Недоверчивые сердца - Мэрилайл Роджерс Страница 54

Гаррик тоже обратил внимание на странное поведение своих людей. Впрочем, он прекрасно понимал: его натянутые отношения с женой стали предметом толков и сплетен; к тому же он не сомневался, что всеобщие симпатии — на стороне Нессы. Что ж, скорее всего она действительно ни в чем не виновата. Ему не раз случалось обвинять женщин в двуличии, и на то всегда имелись причины, но похоже, что на этот раз он узрел опасность там, где ее нет. Что плохого в том, что жена заботится о безопасности мужа? Как можно наказывать ее за такую заботу? От других он требует честности и справедливости, а сам? Граф ругал себя за холодность по отношению к жене и от этого еще больше мрачнел.

Несса украдкой взглянула на тех, кто сидел за ближайшим столом. Они старались не смотреть в ее сторону. Собравшись с духом, она подняла голову и увидела, что то же самое происходит за всеми столами. Может, они не в силах поднять глаза на столь преступную женщину? Нет, скорее всего они слишком трусливы, чтобы смотреть ей в глаза! Только молодой сквайр, задавший тот ужасный вопрос, набрался смелости и встретился с ней взглядом. Он прижал к сердцу сжатый кулак и поклонился — почтительный жест, означавший, что он просит прощения. Теплая волна окатила Нессу; она с благодарностью улыбнулась юноше, и на щеках ее появились очаровательные ямочки.

Гаррик отметил поступок сквайра и реакцию Нессы и сдвинул темные брови. Мальчишке она улыбается, а на него только смотрит своими огромными глазами — и наполняет его чувством вины. Граф так часто заставал ее стоящей на коленях, что испугался: не оттолкнул ли он ее после того, как наконец-то начал побеждать? Гаррик обругал себя за привычку вечно сомневаться. От раздражения на себя его стало раздражать и странное поведение зала. Он повернулся к Нессе с холодной улыбкой и проговорил:

— Что здесь происходит? Что так взбудоражило моих воинов?

В тишине его слова разнеслись по залу и были услышаны даже за дальними столами. Воины тотчас же потупились; они решили, что их лорд придет в ярость, узнав, что всем известно о женских интригах, жертвой которых он стал.

Несса знала, что находится в центре всеобщего внимания и что все боятся, что она расскажет лорду о том прискорбном неуважении, которое ей выказали. Желая успокоить людей, Несса ответила так громко, чтобы ее мог слышать каждый:

— Ничего страшного. Просто я неудачно упала, это только моя вина.

Возгласы одобрения прокатились по залу, и все тут же подняли свои чаши с вином и обратили к графине широкие улыбки.

Неудачно упала? Граф молча пожал плечами. Ему очень хотелось бы узнать правду, но он сомневался, что его люди расскажут о том, что произошло. Его ужасно раздражало, что у них с его женой завелись какие-то общие секреты. Граф проклинал свою подозрительность, однако ничего не мог с собой поделать — он снова и снова вспоминал об интригах Элеоноры. Неужели Несса с ней заодно? Нет, не может быть. Надо обуздать разгул чувств, надо рассуждать холодно и здраво. Но как можно рассуждать холодно, когда имеешь дело с такой необыкновенной женщиной, как его жена? Должно быть, она либо очень набожна, либо очень хитра. И то, и другое — отвратительно…

Стараясь держаться спокойно под изучающим взглядом серых глаз, Несса с трудом дождалась окончания ужина и встала, едва унесли блюда с сыром, орехами и фруктами. Взглянув на мужа, она сказала:

— Прошу прощения, я должна уйти, чтобы отнести ужин лорду Уильяму.

Несса быстро прошла на кухню и взяла поднос. Поставив его на разделочный стол, она повернулась к полке над печью, чтобы взять хлеб, испеченный утром, и чуть не наткнулась на Мерту.

Девушка обрадовалась возможности еще раз извиниться за неприятное происшествие, в котором винила себя.

— Миледи, я так сожалею о непочтительности этого дерзкого рыцаря… — От прилива чувств глаза служанки потемнели.

Несса улыбнулась и ответила:

— Пожалуйста, говори об этом как можно меньше, потому что если граф узнает, то будет еще хуже. Остановимся на том, что я и сэр Эрделл не любим друг друга и больше он не причинит мне вреда. — Хотелось бы верить, но она боялась, что сэр Эрделл затаит злобу на годы и потом отомстит.

— Я больше ничего не буду говорить, миледи. Я просто хотела извиниться за то, что произошло. Потому что именно я заговорила о том, как вы помогли мне.

Несса невольно вздохнула. Напоминание о том, как она защищала Мерту, только усилило предчувствие мести со стороны надменного рыцаря. Он может годами держать злобу на девушку за ее отказ. Но надо было скрыть свое беспокойство, чтобы Мерта не так сильно терзалась раскаянием.

— Забудем, все прошло. Лучше подумаем о планах на будущее — о тебе и Ораме. — Она лукаво улыбнулась будущей невесте. Затем взяла с полки хлеб и положила его на блюдо, блюдо же поставила на поднос.

Мерта прикоснулась к ее руке и проговорила:

— Миледи, только позвольте, и я все сделаю, а вы пока отдохнете. Мне кажется, вы очень устали.

Несса осторожно отстранила руку служанки.

— Я чувствую себя так же хорошо, как всегда, и мне приятно навещать лорда Уильяма.

Мерта недоверчиво покачала головой, но промолчала. Несса положила на поднос несколько ломтей жареной свинины, а затем — фрукты, сыр и горсть орехов; после этого налила в кружку подогретое вино с пряностями.

Еще раз улыбнувшись служанке, Несса взяла поднос и вышла из кухни. Она твердо решила, что будет ходить внутренним коридором, узким и темным, и почти убедила себя в том, что преодолела свой глупый страх. Сделав несколько шагов, она услышала за спиной чью-то твердую поступь — и замерла, затаила дыхание… Собравшись с духом, осторожно оглянулась и увидела Гаррика. Его черные брови нависли над сверкавшими глазами, и было очевидно, что он не одобряет ее действия.

Несса снова зашагала по коридору и вскоре подошла к лестнице. Каждая ступенька давалась с трудом, как будто это был враг, сопротивлявшийся вторжению на его территорию. Несса прикусила губу и постаралась идти как можно осторожнее, чтобы не уронить поднос. За спиной у нее по-прежнему слышались шаги мужа, и к ней вдруг вернулись воспоминания о детстве — настолько отчетливые, что показалось, это отец идет следом за ней. Когда отцу что-то не нравилось, он так же хмурился, и злость нарастала в нем до тех пор, пока он не срывал ее на ком-нибудь.

Наконец она добралась до второго этажа и с облегчением вздохнула. В этот момент Гаррик опередил ее и открыл перед ней дверь. Охваченная жуткими воспоминаниями, видя дурное настроение мужа, Несса изо всех сил вцепилась в поднос, так что пальцы побелели. Она знала: избыточная осторожность часто приводит к неловкости, но, входя в комнату, невольно отшатнулась от могучей руки, придерживавшей дверь. В следующее мгновение поднос выскользнул из рук, и все, что на нем стояло, оказалось на полу. Несса в ужасе вскрикнула. Как зачарованная, она смотрела на разбившуюся глиняную кружку; по полу, словно кровавое пятно, растекалось вино.

Гаррик выругался сквозь зубы. Несса же, прижавшись к дверному косяку, закрыла лицо ладонями. Она ждала наказания, но ничего не происходило. Собравшись с духом, она взглянула на мужа — его серебряные глаза метали молнии. Рухнув на колени, Несса перекрестилась. Тут вдруг раздался насмешливый голос: