Строптивая принцесса - Нэн Райан Страница 53

С ней он никогда не был таким. Даже когда они занимались любовью, как бы чудесно им ни было вместе, она с горечью сознавала, что он не желал раскрываться до конца. Он с радостью отдавал ей свое тело, но что творится в его душе, она до сих пор не могла угадать.

Принцесса ощутила неясное томление в груди. Ее охватила волна нежности к нему. Возможно, это было глупо, но ей неожиданно захотелось проявить заботу о Вирджиле, доставить радость ему, а не себе, перестать в конце концов быть избалованным ребенком и начать вести себя так, как нежная и заботливая донья Соледад со своими детьми и мужем.

Принцесса впервые увидела здесь, в Техасе, как живут американцы, самые обычные люди. Такие, как добрые монахини в монастыре Клаудкрофта, как семья Ривас, как Вирджил Блэк.

Она снова посмотрела на него. Что-то сильно его тревожило, лицо его выдавало напряженную работу мысли. Ей захотелось разгладить суровые морщины на его лице, заставить его смеяться так, как он смеялся у Ривасов. Хотелось заглянуть в эти голубые глаза и увидеть там нежность и любовь, которые светились в них, когда он брал на руки маленького Рамона.

Три долгих часа они ехали на юго-запад. Солнце стояло над головой, небо было безоблачным, сухой, горячий воздух затруднял дыхание.

Вирджил знал, что принцесса устала, но не хотел останавливаться. Он боялся того, что может случиться. Боялся, что не сможет удержаться, если она снова окажется рядом с ним. Он бы не волновался, если бы физическое наслаждение, которое они испытывали, затрагивало только его тело, как было раньше. Но теперь все изменилось. По какой-то причине он не мог забыть о ней. И это злило его.

Он быстро забывал женщин, с которыми спал. Для него они всегда были временным развлечением, и он без сожаления расставался с ними.

Но эта рыжеволосая красавица, на его беду, пробудила в нем такие чувства, о которых он раньше и не догадывался, и это совсем не нравилось Вирджилу. Достаточно было взглянуть на нее, и он готов был завыть от ревности, представляя себе всех мужчин, которые спали с ней до него. Но почему это должно его волновать? И почему ему так хочется защитить ее? И почему у него сжимается сердце от боли, когда она нежно улыбается ему?

Вирджил закрыл воспаленные глаза. Он устал, и мысли путались у него в голове. Видно, все дело в этом.

Ему и в голову не приходило, что он впервые в жизни влюбился.

Но эта мысль появилась у принцессы. Когда они молча ехали рядом, она поняла, что они полюбили друг друга, не думая, правильно это или нет, глупо или мудро. Она полюбила этого человека, и сердце подсказывало ей, что он тоже влюбился в нее.

Но он еще не знал об этом. И она понятия не имела, чем все это может закончиться. Она знала только, что любит этого большого, смуглого, красивого техасца и начинает любить эту горячую, выжженную, но необычайно красивую землю, которую он называл своим домом. Она сделает все для того, чтобы доказать ему свою любовь.

Приняв такое решение, принцесса, повеселев, взглянула на Вирджила. Он дремал в седле под палящим техасским солнцем. Наверное, его измучила эта длинная страстная ночь любви.

— Вирджил! — окликнула его принцесса.

Он вздрогнул, натянул поводья и быстро огляделся. Она улыбнулась.

— Мы не могли бы остановиться и немного отдохнуть? Мне жарко, и ты тоже, наверное, устал.

Он неохотно кивнул.

— В полумиле отсюда у подножия гор есть пещера, где мы сможем переждать, пока солнце не начнет садиться.

— Нам обоим нужно поспать, — сказала она.

Но когда они добрались до прохладной пещеры, они снова занялись любовью. Ласкали друг друга и нежно шептали слова любви. Достигнув пика наслаждения, они умиротворенно лежали в объятиях друг друга, счастливые и довольные. Марлена с любопытством осмотрела их временное убежище.

Это была просторная полутемная пещера почти квадратной формы. Огромные камни, оставленные здесь природой, напоминали лавки, симметрично расставленные у стен. А в дальнем конце над гладким полом вырастала большая глыба, похожая наложе. Сквозь трещины в стенах проникал неяркий свет, который вполне можно было принять за огонь факелов.

— Эта пещера так… совершенна. У нее должно быть название, — восхищенно прошептала она.

— Оно есть, — ответил Вирджил.

— Правда? И какое?

— «Спальня невесты».

Они проспали весь этот долгий жаркий день.

Вирджил открыл глаза и посмотрел на красивую обнаженную женщину, которая спала на его руке. Ему вдруг захотелось запомнить ее всю, и он не спеша разглядывал ее, начиная от красивых дугообразных бровей и кончая маленькой родинкой на левой ноге.

Потом он разбудил ее поцелуем и спросил, не желает ли она принять чудесную, бодрящую ванну.

— Ты дразнишь меня, — ответила принцесса, зевая. Он поцеловал ее в живот.

— Надевай штаны, малышка. Через час ты будешь наслаждаться прохладной водой.

Они торопливо оделись и покинули «Спальню невесты». Горная тропа привела их к пику Бэлди. Они обогнули его и начали подниматься по пологому склону. Через час они добрались до «Падающей воды» — целого лабиринта из ручьев и речушек, заполненных прохладной водой.

— Какое красивое место! — восхитилась принцесса, расстегивая блузку.

— Я знал, что тебе здесь понравится.

— Очень! — воскликнула она, а про себя добавила: «И еще мне нравишься ты».

Солнце село, а они все еще плескались в прохладном, кристально чистом ручье, откуда была видна раскинувшаяся внизу долина. Принцесса, уютно устроившись в объятиях Вирджила, восторгалась дикой красотой поросшей кактусами земли, которая казалась красновато-бурой в этот тихий вечерний час.

— Здесь так тихо и спокойно. Кажется, что нас всего двое на всей земле.

— Я знаю, — улыбнулся Вирджил. — Эти горы так и называются — «Горы одиночества».

— Замечательно! Я могла бы остаться здесь навсегда. Он вздохнул.

— А ведь нам пора ехать.

— О нет! — запротестовала она. — Сначала не могли бы мы… ты когда-нибудь… можно ли заняться любовью в воде?

Вирджил загадочно улыбнулся:

— Иди сюда, малышка.

Оказалось, что это можно и очень приятно.

На огромном черном небосводе появились мириады ярких звезд, а они продолжали плескаться в воде. Вирджил показывал принцессе разные созвездия, а потом признался, что еще в детстве выучился ориентироваться по звездам.

— Когда мне было восемь лет, я уже обследовал эти горы и пустыни и ни разу не заблудился.

Принцесса сгорала от желания узнать побольше об этом человеке.

— Ты, должно быть, был большим проказником? — издалека начала она.

— Верно.