По воле судьбы - Стефани Блейк Страница 53

– Я не могу видеть твоих слез, – шепнул Дэвид и принялся целовать ее мокрые глаза, щеки, нос, а потом и губы.

Все ее тело, одеревеневшее от ночи, проведенной на жестком и холодном каменном ложе, чудесным образом наполнилось теплом и нежностью. Стремительно бегущая по жилам кровь с легкостью умчала все предостережения рассудка. Руки Андрии сами собой обвили шею Дэвида, а тело жадно откликнулось на его призыв.

– Иди ко мне. – Принц подвел Андрию к тому месту, где он спал, и мягко опустил ее на свое одеяло. Потом лег рядом и укрыл их обоих одеялом Андрии. Мучительно медленно он начал ее раздевать, расстегивая по очереди пуговицы на рубашке и не спеша стягивая с нее бриджи.

Дэвид нежно коснулся ее груди через тонкую нижнюю сорочку. Потом рука его скользнула по мягкому округлому животу вниз и проникла под пояс панталон. Пальцы Дэвида начали играть мелодию любви на самом нежном инструменте, какой только создавал Господь Бог.

– Сними одежду… Быстрее! – В голосе Андрии трепетала с трудом сдерживаемая страсть.

Дэвид с радостью подчинился и вытянулся рядом с девушкой. Ее нетерпеливые пальцы отыскали налившийся силой орган любви и нежно огладили его.

– Быстро! – выдохнул Дэвид. – Пока я…

Остальные слова его потонули в неистовом, оглушительном биении крови у нее в ушах. Бедра ее сами собой широко и радостно раскрылись, подобно цветку, что приветствует первые теплые лучи утреннего солнца. Андрия рукой помогла Дэвиду выбрать верный путь и легко приняла в себя всю страсть его напора. Наслаждение было полным и немыслимо сладким.

В их близости, осененной божественной красотой нежнейшей утренней зари, разгоравшейся над вершиной твердыни Пеле, было такое блаженство, какое Андрия испытала лишь однажды – в тот невообразимо далекий день, когда ее первый и последний раз любил Люк.

Все исчезло в ослепительной вспышке исступленного наслаждения.

– Дэвид, теперь я знаю, что могу любить тебя, – едва придя в себя от пережитого, прошептала Андрия. Душа ее пела, упиваясь счастьем.

– Моя единственная! Я самый счастливый человек на свете! – Принц принялся жарко целовать ее лицо, шею, груди, живот, бедра… Наконец он жадно приник губами к ее лону, и Андрия, сжав бедрами его голову, криком радости возвестила о возрождении любовного восторга. И она тоже щедро оделила его любовью, не оставив без ласки ни одного дюйма его тела.

Наконец пресытившись, они обнялись и затихли под одеялом.

– У нас будет такая свадьба, какой еще не было на островах, – заявил Дэвид.

– Для начала тебе придется попросить моей руки у Калеба Каллагана, – шутливо поддела его Андрия. – По-моему, это принято везде, не так ли?

– Я уверен, он будет только рад, что его подопечная однажды станет королевой.

– Однако ты очень высокого мнения о себе. Ты же рассказывал, что не являешься чистокровным потомком семьи Камехамеха.

– Впереди меня по прямой линии только брат короля, мой дядя Лот, – ответил принц и нахмурился. – Нет, это неправда. Для полноты картины следует упомянуть еще принца Вильяма Канаина. Его семья происходит от самого Камехамехи Великого. Впрочем, это не суть важно. Вильям слишком хилый и безвольный.

Глаза Дэвида горели таким честолюбием, что Андрия даже немного встревожилась.

– Неужели королевский трон так много для тебя значит?

– Взойти на трон, когда ты для этого предназначен самим рождением, – это долг. А теперь, радость моя, одевайся, нам пора трогаться в обратный путь.

Перед уходом Дэвид швырнул в кратер приличных размеров булыжник и речитативом прокричал:

– О Пеле, благодарю тебя за дар твой – Андрию! Если бы не твои чары, она не пала бы жертвой моего обаяния.

Андрия была задумчива и молчалива. От одного слова, которое он только что произнес, в душе шевельнулась неясная тревога. Жертва. Алтарь королевской власти ненасытен. Девушка подняла глаза к бездонному голубому небу и вознесла безмолвную молитву:

«Прости меня, возлюбленный мой. В душе я всегда буду принадлежать тебе, и только тебе. Но есть земные радости, которые нельзя отрицать. Я одинока. Мне не хватает человеческого тепла. Мне нужно дружеское общение. Я хочу быть любимой».

Неделю спустя Андрия была представлена королевской семье во дворце в Каилуа-Кона.

Сам дворец, как и предупреждал ее Дэвид Калакауа, ничем не походил на то, что люди обычно понимают под королевскими апартаментами. В нем не было ни сверкающих хрустальных люстр, ни коридоров с вереницей зеркал по обеим стенам, ни полированного мрамора, ни серебра, ни драгоценных камней. Дворцом гордо назывался самый обыкновенный двухэтажный городской особняк, построенный в георгианском стиле и обставленный мрачноватой и строгой викторианской мебелью.

Королева Эмма и принцесса Лилиуокалани, сестра Дэвида, выглядели под стать обстановке. Кроме полинезийских черт лица и цвета кожи, все остальное в их внешности вполне соответствовало английской ориентации семьи: строгие, отделанные оборками юбки и застегнутые под горло кружевные блузки с длинными рукавами.

По такому торжественному случаю Андрия сменила легкомысленную гавайскую одежду на чопорное, приличествующее моменту платье.

Королева Эмма оказалась статной матроной с туго затянутой в корсет полной грудью. Ее проницательные черные глаза оценивающе прошлись по юной китаянке.

– Да вы, милочка, просто красавица. – Она повернулась к Дэвиду и с нежностью добавила: – Мой племянник умудряется отыскивать хорошеньких девушек везде, где бы он ни оказывался, даже на вершине Мауна-Лоа.

– Моя царственная тетушка Эмма, позволю себе заметить, что я встретил Андрию по дороге в Хило. Мысль подняться на Мауна-Лоа пришла уже потом. Я просто доставил себе удовольствие удовлетворить ее каприз.

Андрия послала ему нежную улыбку, но ее находчивый ответ был не лишен колкости:

– Я отнюдь не просила принца потворствовать моим прихотям, ваше величество. Принц Дэвид сам настоял на том, чтобы сопровождать меня на вершину.

– Браво! – воскликнула сестра принца и захлопала в ладоши. – Дэвид порой бывает самым настоящим напыщенным ослом, но мы его все равно любим, хотя самомнение у него – не приведи Господи!

Она подскочила к брату и звонко чмокнула его в щеку.

Принцесса Лилиуокалани была невысокой, складненькой девушкой с длинными черными волосами, убранными наверх и скрепленными золотыми гребнями, инкрустированными слоновой костью. Носик у нее был вызывающе вздернут, а широко расставленные огромные глаза привлекали своей глубиной и живостью. Она и Андрия понравились друг другу с первого взгляда.

– Ты должна называть меня Лили, – проворчала она, когда Андрия в очередной раз обратилась к ней как к принцессе.

Вскоре служанки, одетые, как английские горничные, подали чай и пирожные.