Изысканная свадьба - Патриция Уоддел Страница 52

– Нас с тобой связывают супружеские узы. Если хочешь поспорить со мной, найди другую тему.

– Я не собираюсь спорить с тобой, – возразила Реджина. – Но разговор будет серьезный – о нашем совместном будущем.

– И что же с ним, нашим будущим? – спросил Джонатан, гадая, не собирается ли Реджина отказаться от клятвы, которую они дали друг другу у алтаря. О разводе и речи быть не могло, как и об аннулировании брака. Если она собирается вернуться в свой пансион, то эту мысль он искоренит немедленно. Она – его жена и обязана жить вместе с ним.

Реджина снова взглянула в окно, потом – на мужа. Она всегда гордилась своей честностью и прямотой. И эти качества были нужны ей сейчас, как никогда прежде.

– Мы с тобой женаты, – начала она и умолкла. Но через несколько секунд продолжила: – И хотя в наших отношениях есть то, что доставляет удовольствие нам обоим, нашему браку не хватает главного.

Джонатан продолжал смотреть на нее. Его серебристо-серые глаза не выражали никаких чувств. Господи, как ей хотелось знать, о чем он сейчас думает. Тогда было бы легче разговаривать с ним. Реджина знала, что ему не понравится то, что она скажет, но остановиться уже не могла. И высказала все, что накопилось у нее на душе.

– Мы с тобой делим ложе, Джонатан, и только. А брак предполагает не только это.

– Конечно, – улыбнулся Джонатан. Он выглядел совершенно неотразимо. – Никогда еще ни одна женщина не носила моего имени и не жила под моей крышей.

– В том-то и дело, – сказала Реджина. – Ты впустил меня в свою жизнь, но ровно настолько, насколько это нравится тебе. Мы с тобой говорим о политике, но я не знаю твоего истинного отношения к женскому движению или другим, важным для меня вещам. Ты – мастер отвечать на вопросы, не говоря ничего по существу. Ты говоришь, что сочувствуешь женщинам, борющимся за свои права, и в то же время запрещаешь мне участвовать в их акциях. Одной рукой даешь мне свободу, другой – отнимаешь ее у меня. – Реджина перевела дух и продолжила: – Ты рисовал меня обнаженной у окна, но до этого никогда не говорил о том, что пишешь картины, пока тебе это не понадобилось. Мы спим в одной постели, Джонатан, но все еще чужие. Я ничего о тебе не знаю. Не знаю, каковы твои чувства ко мне, разумеется, не считая желания. Теперь ты хочешь, чтобы я стала матерью, потому что решил обзавестись детьми. А как насчет того, что могло бы доставить удовольствие мне?

Джонатан понимал гнев Реджины. Он вспомнил, как перекинул ее через плечо и понес в свой дом на глазах у всех. Но ведь на то была причина. Он должен был доставить ее в безопасное место. Он пытался соблазнить ее еще до свадьбы. Она справедливо обвиняет его в излишней самоуверенности. Но Джонатан чувствовал, что сердится она из-за чего-то более важного, чем щекотливое положение, в которое он ее поставил.

Напомнив себе, что его жена – романтичная особа, Джонатан тщательно обдумал ответ. Если Реджина хочет, чтобы он питал к ней не только страсть, а чувства более глубокие, то должна что-то сделать для этого. Как человек деловой, он решил использовать свои преимущества. Пусть Реджина не думает, будто взяла над ним верх. Он заботится о ней, испытывает к ней нежность и страсть. Но не любовь. А именно любви хочет Реджина. Теперь он это понял. Несмотря на свои современные взгляды и стремление к независимости.

Ситуация сложная. И все-таки Джонатану хотелось думать, что Реджина любит его. Это объяснило бы ее постоянное раздражение и придало бы новый смысл его жизни. Если она его любит, он может успокоиться, зная, что он – самое важное в ее жизни. Ее увлечение суфражизмом вызывало в нем ревность, но он не подавал виду.

– У меня нет от тебя секретов, – сказал он. – Если иногда я и кажусь странным или слишком сухим, то исключительно потому, что привык жить один. Так же как ты. Я никогда не был женат и должен привыкнуть к новой жизни. Так что прошу тебя, наберись терпения.

Логика у него железная, с досадой подумала Реджина. Но ей не нужна логика. Ей нужны чувства. Уж лучше бы он отчитал ее или отругал. Но упрекнуть его в бестактности у нее не было причины.

– Почему ты прячешь свои картины в мансарде?

Джонатан пожал плечами.

– Деловому человеку не пристало баловаться кистями и красками. Инвесторы и без того не верят в мои финансовые возможности.

– Ты скрываешь от них свое увлечение?

– Пожалуй, да. Они ходят на выставки, поскольку это принято, им совершенно наплевать на искусство, если только оно не приносит им хорошего дохода.

Реджина почему-то не поверила ему. Были еще какие-то причины, в которых Джонатан не хотел признаться ни ей, ни себе. Так же как не хотел рассказывать о своей семье, когда она его попросила. Он делился с ней некоторыми чувствами и мыслями, но никогда не раскрывал свое сердце полностью.

Он сказал, что у него нет секретов, но Реджина с каждым днем все больше убеждалась в том, что это далеко не так.

– Я думал, мы поговорим о детях, – напомнил ей Джонатан. – Тебя расстраивает мысль о том, что ты можешь оказаться в положении?

– Мы женаты меньше месяца, – спокойно ответила Реджина. – Еще успеем обзавестись детьми.

– Возможно, ты права, – сказал Джонатан, – но хочу тебя предупредить, что предохраняться я не собираюсь. И тебе не советую. На все Божья воля.

В его голосе не было угрозы, но говорил он весьма решительно. Реджина поняла, что глупо продолжать этот разговор, и снова открыла книгу. Через некоторое время она взглянула на мужа и увидела, что он углубился в газеты.

Поезд остановился у вокзала в Мерриам-Фоллс. Реджина выглянула в окно и увидела на перроне миссис Чалмерс и Ричарда Фергюсона. С чувством облегчения она ждала, пока Джонатан откроет дверь и поможет ей выйти из вагона. Какое счастье вернуться домой, подумала Реджина, полной грудью вдохнув свежий воздух. Последние часы в вагоне прошли в гнетущем молчании, не сулившем ей ничего доброго. Если она не беременна сейчас, то не сможет ничего сделать, чтобы предотвратить это в будущем. Джонатан полон решимости завести детей как можно скорее.

Обручальное кольцо казалось тяжелым, словно оковы. Она заставила себя улыбнуться, но как только Люси раскрыла ей объятия, улыбка стала по-настоящему радостной, и Реджина бросилась на шею подруге.

– Как хорошо дома!

– Хорошо, когда есть свой дом, – со слезами на глазах произнесла Люси. – Мне так не хватало тебя, – призналась она, отодвинула Реджину на расстояние вытянутой руки и внимательно осмотрела. – Выглядишь прекрасно. Сразу видно, что мистер Паркер хорошо заботился о тебе.

Реджина молча улыбнулась.

Джонатан пожал руку Ричарду и подошел к Реджине.

– Надеюсь, все в порядке.

– Лучше не бывает, – ответил Ричард. – Добро пожаловать домой.

– Спасибо, – ответил Джонатан, обнимая Реджину за талию и привлекая к себе. – Отвезем женщин домой?