Любовь по завещанию - Кристина Брук Страница 55

Повисла пауза. Монфор мягко сказал:

— По-видимому, я должен поздравить вас, леди Роксдейл.

— Я знаю, это противоречит вашему желанию, ваша светлость, — торопливо заговорила Джейн, — но я уверена, что этот союз — лучшее решение для всех.

Герцог смотрел на нее с задумчивым видом. Такой взгляд в детстве заставлял ее съеживаться и выбалтывать все секреты. Даже сейчас этот мягкий вопросительный взгляд производил тот же эффект.

— В высшей степени разумно, дорогая! — вмешалась леди Арден, избавив Джейн от необходимости продолжать. — Ваша светлость, я уверена, что со временем ваши страхи уйдут. Я предсказываю, — добавила она с сияющей улыбкой, — что вы возьмете обратно свои слова о Константине.

От предельной уверенности, с которой говорила леди Арден, у Джейн упало сердце. Она откланялась так быстро, как смогла.

Выходя из гостиной, она услышала, как леди Арден приглашает Монфора остаться на обед.

Только этого не хватало! Это будет тяжкое испытание.

Джейн не нашла в своей спальне уединения, которого так желала.

Люк ждал ее в смежной гостиной с самым мрачным видом.

«Не сейчас, — подумала она. — «Пожалуйста, только не сейчас!»

— Ты забыла про пикник, — без всякой преамбулы сказал Люк. — А теперь надвигается гроза.

— Пикник? — Джейн потерла переносицу. — Не помню, чтобы мы собирались на пикник.

Люк смотрел на нее безжалостным взглядом ребенка, которому отказали в обещанном удовольствии.

— Ты сказала: как только будет хороший день. И лорд Роксдейл тоже собирался пойти. Он сказал, что попросит Марту собрать корзину и мы отправимся смотреть руины. А теперь слишком поздно идти, да еще дождь моросит. Я так хотел посмотреть руины, тетя Джейн, а теперь дождь на недели зарядит, и я никогда не пойду!

В обычном случае она бы поддразнила его и сумела бы вывести из унылого настроения, но поток детских упреков переполнил чашу терпения.

Джейн быстро отвернулась и закусила губы, борясь со слезами. Она не могла допустить, чтобы мальчик видел ее плачущей.

— Люк, — с трудом выговорила она тихим спокойным тоном, — жаль, что ты так ждал этого дня, но не сообщил об этом ни мне, ни лорду Роксдейлу. Тебе следовало напомнить об этом мне, и тогда бы мы, возможно, отправились к руинам.

Как она жалела, что Люк не напомнил ей! Как она хотела, чтобы они втроем отправились в веселое путешествие и мысли у них были бы только радостные! Это избавило бы ее от огромной боли.

Но нет. К чему тянуть с жестоким пробуждением от грез? Экскурсия всего лишь отсрочила бы неизбежное.

Судя по его виду, Люк не смягчился. Джейн почти теряла терпение, но старалась изо всех сил.

— Иди сюда, глупыш. — Она притянула мальчика к себе и обняла. — Не нужно так сердиться. Мы пойдем в другой день.

— Это будет совсем другое. — Вывернувшись из ее объятий, Люк скрестил руки на щуплой груди и смотрел на нее из-под насупленных бровей, как злой эльф.

Раздражение боролось в ней с желанием рассмеяться. Джейн знала, что если даст волю веселью, Люк разозлится еще больше, поэтому кусала губы, сдерживая смех.

Почему раздражение Люка обрушилось на нее одну? Константину следовало бы тоже вкусить его.

— Где лорд Роксдейл? — спросила она.

— Он куда-то уехал верхом без меня, — пробормотал Люк.

Ах, так вот в чем дело! Константин порой брал Люка с собой в поездки по поместью. И Люк привык к этим увеселительным прогулкам со своим идолом.

Героически жертвуя собой в обмен на подобие мира, Джейн сказала:

— Я уверена, что лорд Роксдейл очень хотел взять тебя с собой, но он знает, что я с него шкуру бы спустила, если бы он повез тебя в грозу.

Личико Люка немного прояснилось. Потом он закатил глаза:

— Знаешь, тетя Джейн, я не сахарный, не растаю!

Он произнес это так похоже на своего опекуна, что Джейн, не выдержав, рассмеялась. Взъерошив волосы Люка, она отправила его мыть руки перед ужином.

Повернувшись, она взглянула в окно. На западе небо было чернее смолы. Она надеялась, что Константин найдет укрытие, когда разразится гроза.

Константин был мокрым насквозь, когда в ту ночь вернулся домой. Он ездил к дамбе Бронсона проверить уровень воды, во всяком случае, так он себе говорил. Правду сказать, он искал ссоры и надеялся, что Трент или кто-нибудь из его приспешников попадется ему под руку. Но стражники, которых расставил Трент, должно быть, покинули свой пост из-за плохой погоды. Уровень воды перед дамбой был опасно высок. Стало ясно, что Трент не собирался ничего предпринимать, чтобы предотвратить затопление округи.

Что ему за дело, если фабрику Бронсона затопит, если арендаторы Трента пострадают от наводнения? Это не его фабрика. Не его люди. И как только дамбу прорвет, фабрика в Лейзенби заработает. К чему будить лихо?

Но даже когда эта мысль пришла ему в голову, Константин знал, что завтра же отправит к дамбе инженера и будет яростно добиваться, чтобы дело было сделано. Завтра. Он надеялся, что Господь даст ему эту отсрочку.

Константин не знал, сколько миль проехал, прежде чем разразилась ужасная гроза, заставив его повернуть назад. Молнии сверкали вокруг него, он мчался по проселку, пока не стемнело так, что невозможно было ничего разглядеть. Ну и дурак он! Лучше бы спешился и, ведя лошадь под уздцы, пробирался домой.

За что он наказывает себя? Он мог лишь надеяться, что долгая прогулка в ненастье принесет немного покоя его изболевшейся душе.

Он знал, чего хотела Джейн, когда спросила его о давнем скандале. Она хотела каких-то гарантий, подтверждения своей веры в него. Немного поздновато. Он и во времена позора Аманды никогда не прибегал к оправданиям и объяснениям, не станет начинать и теперь.

Они с Джейн прекрасно ладят. Неужели она не понимает: важно то, что происходит сейчас, а не глупость, случившаяся много лет назад? Настоящее прекрасно, будущее в их власти. К чему ворошить прошлое?

Джейн научится доверять ему, а если не научится, то он с этим ничего не сможет поделать. После стольких лет молчания о случившемся он не собирался плакаться ей в жилетку сейчас.

Час обеда давно миновал, когда Константин добрался до Лейзенби-Холла. Он торопливо ел в кухне, пока ему готовили горячую ванну.

Потом поднялся по лестнице, шагая через две ступеньки и на ходу раздеваясь. Горячая вода обжигала, но это была приятная боль, приносящая удовлетворение. Он положил голову на высокий край ванны и прикрыл глаза.

Джейн! Константин так и не смог изгнать ее из своих мыслей во время этой дурацкой долгой поездки в грозу. Теперь она по ту сторону двери, возможно, раздевается, готовясь лечь. Примитивное желание пронзило его. Господи, как же он ее хотел!