Проще некуда - Кайса Ингемарсон Страница 53

– Ай, прекрати. Ты прекрасно сознавала, чем играешь. Не станешь же ты утверждать, что удивлена тем, что произошло?

Анника задумалась. Удивлена? Да, пожалуй, она в самом деле удивлена. То, что произошло с ней за последние двенадцать часов, в голове не укладывалось. Конечно, в какие-то короткие мгновения романтического безумия она рисовала себе некое совместное будущее с Рикардом, но всерьез – никогда. Это было не по-настоящему. И главное, она ни разу не задумывалась, какую цену ей придется заплатить за свое увлечение. Как же объяснить это Милле? Если разбирать все по пунктам, то получается какой-то идиотизм. Идиотизм и детский лепет.

– Я люблю Тома. – Анника едва сдерживала рыдания.

– Да, вопрос только в том, играет ли это сейчас какую-то роль.

– Но что же мне делать? – воскликнула Анника. – Я же не могу просто сдаться, сказав, что все кончено.

– Нет, не можешь.

Милла выдержала паузу, чтобы то, что она собиралась сказать, прозвучало веско.

– Но тебе надо быть готовой к тому, что, возможно, все действительно кончено.

Впервые в жизни Анника собиралась ночевать в гостинице в родном городе. Она сидела на кровати, бросив сумку на пол и не представляя, что делать дальше. Половина шестого. Она несколько часов гуляла по городу, и ноги у нее гудели. Анника так соскучилась по детям, что сердце готово было разорваться. На экране мобильного, который она держала в руке, высветилось сообщение о шести пропущенных вызовах. С номера, сохраненного как "Рикард, мобильный". Это было не совсем точно – она не пропустила эти звонки, а просто не ответила. Каждый раз, когда раздавался звонок, Анника надеялась, что это Том. Что он звонит, чтобы сказать что-то, после чего все наладится. Хотя что тут теперь скажешь?

Анника рвалась позвонить домой. Сейчас, немедленно. Поговорить с детьми, с Томом. Но не решалась. Не представляла себе, что услышит в ответ. Может, она только все еще хуже сделает, если позвонит?

Весь день она только и делала, что размышляла. Гуляла по паркам, вернулась в центр, долго бродила по нему, потом дошла до довольно отдаленных районов. Лишь бы идти и идти. Это лучше всего помогает думать. В такт шагам. Их ритм словно бы выстраивает мысли. Тем не менее сейчас, сидя на безукоризненно застеленной гостиничной постели, Анника не была уверена, есть ли у нее в голове хотя бы одна разумная идея.

Она заварила всю эту кашу, и ей расхлебывать – вот единственное, что она знала точно. Как выбираться из этой ситуации, Анника понятия не имела. Как ей убедить Тома простить ее? Как вернуть его доверие? Вдруг на нее навалилась бесконечная усталость. Вероятно, Милла права, и все действительно кончено. Она получила свой шанс и упустила его.

Никогда еще Анника не чувствовала себя такой одинокой. Много лет рядом с ней всегда был Том, и она даже не задумывалась о важности его поддержки. А теперь у нее как будто вынули позвоночник, и она превратилась в безвольное, слабое существо, не знающее, куда идти. И вот она сидит, заброшенная в безликий гостиничный номер в городе, который она привыкла считать своим, но который сегодня был для нее таким же чужим, как для впервые попавшего сюда туриста.

Анника закрыла глаза и откинулась назад. Перед глазами возникла Вивека. Точнее, нет, не Вивека. Мама. С губами, накрашенными розовой помадой, и с начесом. Такая, какой она была до развода. Не очень соображая, что делает, Анника поднесла к глазам мобильный, нашла в списке контактов "Вивека, дом" и нажала кнопку вызова. Вивека ответила, в трубке было слышно, что у нее включена то ли музыка, то ли запись песен китов.

– Мама, это я.

Анника и сама слышала, как жалко звучит ее голос.

– Анника? – Вивека даже не отреагировала на обращение. – Что-то случилось?

Что на нее так подействовало, Анника сама толком не понимала: то ли непривычно ласковый тон мамы, то ли собственное безграничное отчаяние. Но только Анника разрыдалась, да так безудержно, что ни слов Вивеки не слышала, ни выговорить ничего не могла. Наконец она поняла, что мама задает ей вопрос:

– Где ты?

Было слышно, что она сильно взволнована. Анника выпалила название отеля. С третьего раза ей удалось расслышать, как Вивека говорит:

– Никуда не уходи. Я сейчас приеду.

Когда зазвонил стерильно чистый гостиничный телефон, Анника вздрогнула. Должно быть, она задремала лежа на кровати. Глаза щипало, и голова разболелась. Анника поморгала, поднялась с постели и сняла трубку. Любезный женский голос сообщил, что к ней пришли, и она ответила, что спускается. Не хотелось, чтобы Вивека поднималась в номер и видела ее в этом дурацком антураже.

Она бросила взгляд в зеркало: одежда помялась, глаза покраснели, веки припухли. Лицо бледное, волосы обвисли. Ну и плевать.

Анника взяла сумочку и карточку-ключ от номера, открыла дверь и направилась к лифту. Палас заглушал звук ее шагов, небольшие золотистые настенные светильники освещали коридор. Когда раздался звонок мобильного, она на мгновение остановилась, чтобы достать его из сумки. Взглянув на экран, она сбросила вызов и зашла в лифт.

Спустившись на первый этаж, она сразу же заметила Вивеку Та сидела в кресле, даже не сняв пальто. Увидев Аннику, она сразу же встала и пошла ей навстречу, но остановилась, не дойдя нескольких метров, будто не понимая, чего от нее ждут.

– Анника, я приехала сразу, как только смогла. Что случилось? – Она обеспокоенно смотрела на покрасневшее лицо дочери. – Почему ты здесь? Может быть, присядем и поговорим в ресторане?

Анника молча кивнула. Вивека пошла вперед и быстро выбрала столик. В это время в ресторане народу было немного. К ним подошел официант в белой рубашке и бабочке.

– Мне только чашку чая, – сказала Анника. Ее голос звучал хрипло.

– Разве ты не возьмешь что-нибудь поесть? Тебе обязательно нужно что-нибудь съесть, чтобы зарядиться энергией. – Вивека повернулась к официанту. – У вас есть какие-нибудь бутерброды или еще что-нибудь легкое?

Официант показал ей меню с закусками. Анника не чувствовала никакого аппетита, но все же сделала заказ:

– Мне, пожалуйста, бутерброд с сыром, если они у вас есть.

Вивека решила взять то же самое. Официант выглядел недовольным.

– Ну, рассказывай же. Я так разнервничалась, когда ты позвонила. Что с тобой? С детьми ничего не случилось?

– Нет, по крайней мере напрямую – ничего.

Анника посмотрела в окно. На улице все еще было холодно, но солнечный весенний вечер соблазнил стокгольмцев распрощаться с зимней одеждой. Было заметно, что многие мерзнут и спешат забежать в открытые допоздна магазины или торопливо спускаются в метро.

– Том прогнал меня.

– Том? Прогнал тебя?

Вивека замолчала и пристально посмотрела на дочь.

– Анника, что между вами произошло?