Как влюбиться в герцога за 10 дней - Керриган Берн Страница 53

Александру раздражало, что Джулия постоянно говорила, причем на две или три темы одновременно, поэтому она решила ответить только на первый вопрос:

– Его светлость… пошел выпить кофе, – солгала она. – Я должна встретиться с ним перед тем, как сойти на берег.

Джулия взяла ее под руку.

– Тогда давай пока прогуляемся по палубе. – Это было предложение, однако Джулия вцепилась в нее так крепко, что вежливый отказ не предполагался. – Надеюсь, вы извините нас, лорд и леди Бевелсток. Старым школьным подругам очень хочется поболтать.

Бевелстоки шумно заверили Джулию, что все понимают, и та бесцеремонно поволокла Александру за собой к корме.

– Если ты собираешься на раскопки в Сизонс-сюр-Мер, то наверняка знаешь доктора Томаса Форсайта! – воскликнула Джулия. – Он сейчас где-то на палубе второго класса. Я слышала, что он направляется туда же.

Знакомое имя отвлекло Александру от грустных мыслей.

– Я знаю доктора Форсайта по Каиру. – Несколько лет назад они работали вместе и были дружны.

– Я вчера заметила его в отеле в Мейнмаут-Моор, – тоном заговорщицы сообщила Джулия. – Прекрасный образчик мужчины, не правда ли? Я всегда испытывала слабость к энергичным интеллектуалам с поэтическим настроем. Как только нас познакомят, я обязательно сделаю его своим любовником.

– Джулия! – Ошеломленная Александра огляделась, опасаясь, что их могли услышать.

– Да ладно тебе, – усмехнулась Джулия. – Не будь ханжой. – Она решительно направилась к трапу, ведущему на нижние палубы. – Что сталось с Александрой, с которой я ходила в школу? Разве не она всегда читала запрещенные романы, пила спиртное и устраивала тайные встречи среди ночи с Сесилией и Франческой, на которых вся троица щеголяла в штанах? Мы замужние женщины и можем болтать о чем угодно.

Когда они спустились на нижнюю палубу, новоявленной герцогине поклонилась элегантная пара и поздравила ее с бракосочетанием. Александра, даже если бы от этого зависела ее жизнь, не могла бы вспомнить их имена и титул, но сделала все возможное, чтобы показаться любезной.

Она станет ужасной герцогиней.

– Кстати, о замужестве. – Джулия понизила голос. – Как прошла брачная ночь? – Она восторженно щелкнула языком. – Как ты себя чувствовала в постели с Ужасом Торклифа? Ты же наверняка знаешь, что так его прозвали в обществе. Это было впервые или вы уже давно любовники?

Александра разинула рот.

– Я… мы… Джулия, что ты говоришь?

Джулия бросила на нее озорной взгляд.

– Говорят, до того, как он… приобрел свой физический недостаток, Редмейн был настоящим повесой. Бабником. Он поимел каждую встречную красотку с титулом выше баронессы, пока не встретил Роуз. Каждую незамужнюю красотку. Он никогда не делал любовницами замужних дам. А жаль. – Ее лицо перекосилось, словно она попробовала лимон. – Тебе не повезло заполучить Роуз в соперницы и родственницы. В школе она была сущим наказанием. Впрочем, не будем о ней. – Джулия снова оживилась, вернувшись к более интересному предмету. – Все гадали, почему Редмейн после возвращения жил, как монах. Но теперь все ясно. Он был влюблен. А мы-то думали, что всему виной его тщеславие. Я имею в виду его шрамы. Они такие ужасные. Тебя они не пугают? Или вы гасите лампу, когда… ну, ты меня понимаешь. – Она игриво подняла брови.

Ошарашенная и расстроенная, Александра тщетно старалась придумать ответ. Лживый, разумеется. Она действительно попросила его погасить лампу. Но это не имело никакого отношения к его шрамам. Зато имело самое прямое отношение к ней.

Так и не дождавшись никакой реакции, Джулия резко остановилась. Александра, которую она цепко держала за руку, тоже. Ей показалось, что у нее клацнули кости. Или зубы.

– Ты еще не беременна? – с жадным любопытством спросила Джулия. – Или беременна? Мне ты можешь довериться. Я сохраню твой секрет. Но имей в виду: в обществе говорят, что причина столь поспешной свадьбы в том, что маленький герцог или леди уже на подходе.

Александра стиснула зубы. Она отлично понимала, что все сказанное ею этой женщине немедленно станет известно всем. Она понятия не имела, что будет с этим браком, однако совершенно ни к чему, чтобы все судачили о ее предполагаемой беременности.

– Могу тебя заверить, что я не беременна.

– Ты только посмотри! Там его светлость! И он разговаривает с доктором Форсайтом. Какое удивительное совпадение! Пойдем скорее! – И она поволокла за собой Александру к перилам левого борта, где стояли двое мужчин.

Берег был уже близко, и были хорошо видны причалы портового города Гавра. Мужчины любовались морским пейзажем и лениво беседовали, отхлебывая кофе из оловянных кружек.

Хотя все в его манерах и осанке говорило о силе и власти, одет Редмейн был очень просто. На нем был темно-синий костюм, подчеркивающий яркость волос, в которых проглядывали кобальтовые пряди. Этот оттенок придавало им летнее солнце, отражающееся от морской глади.

Разговаривая с Форсайтом, Редмейн держался вежливо, казался увлеченным, однако его лицо оставалось жестким. Он всегда пребывал в напряжении, словно был готов в любой момент броситься навстречу опасности.

В нем было что-то от дикаря. Если подумать, даже в заоблачно дорогом свадебном костюме он не выглядел утонченным изысканным аристократом. У него были очень широкие плечи и телосложение его мародерствовавших предков, захоронения которых они собирались раскопать. Кром того, в нем чувствовалась некая внутренняя дикость, вызвавшая у Александры странную, хотя нельзя сказать, что неприятную, дрожь.

Палуба под ее ногами покачнулась, и вовсе не потому, что в этот момент двигатели, пыхнув, остановились – на судне готовились бросить якорь. Это из-за ее супруга мир постоянно грозил перевернуться вверх тормашками. Из-за его вида. Из-за его близости.

Воспоминания о прошлой ночи нахлынули с новой силой. Александра пожирала Редмейна глазами, словно видела впервые, отмечая то, на что не обращала внимания раньше.

Его губы. Она, разумеется, видела их прежде, и они обладали особыми качествами. С них могли срываться резкие жестокие слова, и они же могли дарить безумные головокружительные поцелуи и ощущения, от которых таяло сердце. Ей внезапно захотелось, чтобы на них заиграла ничем не омраченная улыбка.

Его руки. Его сильные умные руки, шершавые и мозолистые, были совершенно не похожи на руки аристократа. Они умели дарить истинное наслаждение.

Наслаждение. Его руки показали ей, что это такое. Как и обещал, он стал для нее учителем, открывшим ей мир чувственных удовольствий. Ее принадлежность к женскому полу всегда была для Александры проблемой. Она старалась забыть о том, что она женщина, или игнорировать это. А Редмейн в одночасье все изменил.

Она знала, что сможет еще очень многому научиться, познать бездонные глубины страсти.

Ей очень хотелось поблагодарить его.