Звездочка - Елена Лагутина Страница 53

— Витя, — послышался голос матери, — ты же не позавтракал!

— Не успеваю, — сказал он. — Мне надо забросить их в школу.

— Я бы отвела…

— Нет уж, — отрезал он. — У вас и так забот полон рот… Ничего, перехвачу что-нибудь в буфете.

Рита услышала, как хлопнула входная дверь. Звонкие мальчишеские голоса, смех, звук мотора…

Когда все стихло, она поймала себя на том, что ей не хочется вставать вообще. «Он отнял у меня все, — подумала она с несправедливой злостью. — Даже моих мальчишек… Даже мою мать!»

На глаза навернулись слезы.

— Или я просто стервенею от безделья, — прошептала она. — Надо сегодня выйти… Тем более…

Она вспомнила, что сегодня ровно полтора года, как не стало Машки. «Поэтому мне так плохо», — нашла она объяснение своему настроению.

Она встала и подошла к зеркалу.

«Зря я все-таки подстриглась», — подумала она.

Конечно, ей шла короткая стрижка, делая ее моложе… Но — как ей иногда хотелось, заглянув в зеркало, увидеть ту, прежнюю, Риту. С непокорной гривой каштановых кудрей. С упрямым подбородком… Со светом в глазах…

— Это невозможно, — вздохнула она. — Это просто нереально… Научись в конце концов воспринимать жизнь такой, какая уж она есть!

Она постаралась выйти на кухню с улыбкой. Домработница Лена уже вовсю трудилась над чистотой — хотя Рите все и так казалось чистым, но Виктор платил Лене такие сумасшедшие деньги, что та почитала своим долгом доводить все до медицинской стерильности.

— Доброе утро, — обернулась к ней девушка с радостной улыбкой. — Ваши уехали…

— Доброе утро, — ответила Рита, заваривая кофе.

Ей не хотелось разговаривать. Она догадывалась, что Лена думает о ней не очень хорошо. Один раз она даже представила себе, как Лена жалуется, что хозяин нормальный, добродушный, простой, а вот его жена — высокомерная мегера…

Но последнее время Рита старалась не выпускать свою душу на волю, заперев ее на замок.

Мать смотрела в гостиной телевизор.

— Привет, — сказала Рита, усаживаясь рядом.

— Привет…

Последнее время не ладились отношения и с матерью…

— Я хочу прогуляться, — сказала Рита. — Сегодня день Машиной памяти.

— Ах вон в чем дело, — сказала мать, удивленная Ритиным желанием наконец-то выйти на улицу. — Что ж… Может быть, свежий ветерок повлияет на твою голову…

— Ма, я тебя не понимаю…

— А что понимать-то? Если бы ты видела себя со стороны, Рита! Дети тебя боятся. Я не знаю, как к тебе подступиться… Васька себя рядом с тобой чувствует полным изгоем… Я уж не говорю о Викторе. Его ты вообще за человека не считаешь.

— Ма-ма! Пожалуйста, не надо…

— Хорошо, — кивнула Анна Владимировна. — Давай не будем. Давай продолжать делать вид, что ничего не происходит! Только я последнее время думаю — хорошо, что отец не дожил… Как он тобой гордился, Рита! А сейчас он увидел бы тебя такую, и… — Она не договорила. Только махнула рукой.

— Мама, — Рита дотронулась до ее плеча, — я же не виновата. Мне самой не в радость, что я стала такой.

— Так стань прежней, — обернулась к ней мать. — Постарайся. Никто ведь не виноват, что с твоей подругой это произошло! Рита, милая, подумай, что ты с собой делаешь…

— Мама, я… — Она не договорила. Слезы подступили к горлу.

Мать поняла все без лишних слов.

— Рита, — тихо сказала она, обнимая дочь, — если ты так его любила, то зачем вышла замуж за Виктора? Зачем?

Рита сразу напряглась.

— Кого я любила? — холодно спросила она. — О ком ты говоришь, мама?

Она встала и попыталась улыбнуться, но получилась какая-то гримаса.

— Я никого не любила. И не люблю… Может быть, в этом и беда…

— Я его видела, Рита. Вчера…

Она остановилась. Обернулась.

— Как…

Ей очень хотелось узнать, как он, что с ним. Как он живет без нее?

Но она сдержала себя.

— Я не понимаю, о ком ты говоришь, мама. Прости, мне уже пора…

Рита быстро вышла из дома.

Но в ушах все еще звучали материнские слова: «Я его видела…»

«А ведь я ей завидую, — подумала она, комкая в руке платок. — Я полжизни бы отдала за нечаянную встречу с ним… Ровно столько, сколько у меня осталось!»

Выйдя на улицу после долго затворничества, Рита остановилась на мгновение. Воздух показался ей сладким, пьянящим, как молодое вино. Она закрыла глаза, приподняла подбородок и некоторое время стояла, предоставив весеннему воздуху поласкать свои щеки.

Потом, придя в себя, она медленно пошла по улице. Миновав фешенебельные особняки, она снова остановилась.

Теперь она оказалась на Немецкой. Неподалеку была ее радиостанция…

Рита почувствовала, как ей вдруг стало легко и хорошо — словно она вернулась.

Пусть это была только иллюзия, но кто-то из великих говорил, что иллюзия, как и сон, может служить лекарством для больной души. А Рита знала, что ее душа больна.

Она зашла по дороге в цветочный магазин, купила несколько орхидей… Втайне усмехнулась подобострастию продавщицы — от нее не укрылся быстрый оценивающий взгляд молоденькой девушки. «Да не в этом счастье, — хотелось сказать Рите. — Не в этом…»

Но она только улыбнулась и промолчала.

Пусть знание придет само. А лучше будет — если не придет никогда…

Взяв орхидеи, Рита продолжала путь.

Кладбище располагалось на самой окраине города. Рита добралась до него с трудом, в переполненном автобусе, но сейчас ей это нравилось.

И хотя пассажиры смотрели на эту стройную женщину, словно сошедшую с рекламы дорогого бутика, с недоумением — как эта колибри оказалась здесь? — Рита не замечала их взглядов. Она была прежней.

Автобус остановился. Рита вошла в ворота и теперь шла по лужайке со скошенной травой, собранной в кучи под деревьями.

Она быстро нашла строгий и простой надгробный камень на Машиной могиле. Положила орхидеи.

Среди простых ромашек ее букет казался вычурным. Она вспомнила, что Машка больше всего на свете любила именно простенькие ромашки, и устыдилась. «Точно я хотела показать ей, как теперь хорошо живу», — подумала она.

Но тут же прогнала эти мысли. «Пускай… Кто-кто, а Машка имеет право на орхидеи…»

Усевшись на скамейку, Рита закурила сигарету.

— Вот и я, Машка, — прошептала она. — Ты, наверное, уже заждалась меня. А я все не приходила… Артемон твой живет хорошо… Правда, Темка по тебе скучает… Иногда он плачет ночами, но Витька всегда находит слова, чтобы его успокоить. Они вообще подружились. Да, Машка, я вышла замуж не за… Понимаешь, я сначала объединила его лицо с лицом Сережи, того, другого, а потом поступила точно так же. Я не буду рассказывать тебе всю историю. Но я не могла потом разъединить лицо твоего убийцы и — его… Я сама знаю, что глупо. Но что поделать? Мы так много совершаем глупостей! А теперь я очень хочу его увидеть. Хочу — и боюсь…