Прости меня - Анна Пенинская Страница 54

Конечно, она не страдала бы и не скучала по нему всю жизнь. Это были далеко не те эмоции и чувства, и не та привязанность. Прошло совсем немного времени, прежде чем Вера совсем забыла, кто такой Алекс. Наверное, в этот момент он мог бы даже вернуться в лабораторию, и ей бы, в принципе, было все равно. Жизнь такая штука, и она быстро успокоилась. Она стала пить на работе не кофе из автомата, а чай, и та привязанность к воспоминаниям быстро остыла. А однажды утром она просто налила себе кофе из автомата, не подумала об Алексе и поняла это только под конец рабочего дня.

60

Когда «Одри» узнала о смерти Константина, то, если честно, она даже выдохнула с облегчением. Так нельзя, и она сама понимала, что это некрасивые и неправильные мысли, о которых она никогда и никому не говорила вслух. Она сама его оставила и повела себя эгоистично, но также считала, что ей было не в чем себя винить. А, когда она от него ушла, то, в общем, поняла, что он никогда не был «ее» человеком. И эта мысль была простая, но для нее спасительная, хотя, если уж честно, нельзя сказать, что ее это как-то сильно беспокоило. Но Константин ее не отпускал. Если бы он только понимал, что, скажи он ей, что встретил Валерию, то и самой «Одри» стало бы лучше. Легче. Проще. Она бы могла его поддерживать, не думая, что разбивает ему сердце. Она быстро к нему остыла, но все же считала его своим родным человеком. Для нее он всегда был слишком беспечным, а шутки его она считала глупыми. Он был очаровательным. Но он не подходил ей. На данный момент непривычно говорить о нем в прошедшем времени.

Она сама не знает, зачем был ее самый последний звонок ему, когда она хотела начать все сначала. Потому что она ведь не хотела. Где-то в глубине души она совсем этого не хотела и просто действовала так, как надо было действовать. Она ведь всегда и все делала идеально и безупречно, как она могла здесь ошибиться и оступиться? Вот и решила, если сейчас он исцелился, она будет с ним какое-то время, а потом они оба примут решение, что ничего у них не выходит. Она всегда жила по плану, и даже тот звонок ему был частью ее плана. И это только выглядит цинично. Ей действительно было стыдно и паршиво на душе, что она связалась с другим мужчиной почти сразу же после того, как оставила болеющего Константина. Можно сказать, что влюбилась в другого. В того, кто был здоров, с кем она отдыхала душой и телом. Конечно, за это она немного себя винила, потому что это было не слишком нормально. Она хотела как-то искупить вину перед самой собой. Поэтому продолжала ему звонить, когда он ей говорил, что скучает, она, прислушиваясь к своему сердцу, понимала, что не может ответить тем же. Она понимала, что не скучает, но сказать об этом было жестоко. Она никогда не отличалась потребностью или желанием юлить и не говорить прямо. Но здесь все усложнял его вирус. И поэтому она была вынуждена отвечать не так, как ответила бы она при другом состоянии дел, в другом положении. И это ее раздражало, потому что ей всегда хотелось быть самой собой.

Она долго думала и позвонила ему тогда, и предложила начать все сначала. Она закончила те отношения, которые ее наполняли.

– Я должна быть с Константином.

– Но ты ведь не любишь его.

– В данный момент я ему нужна.

– А что потом?

– Я ему нужна.

От этого диалога ей самой было неприятно и плохо, и она действительно переживала. Тот мужчина затронул струны ее души. Но она ушла. И ушла ради чего? Чтобы Константин сказал, что он все бросил и послал ее к черту. И это ей не было обидно. Ей было обидно, что она все бросила, а осталась ни с чем. Но она не успела начать переживать. До нее это даже не успело дойти, если уж честно.

Ей позвонили и сообщили, что Константина больше нет. Она все еще была его женой. И поэтому была одной из первых, кто узнал об этом. Она сняла трубку. Смешно говорить об этом, но стоило раздаться звонку, как она почувствовала, что это касается Константина. Но сердце ее не билось. Она кивнула, когда ей сказали, что Константин умер. У нее спросили, слышит ли она. Как будто бы такую новость можно не расслышать. Она нажала на отбой и сначала просто пошла и налила себе чай. Посмотрела в окно, подумала о том, что погода какая-то странная – то холодно, то тепло. Потом по ее щекам потекли слезы. Она плакала, вспоминая об их знакомстве, и каким он показался ей красивым. Плакала о воспоминании, как он предложил ей выйти замуж. Плакала о том, как они много путешествовали и как много мест так и не увидели. Плакала о том, что у нее действительно, наверное, теоретически была возможность ему помочь, даже после того, как он сказал, что это конец. Но она думала о своем благополучии и благополучии родителей. А сейчас она жалела, что так и не попыталась его спасти. Она плакала, но не горько навзрыд, а стоя на балконе с ароматным чаем и закурив свою излюбленную сигарету. Она поплакала и даже посмотрела их общие фото на телефоне, кстати, они уже были совсем далеко. Ей пришлось долго листать ленту. Не стоит ее винить, она, правда, старалась, он был ее родным человеком, но она ведь давно смирилась с его смертью. И понимает, что просто ее ждала. Она не верила даже в его волшебное исцеление.

А потом она выдохнула. Когда слезы высохли, она задумалась, какое платье стоит выбрать на его похороны. Она понимала, что он больше ей не позвонит. Что теперь его больше нет, она свободная женщина. Константин больше ей не позвонит. Она смотрела на их общие фотографии. Он красиво улыбался с них. Она пыталась нащупать в себе ощущение, что она по нему страдает. Но не получалось. Она его давно отпустила. Хотя и ласково прощалась с ним.

– Мой дорогой Константин.

61

Алекс скучал по работе, он долго не мог взять в толк, чем ему теперь заниматься. Он спал до двенадцати, завтракал, потом бесцельно прогуливался. Валерия с ним не общалась. Он ей упрямо звонил, но она сбрасывала его звонки и только потом писала: «Я в порядке».

Наверное, чтобы он не думал, что она там с собой покончила с горя. Она злилась на него, и он это понимал. Точнее, он понимал сам факт, что она злится, но не более того. Ему было невдомек, почему она ведет себя так, словно он один был во всем виноват и силой заставил принять то решение. Неблагодарная девчонка, но она все же оставалась его сестрой. И он переживал за нее. Она же вся погрязла в своих страданиях и не видела, и не слышала ничего, кроме того, что ей больно, плохо, пусто и еще куча эпитетов, которыми она наделила свое разбитое состояние. Можно подумать, что Алексу было просто. Он потерял работу, ему пришлось искать что-то новое, но нельзя сказать, что его с радостью везде брали. И теперь он работал в какой-то больнице, чуть ли не медбратом, потому что что было единственное место. Он приходил домой, и у него не было ни любимой работы, ни Веры, ни теперь еще и Валерии, которая таким наглым образом взяла и лишила его сестры. Алекс постоянно звонил ей, но она упрямо говорила, что ей нужно побыть одной, что ей нужно разобраться в себе.

Он звонил Вере и оставлял ей сообщения. Ему хотелось еще хотя бы раз пройтись с ней по парку или просто послушать ее голос. Он не был влюблен и не сходил с ума, просто, как бы она ни отрицала, между ними было нечто родственное. Потом он злился на нее, потому что она заставила его покинуть лабораторию. Злился, что она не отвечает на звонки, как будто бы он весь мир смертельно обидел. И тогда обещал себе, что больше никогда не наберет ее номер. Так же пытался не набирать и номер сестры. Если они в нем не нуждались, то почему он должен за ними бегать.