Грезы принцессы пустыни - Маргерит Кэй Страница 52

После церемонии никто не прощался. Тахира и сестры заранее попрощались перед тем, как Тахира навсегда покинула гарем. У всех грусть смешивалась с волнением; все понимали, что это не конец, а начало.

Глядя, как караван верблюдов тает вдали, Кристофер обнял Тахиру за талию.

– Ты будешь очень по ним скучать, – сказал он.

– Да, но не так, как я скучала по тебе, когда ты уехал. – Она приложила руку к груди. – Как будто ты увез с собой часть меня. Теперь я снова стала целой. Что я говорю?

Кристофер взял ее за руку и приложил к своему сердцу.

– Почти то же, что все время думал я, пока ждал твоего приезда. Я еще никогда в жизни не был в чем-то так уверен, как когда мы обменивались брачными обетами. Я так тебя люблю!

Она привстала, чтобы убрать прядь волос с его лица.

– Я тоже тебя люблю, Кристофер! Но ты ведь и так это знаешь?

– Знаю, – сказал он с озорной улыбкой. – Но для того, чтобы убедиться наверняка, покажи, как ты меня любишь!

Он заключил ее в объятия. Смеясь, она обвила его шею руками. Ночное небо над ними, усыпанное звездами, было цвета индиго, ярко светила луна, отбрасывая тени на озеро в центре оазиса. Они закрыли полог, но в палатке горели лампы. Кристофер откинул прозрачные завесы, открыв взору диван, покрытый подушками и шелками, усыпанный розовыми лепестками. Под ногами пружинили мягкие ковры. Сердца их бились в унисон, у них участился пульс.

Тахира сбросила головной убор; золотые монеты, которые удерживали его на месте, звякнули, когда убор упал на пол. Кристофер поцеловал ее – сначала нежно, мягко касаясь ее губ своими, но Тахира не хотела сдержанности; когда она ответила ему, ей показалось, что того же хочет и Кристофер. Их языки сплелись. Он тихо застонал, и поцелуй наполнился страстью. Он сбросил халат. Его руки бродили по ее плечам, груди, гладили соски. Внизу ее живота запорхали бабочки. Сладкая пульсация усиливалась. Она расстегивала на нем рубаху и лишь один раз оторвалась от его губ, чтобы стащить с него рубаху через голову. Тяжело дыша, она прижалась губами к его груди, пробуя на вкус;

ее руки ласкали его ягодицы, бугристые мышцы спины. Она снова и снова повторяла его имя, как в тумане, думая: «Мой муж, мой муж, мой муж».

Не переставая целоваться, они легли. Многослойное свадебное платье было отброшено в сторону; он целовал каждый кусочек ее тела, бормоча ее имя, шепотом признаваясь ей в любви. Его руки, его губы пришли в неистовство. Он издал возглас восторга, когда снял с нее последний слой шелка, и она раскинулась перед ним обнаженная. Она вгляделась в его лицо, в его глаза, которые он не сводил с нее, – и не усомнилась в силе его желания. Такое же мощное желание толкнуло ее ему навстречу. Она развязала пояс на его брюках. Он пришел в полную боевую готовность. Завороженная мощью его возбуждения, она вспомнила слова из старой книги: «Железо и шелк».

– Я так тебя хочу, – прошептала она.

– Тахира… – Он поцеловал ее и лег с ней рядом. – Тахира, моя милая Тахира, я хочу тебя!

Снова поцелуи. Его губы на ее губах, потом на грудях, на сосках, на животе и между ног. Она вскрикнула, когда он проник в нее языком; она вцепилась кулаками в шелковые простыни, пытаясь отложить, отсрочить, подождать, но остановиться было уже невозможно. Он целовал ее, гладил снаружи, внутри, и ее накрыла волна наслаждения – накрыла с головой. Она громко вскрикнула, выгнулась, потянулась к нему, требуя продолжения, завершения, в котором ей так долго отказывали.

– Сейчас… – сказала она, когда он лег на нее, впиваясь в нее новыми жадными и требовательными поцелуями.

– Я буду… я постараюсь осторожно…

– Сейчас, Кристофер! – Еще один поцелуй, глубочайший из поцелуев, – и вот он уже в ней.

Она поняла, что он снова держит себя в руках, лицо у него напряженное, он выжидает. Она улыбнулась.

– Да, – сказала она, снова целуя его. – Да, прошу тебя.

Он поцеловал ее – и тут же вошел глубже и начал медленные движения, все сильнее заводя ее. Еще один толчок – и ее инстинкты одержали над ней верх. Она двигалась с ним в такт, глядя на его лицо и понимая, что он испытывает те же чувства, что и она. Он толкнул сильнее, и она обхватила его ногами. Сладкая пульсация подводила ее к пику наслаждения, только не так, как раньше. Она напряглась, крепче прижалась к нему, отчего его толчки стали чаще, настойчивее, сильнее, быстрее. Поцелуи стали безудержными, она впилась ему в спину ногтями, она задыхалась. Наконец, не в силах сдерживаться, она закричала – и он закричал в ответ, пульсируя, дрожа, снова и снова повторяя ее имя и изливаясь в нее. Никогда еще она не чувствовала, что все у них идеально, замечательно, правильно.

Они долго лежали молча, насытившись, покрытые испариной, прижимаясь друг к другу, словно пережившие кораблекрушение. Ночь была длинной, наполненной нежностью, планами и минутами, когда они просто изумленно смотрели друг на друга.

– Мне все кажется, что я сплю и вижу сон, – несколько раз повторила Тахира.

– Не верится, что это происходит с нами, – вторил ей Кристофер.

Когда занялся рассвет и солнце окрасило для них небо розовыми, малиновыми и оранжевыми полосами, они вышли из палатки. Воздух был соленым и свежим. Песок у нее под ногами был влажным. Тахира повернулась к мужу и улыбнулась:

– Сбылось мое последнее желание – проснуться в пустыне. Хотя я даже не представляла, что все будет так замечательно. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Он поцеловал ее.

– Мне никогда-никогда не надоедят твои поцелуи, – призналась Тахира.

Кристофер улыбнулся:

– Первый из тысячи, миллиона поцелуев… Целая жизнь поцелуев.

– Целая жизнь. Новая жизнь. Начнем ее с чистого листа, – поддержала Тахира. Взяв мужа за руку, она повела его в прохладные, манящие воды озера. – Кажется, ты обещал научить меня плавать, дорогой.

– Я – мужчина, который всегда держит слово, – уверенно ответил Кристофер.