Невеста плантатора - Розмари Роджерс Страница 55

Адриана всегда знала или полагала, будто знает, что делает. Рональд ценил в ней разнообразие. Об Адриане постоянно сплетничали. Бравада доставляла ей наслаждение. Ей нравилось заходить далеко, но так, чтобы при этом ее не поймали.

Она ненавидела скуку.

А Ронни начинал ее утомлять. Адриане осточертело, что он всегда в дурном настроении. Прежде чем Ронни уедет, она займется им, преподаст ему урок дисциплины и самоконтроля.

В последнее время Ронни приходилось давать много уроков. А Адриана ужасно устала от слабых и самовлюбленных мужчин.

Может, ее мысли приняли такой оборот, потому что в Коломбо она часто выезжает верхом и предается фантазиям о европейцах, живущих среди туземцев?

Эти европейцы ели пальцами острый карри с рисом, и многие настолько потеряли стыд, что носили одни саронги, как настоящие сингальцы. Их мускулистые, загорелые тела привлекали всеобщее внимание.

Адриана, конечно же, делала вид, будто не замечает их непристойного посвистывания, реплик о ее внешности, предположений о том, какова она в постели. Однако понимала, что один из них говорит по-итальянски.

Неслыханная наглость!

Однако откровенная наглость втайне возбуждала ее.

Адриана разведала то, что было тайной для всех: Грант Гамильтон, скрываясь от общества, предавался здесь радостям жизни. И именно его она видела чаще других, проезжая мимо.

В Гранте ощущалась сила, даже большая, чем в ней самой. Адриана не привыкла к тому, чтобы мужчина превосходил ее.

Адриану заинтриговали и его тайная жизнь, и ее чувства: неужели она желала бы, чтобы над ней властвовал мужчина вроде Гранта?

Но эта мысль соблазняла Адриану — особенно после отъезда Рональда. Прошлым вечером, проводив его на вокзал, она испытала необыкновенное облегчение.

Теперь ни с кем не придется делиться секретами, ощущениями и фантазиями. И Адриана с удовольствием предалась размышлениям о Гранте Гамильтоне.

Ночью обнаженная Адриана лежала в постели, и мысли о Гранте приводили ее в необычайное возбуждение.

Этот Гамильтон не тот, за кого себя выдает. Здесь явно крылась какая-то тайна, и Адриана собиралась выведать, в чем дело. А заодно посмотреть, не удастся ли покорить его.

На вторую ночь, составляя сложные планы, она не сразу осознала, что в ее комнату снова кто-то проник, — но не с таким шумом, как в прошлый раз Рональд.

Вторжение… Адриана не испугалась, хотя незнакомец навис над ней и заговорил по-итальянски. Охваченная приятным предчувствием, что это оборванец с побережья, она и не подумала сопротивляться.

Адриана смутно видела в неверном свете луны высокого, мускулистого мужчину. Он пригвоздил ее к кровати и намеревался взять силой.

Восхитительно!

Однако дальнейшее поразило Адриану: незнакомец привязал ее к кровати, закинув руки за голову. Потом скрутил щиколотки. Веревка из пальмового волокна обожгла нежную кожу. Адриану охватила ярость.

Она, привыкшая повелевать, теперь, в глухой час ночи, скручена каким-то дикарем, неизвестно откуда взявшимся и собиравшимся изнасиловать ее, взять, подчинить себе!

— Не вздумай кричать — я заткну тебе рот кляпом. Но тогда мне придется наслаждаться только приглушенными стонами, а эти сладкие губки с тряпкой во рту не покажутся столь аппетитными.

— Нет, — возбужденно прошептала Адриана. — Обещаю, не кричать. Не стоило меня связывать — я добровольно дам все, что ты хочешь. Ты великолепен! Я с радостью обовью тебя руками и ногами, и твой дерзкий поступок будет вознагражден изысканным наслаждением.

— Воткнешь мне маленький кинжал в спину? Нет уж, лучше я оставлю все как есть и вволю наиграюсь с тобой. Итак, моя милая, я возьму все, что мне надо, а ты пока ответишь на мои вопросы, и со всеми подробностями. Ну что, мы поймем друг друга?

Боже, как она его ненавидела — и как хотела!

— Все, что угодно. Ну давай же скорее!

Но незнакомец не спешил, он только мучил и дразнил ее, и Адриана была готова убить его.

Он молчал. Его ласки обжигали, шлепки причиняли боль, но незнакомец видел, что ее тело жаждет желанного мига разрядки, и отказывал в этом милосердии.

— Все, что хочешь! — стонала Адриана, задыхаясь от отвращения к себе. Но не этого ли она требовала от всех своих рабов-любовников? — Господи! Скажи, что ты хочешь? — Пусть берет, что угодно… делает с ней, что пожелает…

Он продолжал мучить Адриану почти бессознательно, пренебрегая ее покорностью. Пробужденная им страсть не находила выхода, и Адриана чувствовала изнеможение. Тогда она взмолилась, чтобы он освободил ее.

— Ты меня просишь? Просишь? — взревел он и приподнял голову Адрианы так, чтобы она заглянула в его глаза и в его дьявольскую душу. — Вот что, моя принцесса, пора заключить сделку. Ты расскажешь все, что знаешь о своем дружке Рональде Уинвуде — о его настоящем и прошлом. А также о том, что он говорил о Силии Пенмарис и ее матери. А потом я подумаю, доставить ли тебе удовольствие. Но не скрывай ничего! — Незнакомец внезапно перешел на английский: — Иначе я рассержусь.

Адриана узнала голос, узнала этого человека. Быть может, она с самого начала поняла, кто проник в ее комнату — и не ошиблась, несмотря на косматые волосы, спутанную бороду и загорелый торс. Но в этот миг, когда он держал ее за волосы и заставлял глядеть себе в глаза, Адриана впервые испугалась.

Она рассказала все, ибо была прагматична и всегда принимала сторону победителя.

Ронни чертовски слаб, к сожалению. Ребенок — вот кто интересовал незнакомца. Невинная девочка, позировавшая для тех фотографий, что показал ей Уинвуд, теперь молодая наследница поместья. А между тем Рональд считал его почти своим.

И вот Грант Гамильтон, безжалостный сукин сын, неожиданно появился на сцене и намеревался овладеть Адрианой, чтобы… Так для чего же? Что им движет? Неужели его интересует эта девчонка?

Странная мысль… Богатая невероятными возможностями, ни одна из которых не приходила Адриане в голову, пока недоносок не получил все, что хотел, — сведения. Он оставил ее распятой и велел развязать слугам. Адриана шипела от злости, как змея.

Ни один мужчина не использовал ее таким образом. Ладно, мистер Грант Гамильтон ответит за это. Как и то отродье цыганской мамаши — так называл Рональд Силию Пенмарис.

Адриана умела ждать. Всегда ждала, предвкушала, выуживала секреты.

И теперь ее очень занимало, почему наглец Грант обратил внимание на маленькую мышку Рональда? Что нашел мужчина со вкусом в девчонке, одетой как миссионерка?

Загадка интриговала своей неразрешимостью.

Что могла предложить Гранту Гамильтону эта английская мышка?

Нет, она, Адриана, не успокоится, пока не найдет ответа на этот вопрос. И поскольку на следующий день она собиралась в провинцию (что совпадало с планами Гранта Гамильтона, выяснение которых стало ее основной целью), то понимала, что ее появление развеет скуку однообразных дней и ночей плодородного района холмистой страны.