Тайна его сердца - Джулия Куин Страница 52

О чем это он, в самом деле? Со сноровкой у нее все в порядке. И разве это важно? Ведь об этом мечтают все мужчины в своих фантазиях. И с ним сейчас не какая-нибудь куртизанка, а его собственная жена. Его жена!

Он мог бы остановить ее. Но не хотел. Господи, да ни за что! Ему так долго пришлось страдать по ней, что теперь, когда она стояла на коленях между его раздвинутых ног, целуя самым чувственным образом, который только можно представить, Ричард вдруг понял, что становится рабом своего желания. С каждым нерешительным движением ее языка он непроизвольно приподнимал бедра, приближая момент освобождения.

– Тебе нравится? – почти стыдливо спросила Айрис.

Господи, она спросила почти стыдливо и взяла его в рот!

Невинность, с какой был задан вопрос, лишила Кенуорти мужества. Она даже не представляла, что сделала для него. Об этом он не мог и мечтать.

– Ричард? – шепотом позвала Айрис.

Он – чудовище. Он – трус. Жена не должна делать таких вещей, по крайней мере, до того, как муж осторожно посвятит ее во все подробности супружеских отношений.

Но Айрис удивила. Она всегда удивляла Ричарда. И сейчас, когда осторожно взяла его в рот, Ричард лишился остатков разума.

Ничего в мире не было прекраснее этого.

Никогда он не чувствовал себя настолько любимым.

Ричард замер. Любимым?

Нет, это невозможно. Она не любит его. Не могла полюбить! Он этого не заслужил.

Но затем тоненький кошмарный голосок внутри него напомнил Кенуорти, что как раз в этом и заключался его план: использовать их короткий медовый месяц в Мейклиффе, чтобы соблазнить ее. Если не физически, то эмоционально.

Не нужно было этого делать! Даже задумываться об этом не стоило.

А теперь, если она… Если она полюбила его…

Это было бы чудесно!

Ричард закрыл глаза, отдаваясь на волю ощущений, которые волнами накатывали на него. Жена своими невинными губками доставляла ему немыслимое наслаждение. Эта мысль пронзила его, как молния. Он словно окунулся в теплый поток света. И почувствовал, что…

… Счастлив!

Это было что-то новое, еще не испытанное им во всех его предыдущих любовных переживаниях. Возбуждение – да. Желание – конечно. Но счастье?

И тут Ричарда словно ударило током. Это не Айрис влюбилась в него. Это он влюбился в Айрис.

– Стоп! – выкрикнул Кенуорти. Он не должен позволять ей этого.

Айрис отпрянула и изумленно посмотрела на него.

– Я сделала тебе больно?

– Нет, – поспешно ответил Ричард, отодвигаясь от нее, чтобы не передумать и не уступить настойчивому желанию собственного тела. Она не сделала ему больно. Как раз наоборот. Это он собирался причинить ей боль. И это было неизбежно. Каждый незначительный шаг, который он предпринимал с того момента, когда в первый раз увидел ее на семейном музыкальном вечере, приближал к единственному финалу.

Как он мог позволить ей вести себя так чувственно, если знал, что случится потом?

Айрис возненавидит его. А затем возненавидит себя за то, что делала вот это, за то, что позволила ему пользоваться собой.

– То, что я делала, это плохо? – Ее светло-голубые глаза в упор смотрели на него.

Господи, как она прямодушна! Кенуорти подумал, что эта черта в ней нравится ему больше всего. Но сейчас это просто убивало его.

– Нет, – покачал он головой. – Все хорошо, просто… – Ричард не мог сказать ей, что она была настолько хороша, что у него голова пошла кругом. Она заставляла его чувствовать то, что, казалось, вообще невозможно ощутить. Прикосновения ее губ, языка… Ее тихое дыхание… Это было за гранью! Вцепившись в простыни, он изо всех сил пытался удержаться, чтобы не завалить жену на спину и не погрузиться в ее теплоту.

Ричард заставил себя сесть. Так было легче думать, а может, просто для того, чтобы немного увеличить расстояние между ними. Он сжал пальцами переносицу, пытаясь придумать, что ей сказать. Айрис выглядела как потерявшаяся пичужка.

Он натянул на себя простыню, чтобы прикрыть возбужденное естество. Не было никаких причин, чтобы не сказать ей всю правду. Никаких, кроме его трусости. Ричарду было нужно, чтобы еще на несколько дней она сохранила о нем высокое мнение. Было ли это проявлением его слабости?

– Я просто не ожидал, что ты поступишь таким образом, – наконец, сказал Ричард. Он увиливал от прямого разговора самым постыдным образом. Но что еще он мог сказать?

Айрис слегка нахмурилась.

– Я не понимаю.

Конечно, не понимает. Ричард вздохнул.

– Большинство жен не делают… – Он беспомощно взмахнул рукой. – …Это.

Ее лицо вспыхнуло.

– О! – глухо произнесла она. – Ты, должно быть, думаешь… Я не знала… Мне очень…

– Не надо, пожалуйста! – умоляюще попросил Ричард, схватив ее за руки. Ему показалось, что он не вынесет, если Айрис сейчас еще начнет извиняться перед ним. – Ты не сделала ничего плохого. Уверяю тебя. Совсем наоборот.

Озадаченная, Айрис встала с кровати.

– Это… Это просто… Немного преждевременно для наших отношений… – Конец фразы повис в воздухе. Ричард не знал, как ее закончить. Господи, какой же он идиот! – Это немного слишком… – и добавил, понадеявшись, что она не обратит внимания на запинку: – …Для тебя.

Резко соскочив на пол, он тихо выругался и принялся застегивать бриджи. Что он за мужчина такой? Перехитрил самого себя. Господи, он, оказывается, даже не разулся.

Губы Айрис были приоткрыты, все еще припухлые после его поцелуев. Но страсть ушла из глаз, сменившись чем-то, чему он не мог подыскать названия. Да и не хотел.

Кенуорти пригладил волосы.

– Думаю, я должен уйти.

– Вы не поели, – сказала Айрис. Голос ее прозвучал ровно. Ричард ненавидел, когда она так говорила.

– Это не важно.

Айрис кивнула, однако он совершенно точно знал, что они оба не понимают, почему.

– Пожалуйста, – прошептал Ричард, нежно коснувшись ее лба. – Пожалуйста, запомни одно. Ты не сделала ничего плохого.

Айрис молчала. Просто смотрела на него своими огромными голубыми глазами. Вид у нее был даже не сконфуженным. А просто…

Безропотным! Что было еще хуже.

– Дело не в тебе, – продолжал он. – Во мне. – Ричарду казалось, что каждое сказанное им слово только усложняет ситуацию, но остановиться не мог. Проглотив комок в горле, он ждал, что скажет Айрис. Но она молчала.

– Спокойной ночи, – тихо сказал Ричард и, склонив голову, вышел из комнаты. Еще ни разу в жизни он не чувствовал себя так ужасно, хотя поступал абсолютно правильно.

Два дня спустя