Строптивая жена - Карен Рэнни Страница 55

С другой стороны, может ли он действительно убедить Сару развестись? Согласится ли она? Может ли герцог Херридж расторгнуть его брак?

Дуглас в свое время входил в логово льва, убедив себя, что лев не страшнее кошки. К сожалению, герцог Херридж действительно лев. И Дугласу, если его сожрут, винить придется только самого себя за то, что мало знал о жестокости благородного сословия.

— Поездка в Шотландию была успешной? — спросил из-за спины Алано.

Дуглас обернулся.

— Килмарин — это потрясающее место, — сказал он. — Жаль, тебя с нами не было.

— Я и здесь не скучал. — Алано сел на сложенные рядом с печью кирпичи. — Эта ваша миссис Уильямс настоящая смутьянка. Она игнорирует меня, будто я стена.

— Вряд ли тебе это понравилось, — сказал Дуглас. — Учитывая твою репутацию у дам.

— Ее просто нужно немного убедить.

— Я предпочел бы, чтобы ты не пытался совратить женскую часть персонала в Чейвенсуорте.

— Речь не о персонале, а об этой раздражающей женщине, — нахмурился Алано.

Дуглас подавил улыбку. Он слишком хорошо знал, каково остаться на милость одинокой женщины. Женщины беззащитны, но у них есть свое оружие: робкий взгляд, дрожащая улыбка и слезы. Видит Бог, он мог справиться с чем угодно, но не со слезами.

— Можешь сообщить миссис Уильямс, что мы вернулись, — сказал Дуглас, давая Алано повод найти экономку. — Попроси, чтобы она приготовила нам ранний обед.

Он взглянул на запад, солнце опускалось, оранжевые полосы были предвестниками заката.

Алано встал.

— Это я могу. — Он внимательно присмотрелся к Дугласу. — С чего это ты рычал как безумный?

Дуглас покачал головой, решив не распространяться об угрозах герцога Херриджа.

— Мне нужно повидать своего поверенного, — сказал он. — Похоже, я впутался в неприятности.

Алано долго молчал.

— Я что-нибудь могу сделать?

— Ты всегда был другом, Алано, и я благодарен за это.

Алано улыбнулся, но в глазах была тревога.

— Ты сообщишь мне, если я смогу помочь?

Дуглас кивнул, затем оглянулся на обсерваторию.

— Ты столько всего сделал. Благодаря тебе у нас будут сотни алмазов для герцога Херриджа.

Алано скривился, но вскоре на его лице появилась улыбка, когда он вспомнил о поручении и поводе увидеть миссис Уильямс.

Сунув руки в карманы и насвистывая, он направился к дому. Дуглас посмотрел ему вслед, потом занялся делами в обсерватории. Час спустя Дуглас закрыл обсерваторию и пошел к дому.

Луна переливчатым диском висела среди рассыпанных по ночному небу алмазов. Каким-то странным способом, которого Дуглас не мог понять, ночь была ему созвучна, она казалась ему более дружелюбной, чем яркий день. И все же ночь никогда не была ему другом, по крайней мере в детстве. Ночь означала голод, холод и страх.

Он больше не ребенок, а мужчина, который сам пробил себе дорогу. Он научился думать не только о том, чтобы выжить. Он научился обдумывать непредсказуемые последствия своего существования. Какова цель жизни?

Он не знал ответ, но сегодня он ближе к нему. Что он хотел от жизни?

Иметь значение для кого-то. Фигурально выражаясь, нацарапать свое имя на скале жизни, и пусть какой-нибудь путешественник через сто лет восхищается им. Заботиться, любить и испытать все, что мог знать, видеть, делать, пробовать, чувствовать.

Философия меняет мужской ум. Не так, как любовь, но все-таки.