила. Вот у Зинки все один к одному и сложилось. Подхватила она втихаря это мясо и шасть на стоянку. Охрана ее там знала, так что вопросов ни у кого не возникло. Мало ли что баба могла в своей машине забыть? Она ж ее вместе с остальными тачками парковала, помойку эту ржавую.

Ну вот, убедилась Зинка, что никто на нее внимания не обращает, взяла молоток, тряпку — и к машине Виктора! Фару правую грохнула, по капоту через тряпицу слегка настучала, а потом взяла мясо и повозила по капоту и крылу, словно это кровь человеческая. Еще и на остатки фары специально накапала, чтоб пострашнее выглядело. Осколки с пола собрала — и ходу в редакцию. Мясо обратно в холодильник забросила — ух, как же Любка потом страшно ругалась! — и давай письмо от имени Кати сочинять. Катьки-то самой на работе не было, ей соседи позвонили, что-то там с канализацией стряслось, пришлось девке срочно домой уехать. Даже тут Зинке подфартило!

Ну а в письме она, то есть Катька как бы, прямым текстом Виктора пугает: мол, если еще на какую бабу, кроме меня, взглянешь, с ней то же самое, что со Стеллой, случится! Так что приезжай ко мне вечером, потолковать надо. Письмо это Зина Виктору лично в руки передала, специально с боем через его секретаря пробивалась. Типа, вот Катя попросила и все такое.

Ну, Воронцов, понятное дело, уже всерьез на измене сидел после визита ментов. Уж не знаю я, чего его так переколбасило, видать, не ожидал, что Стелла от него понесет, а может, еще по какой причине. Только когда он «Катину» записку-то прочитал, вконец перепугался. Зинка тут четко все рассчитала, что при таком раскладе он ей звонить не станет, предпочтет с глазу на глаз переговорить. В принципе он бы, конечно, мог сразу ментам сообщить, что происходит, письмо это им отдать и успокоиться — нехай теперь они с его любовницей разбираются, но не стал. Наверное, скандала боялся, хотел сухим из воды выбраться.

Зинка не утерпела, как записку ему передала, снова на стоянку спустилась, уселась в машину свою и ждет. Буквально через пару минут видит — Виктор топает. Огляделся, нашел свою служебную тачку — и к ней. Долго возился там, наверное, кровь смывал, а потом обратно к лифтам побрел. Зинка рассказывала: бледный как смерть был! Тут-то он окончательно и уверился, что Стелкина душа загубленная на Катиной совести: все, как Зина и предполагала.