Я тебя не помню - Слава Доронина Страница 54

— Вы кто? — через дверь послышался глухой и слабый голос.

— Мы из благотворительного фонда. Были сегодня у вашей дочери Хованской Ирины Сергеевны. Она дала нам ваш адрес, чтобы мы помогли ее девочке. У Лиды ведь проблемы со здоровьем?

Возможно, не стоило так резко срываться эту поездку, а подготовиться. Взять с собой Наташу и медсестру. К женщинам у старушки возникло бы больше доверия. Но с другой стороны я бы сошел с ума от неизвестности и ожидания за это время. Лучше разом все выяснить.

— Я сейчас. Ждите.

Мы переглянулись с Динаром. Я было потянулся к сигаретам, но он остановил меня.

— И так со стороны походишь на пришибленного. Не хватало еще, чтобы бабка не пустила нас на порог.

Да, он прав. Вся ночь у меня впереди, чтобы провести ее в никотиновом забытье. Если еще раньше не сойду с ума после этого разговора и встречи с девочкой.

— Проходите, — старушка открыла дверь через десять минут. — Вы деньгами поможете? Или нас с Лидой в больницу отвезете?

— Разберемся, бабуль, — мы прошли с Динаром в дом.

Обстановка была бедной, никакого намека на ремонт. На стенах висели старые картины и ковры. Сама бабушка выглядела на семьдесят, а то и восемьдесят лет, не меньше. Но кругом была чистота.

— Меня зовут Максим, а это Динар, — я протянул старушке документы, а вот кошелек побоялся доставать, заметив строгий и подозрительный взгляд, которым она осматривала нас. Чем-то она на мою бабулю походила, а с ней юлить было нельзя. Только правду принимала. И чуяла ложь за километр.

— Что с внучкой вашей? — спросил Динар.

В доме стояла тишина, ни единого намека на наличие в нем ребенка.

— С сердцем у нее проблемы. Уж сколько я писем писала в нашу администрацию, по больницам ее возила. А все отписки получала, да жалкие гроши, которых на смесь едва хватало. Наконец-то хоть кто-то объявился, — она достала из кармана очки и начала изучать бумаги.

— Девочку покажете? — сдавленным голосом попросил я, когда она все прочитала.

— Да, конечно, но Лидочка сейчас спит. В последнее время много спит и с речью у нее проблемы. С ребенком заниматься нужно, гулять. А как мне с ней гулять? Чуть пройдет и задыхается, и я вместе с ней. Возраст уже не тот. Была бы я помоложе…

— А что у нее с сердцем?

— Врачи говорили, что и до трех лет без операции не доживет, а я берегу ее, каждый день молюсь, чтобы дождалась операции и своей очереди. Без денег даже не берутся за нее, а где мне их взять? Пенсия мизерная, кушать нам что-то нужно. Ирка про нас забыла, а у меня сердце кровью обливается за дитя, — она бросила папку на табурет. — Ладно, — махнула рукой и сняла очки с носа. — Идемте. Покажу вам моего ангела.

Мы прошли по длинному коридору и оказались в просторной и светлой комнате. У одной из стен стояла детская кроватка с бортиками, на полу валялись игрушки, на столе лежали высокой стопкой детские книжки. Когда увидел, как в кроватке под белым пуховым платком кто-то закопошился, я подошел ближе. Всмотрелся в бледное маленькое личико и грудь словно кипятком обожгло. Часто заморгал и отвернулся. Это оказалось выше моих сил. Я примерно понимал, что буду испытывать, когда увижу ребенка, но реальность лишила меня всякой опоры. Эта малышка была копия меня в детстве. И цвет волос кипенно-белый, как у Нади… Сомнений быть не могло.

У меня руки задрожали, а к горлу ком подступил. Впервые за долгое время я хотел не сдерживать чувства и крушить все вокруг. Все, что попалось бы сейчас под руку, и кричать диким голосом.

— Выйди на улицу Максим, — Динар заметил мое состояние.

— Нет, — я присел на старое кресло рядом с кроваткой и принялся разминать кисть правой руки. Глубоко дышал и прислушивался о чем Динар разговаривал со старушкой.

Она поглядывала то на меня, то на Динара. И заметив, как сильно я распереживался за чужого дитя, похлопала меня ободряюще по плечу. Вот только не чужой была мне эта девочка.

— Я готова Лидушку разбудить и хоть сейчас ехать с ней в больницу. Но одну девочку я не оставлю, с ней везде буду. И это даже не оговаривается, — упрямо заявила она.

— Давайте сегодня не будем тревожить дальней дорогой ни вас, ни малышку, — спокойным голосом произнес Динар. — Вы без спешки соберете вещи и все необходимое, а завтра пришлем за вами машину с утра пораньше и отвезем в кардиологический центр. Там возьмут все необходимые анализы у девочки и назначат ей лечение.

— Да какое лечение? — возмутилась старушка. — Операция ей нужна. Срочно! Сейчас! — и достала из шкафчика документы. — Были мы с ней у врача. И диагнозы нам давно все поставили. Денег только нет.

Девочка закряхтела и села в кроватке, уставившись на нас такими же голубыми глазками, как у меня и сестры. Словно околдованный я поднялся на ноги и подошел к малышке. Протянул руку и коснулся бледной щеки пальцем. Лида испуганно посмотрела на меня, а потом беззвучно заплакала. Мне захотелось разрыдаться вместе с ней. А еще прижать девочку к груди и пообещать ей, что сделаю все, чтобы она стала здоровой. Что заберу ее к маме и папе, а она больше никогда не будет одна. Сжать в руках и почувствовать тепло ее маленького тельца.

— Ну все, — засуетилась старушка. — Идите на улицу. Сейчас я к вам выйду. Нельзя ей нервничать. Идите!

Но перед тем как покинуть дом, я взглянул на малышку еще раз, чтобы запечатлеть в памяти ее красивое личико. Пусть бледное, изможденное, но уже такое родное.

— Ты как? — я схватился за опору на улице и прикрыл глаза, переводя дыхание.

Нет, Надю лучше оградить на какое-то время от всех потрясений. Если я взрослый и повидавший столько дерма в жизни мужчина сейчас не мог это все уложить в своей голове и едва стоял на ногах, то что уж говорить про нее?

— Нормально все, — тихо отозвался и я нетвердой походкой направился к машине, зная наверняка, что эти глаза полные слез и длинные белесые ресницы никогда теперь не забуду.

Этот момент клеймом выжжен отныне на сердце.