Неотразимый дикарь - Тереза Медейрос Страница 54

Когда на сцену вышла Софи, он был просто очарован ее красотой. Но потом, когда она открыла свой прелестный ротик, первое впечатление было безвозвратно испорчено.

Ее монолог, произнесенный монотонным деревянным голосом, вызвал у публики взрыв смеха. В зале раздался нетерпеливый свист. Один из его приятелей неожиданно сунул ему в руку гнилой помидор, и Криспин не раздумывая, швырнул его на сцену. Ему стало не по себе, когда он увидел, как по прекрасному личику актрисы потек помидорный сок с кусочками гнилой мякоти. В это мгновение Софи посмотрела прямо на него. Она была смертельно бледна, а в глазах стоял упрек, совсем как сейчас.

— Вы бросили в меня помидор!

Он невольно поднял руки, словно защищаясь от ее гневной атаки.

— В тот вечер я был пьян, иначе я бы давно все вспомнил!

— Ну конечно, — презрительно фыркнула Софи, — вы же искали меня всю жизнь! Вы бы узнали меня всегда и везде! Вот только не в тот вечер, когда вы вместе со своими приятелями забросали меня гнильем и вынудили бежать из города.

Он покачал головой, не в силах отрицать очевидное.

— Вы должны признать, что действительно оказались плохой актрисой.

Она гневно ахнула.

— Но лучше быть плохой актрисой, чем отвратительным мужчиной!

С этими словами она схватила с подноса бокал шампанского и выплеснула его содержимое прямо в лицо Криспину. Потом развернулась и решительно вышла из зала, оставив после себя тихие возгласы удивления и приглушенный шепот.

— Любовная ссора, — пробормотал Криспин стоявшему рядом с ним гостю, вытирая лицо галстуком. Тот сочувственно и понимающе кивнул.

К тому времени, когда ему удалось окончательно протереть глаза, изысканная графиня д'Арби исчезла так же внезапно, как и появилась.

Когда музыканты заиграли еще один венский вальс, Коннор схватил Памелу за руку и потащил в середину зала. Уж если быть дураком в глазах всего лондонского общества, так теперь, держа в объятиях Памелу.

— Куда это мы идем? — встревожено спросила Памела. У Коннора был такой вид, словно он готовился к убийству.

— Сейчас мы с тобой будем танцевать, — сердито прорычал он, — но если я буду наступать тебе на ноги, то вини в этом только себя.

Он положил одну руку ей на талию, другой взял ее руку в перчатке и чуть притянул к себе. Когда он повел ее в танце, множество любопытствующих пар тоже начали вальсировать. На какое-то мгновение ей показалось, что они в постели. Их глаза были устремлены друг на друга, тела ритмично двигались в такт музыке.

Но тут он наступил ей на ногу!

— Ой! — вырвалось у нее.

— Только не говори, что я тебя не предупреждал, — мрачно проговорил Коннор и чуть не задел соседнюю вальсирующую пару.

Очень скоро стало ясно, что они представляют опасность не только для себя, но и для окружающих. Памела откровенно смеялась тому, каким плохим танцором оказался столь ловкий и грациозный в других делах горец.

Потом остановилась и сказала:

— Давай потанцуем потом, наедине, когда нам никто не будет мешать.

Ее многообещающие слова вызвали у него улыбку. Вместо того чтобы отпустить, он прижал ее к себе еще теснее. Памела была бы рада навсегда остаться в таком положении, но тут музыка смолкла, и все пары вокруг них стали расходиться.

В этот момент раздался звучный голос лакея с ноткой некоего триумфа:

— Его светлость герцог Уоррик!

Толпа гостей разом повернулась к входу, где появились два крепких молодых лакея. Они несли инвалидное кресло, в котором, подобно султану или какому-то древнему королю, восседал герцог.

— Вот уж кто пытается переиграть всех, — пробормотала Памела, бросая на Коннора настороженный взгляд.

Тот фыркнул в ответ.

— Удивляюсь, как это он не переодел лакеев ангелами, возвещающими его появление фанфарами.

Вместе с другими гостями они наблюдали, как лакеи несли его в кресле через весь зал и потом осторожно поставили кресло на пол. Следом за ними шли еще два лакея, слегка сгибаясь под тяжестью какого-то высокого предмета, задрапированного бархатом. Гости с любопытством вытягивали шеи, пытаясь увидеть герцога-затворника и разглядеть происходящее во всех подробностях.

На впалых щеках герцога горел румянец, его глаза от волнения сияли лихорадочным блеском. Волосы были аккуратно причесаны и волнами лежали на плечах. На висках серебрилась благородная седина. Несмотря на то, что он был прикован к креслу, его спина была абсолютно прямой. Роскошное одеяние удачно скрывало немощное тело.

Он окинул взглядом проницательных карих глаз толпу гостей, и Памела вдруг увидела в нем человека, который привык командовать везде, где бы он ни находился. Человека, который сумел завоевать сердце любимой женщины, но по собственной глупости разбил его.

— Большинству из вас хорошо известно, зачем вас сюда пригласили, — торжественно начал герцог.

Гости невольно притихли, и Памела не могла не удивиться звучности его голоса.

— После многих лет одиночества я, наконец, обрел сына и наследника.

Это заявление заставило некоторых гостей красноречиво посмотреть на Коннора. Раздались вежливые аплодисменты.

— И сейчас я хочу попросить его занять законное место рядом со мной.

Герцог сделал выразительный жест в сторону Коннора, при этом его рука сильно дрожала, что свидетельствовало о слабости, которую он так старательно пытался скрыть от всех. Памела чувствовала, как Коннор напрягся всем телом. Она знала, что сейчас ему больше всего хочется бежать отсюда. Но вместо этого он крепко сжал ее руку, давая понять, что не собирается проходить это тяжелое испытание в одиночку.

Толпа гостей с готовностью расступилась перед ними. Когда Коннор и Памела шли к герцогу, она почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернувшись, она увидела, что из портретной галереи на них смотрит леди Астрид. Ее глаза блестели столь же лихорадочно, как и глаза ее брата.

Памела нахмурилась — ей не понравилось злорадное выражение ее лица. Но теперь им с Коннором ничего не оставалось, кроме как идти к герцогу. Когда они подошли совсем близко, Коннор нехотя отпустил руку Памелы. Она сделала почтительный шаг назад и присела в грациозном реверансе. Коннор тоже поклонился, но герцог тут же схватил его за руку и заставил выпрямиться.

Памела снова оглянулась, чувствуя в зале какое-то движение. Ей показалось, что несколько новых гостей поспешно скользнули мимо лакея и как-то сразу растворились в толпе. Дурные предчувствия не оставляли ее. Памела снова повернулась к герцогу, мысленно молясь, чтобы его речь оказалась краткой. Тогда она успела бы предупредить Коннора о том, что здесь что-то неладно.

Продолжая держать Коннора за руку, герцог заставил его встать рядом с собой, лицом к собравшимся.