Побег из страны грез - Наталья Калинина Страница 54

– Значит, так надо, – сказал Виктор веско. Между бровей собралась морщинка, которая ему удивительно шла. Инга ничего не ответила.

Какое-то время они пили чай молча, потом он вдруг попросил:

– Ты бы не могла рассказать мне для книги немного о твоей работе?

– Что ты хочешь узнать? – улыбнулась она, радуясь, что щекотливая тема закрыта. – Есть конкретные вопросы?

– Пока нет, – признался Лучкин. – Пожалуй, я привезу тебе рукопись – то, что готово, ты прочитаешь и сделаешь свои замечания.

– Кстати, как тебе такой поворот в сюжете – исчезновение героини? – Мысли продолжали крутиться вокруг Алисы.

– Я уже думал над этим, – сдержанно ответил Виктор. – Но пока не знаю, нужно это в книге или нет. Давай поговорим не об Алисе, а о твоей практике. Пожалуй, добавлю в книгу деталей.

– Если хочешь, расскажу тебе пару практически готовых историй. Будет еще одна книга с сюжетом, любовью, загадками и почти трагической развязкой, – усмехнулась она. – Из моей жизни.

– Давай! – оживился Виктор. – Погоди, я сбегаю за блокнотом, буду делать пометки.

Он отставил чашку и торопливо вышел из гостиной. Вернулся уже с ежедневником в черной обложке в руках.

– Ты знаешь, что у меня есть брат-близнец, – начала Инга. – Он женат, а обстоятельства, при которых Вадим познакомился со своей будущей женой, похожи на триллер. Это история про одно древнее проклятие, которое чуть не погубило моего брата, его невесту, а в итоге – меня…

Она рассказывала и видела, что Виктор увлекается историей все больше и больше. Его щеки разрумянились, в глазах появился азартный блеск. Иногда он перебивал Ингу, задавал уточняющие вопросы, на которые она охотно давала пояснения. Старая история возникала в памяти так ясно, будто случилась вчера. Вспоминать Инга не любила, слишком много трагичного случилось тогда, но сейчас, рассказывая о древнем проклятии, она будто пересказывала сюжет увлекшего ее фильма или книги.

– Значит, той женщины, которую сбила твоя невестка, не оказалось на трассе? – переспросил Виктор, почесывая себя кончиком ручки за ухом. – Интересный поворот! Надеюсь, потом этому будет какое-то объяснение…

– Не сомневайся! Ты не опаздываешь на встречу?

– Нет. Продолжай!

– Позже Лариса рассказала мне свои сны, в которых оказывалась в странном месте в тумане…

Она неуверенно протянула ладонь с растопыренными пальцами к высоким воротам, но отдернула руку, так и не коснувшись шершавой древесины. Готова ли открыть эти ворота? Не ошиблась ли в пути? Сейчас, когда она оказалась в полуметре от цели, ею овладели сомнения и страхи. И багаж прожитых лет, который, как она думала, остался в покинутом Городе, напомнил о себе, вызывал слезы сожаления. Повернуть назад, пока она не переступила черту, пока ее никто не увидел? Вернуться, вымолить прощение… Она оглянулась и не увидела больше за спиной заснеженного поля. На его месте вдруг оказалась болотистая местность – не обманчиво-мирная с виду, расставляющая ловушки в виде проваливающихся кочек, а самая что ни на есть алчная, хищно чавкающая, клокочущая, выпускающая ядовитые пары. Никакого обмана, никакой надежды – ступишь, и трясина поглотит тебя в считаные мгновения. Все открыто и предельно честно.

С губ чуть не слетело имя Того, кому она молилась и от кого отвернулась, нарушив сразу несколько заповедей. Шанса не оставили. Это действительно конец пути. У нее есть единственный выбор – или быстро и так страшно, прямиком через маскирующиеся под болото врата в ад. Или через другие – эти, которые находятся перед ней. Как знать, может быть, ей еще подарят надежду на новый шанс? Она протянула руку и коснулась пальцами занозистой древесины…

– …Инга, Инга!

Разве у нее есть имя? Она оставила его с прежней жизнью, когда уходила из Города.

– Господи, очнись же ты!

Щеки горели так, будто обветренные на морозе.

– Инга!

Она почувствовала, что ее приподняли и слегка потрясли. Затем хлестнули по щекам, вначале по одной, потом – по другой. Так вот почему они горят – из-за пощечин, а не из-за зимнего ветра. А голос, причитавший над ней, показался знакомым. Она узнала его и открыла глаза.

Девушка лежала на ковре возле камина, а Виктор поддерживал ее за плечи так, что ее голова лежала у него на коленях. Он заглядывал ей в лицо с таким испугом в глазах, что Инга встревоженно нахмурилась.

– Слава тебе господи, очнулась! – с облегчением выдохнул Лучкин.

– Что случилось? – спросила Инга, стараясь выбраться из его объятий и сесть.

– Ты вдруг потеряла сознание, – со следами недавно пережитой паники в голосе ответил Виктор. Наконец сообразив, что девушка хочет сесть, ослабил объятия и помог подняться. – Как ты себя чувствуешь? Вызвать врача?

– Нет, нет, не надо. Все нормально, – сказала Инга, напуганная не меньше его. На этот раз обошлось, скорее всего, потому, что Виктор был рядом и привел ее в чувство. Не дал открыть те врата.

– Я в первый раз увидел, как человек теряет сознание, – признался он, словно пытаясь оправдать свой испуг. – То есть это впервые случилось вот так, чтобы кто-то, с кем я разговаривал… Что произошло? Почему ты потеряла сознание? Такое раньше случалось?

– Н-нет, – выдавила она, чуть было не проговорившись, что подобное произошло минувшей ночью. – Видимо, мне стало душно…

– Но здесь сейчас прохладно!

– Витя, мы, барышни, такие загадочные, иногда без видимых причин падаем в обмороки, – с улыбкой пошутила Инга. Голова слегка кружилась, в ногах и руках была частично потеряна чувствительность, будто она «отлежала» их, а в груди, наоборот, обосновалась непонятная тяжесть. Словно что-то постороннее засунули в грудную клетку, и оно, каменное по весу, но живое, будто птица, металось, билось о ребра в стремлении вырваться наружу. Инга невольно приложила руку к груди, но ничего, кроме сердцебиения, не почувствовала.

– Все же вызову врача, – заявил Виктор, обратив внимание на ее жест и подумав, что у Инги болит сердце.

– Не надо! Говорю же, хорошо себя чувствую… Наверное, слишком много сегодня курила натощак, – сказала она первое, что пришло в голову. Осторожно встала на ноги и сделала несколько неуверенных шагов. Ноги были будто чужие, слушались плохо, руки – словно налитые свинцом. Когда Инга подняла одну, чтобы убрать с лица волосы, это ей удалось с трудом.

– Ты еще и натощак куришь? – возмутился Виктор.

– Бывает. Особенно когда нужно думать…

– Лучше бы пробежку совершила! Освежила мысли, воздухом подышала!

– Так я ее и совершила, – напомнила Инга.

– А, точно… Ну да, вначале накурилась натощак, а потом бегать отправилась! Понятно, почему ты в обморок грохнулась. Ремня на тебя нет!

Его сердитые возмущения забавляли и… нравились. Лучкин правда был встревожен и ругался, потому что ему было небезразлично ее состояние.